Постановка, представленная в рамках проекта "Диалог поколений. Режиссерский театр в эпоху интернета", является настолько личным высказыванием мастера, что очень трудно подойти к ней с обычной меркой. Многослойное действие Крымов населил не только персонажами пьесы "Наш городок" обладателя Пулитцеровской премии Торнтона Уйалдера, но и своим ближайшим окружением, включая себя самого.
Сама пьеса, впрочем, здесь мало при чем. Крымов воссоздает свои воспоминания про два спектакля по этому произведению, которые он когда-то посетил. Первый раз - в семидесятых, когда вместе со своими родителями, режиссером Анатолием Эфросом и театральным критиком Натальей Крымовой, юный Дмитрий посмотрел "Наш городок" в интерпретации американца Алана Шнайдера. Второй спектакль прошел в 1987-м, и это была грузинская версия "Городка", которую Крымов смотрел уже без отца, только с мамой. А после настал черед уйти и Наталье Крымовой. Оставшийся в сиротстве режиссер показывает это душераздирающе и очищающе душу одновременно.
По накалу эмоций со сценой ухода согбенной мамы в спектакле может сравниться разве что эпизод прощания с Нонной Скегиной - верной соратницей Эфроса по театру. По ее желанию прах нужно развеять над могилой режиссера. Но вместо пепла из урны сыплются блестки с пиджака усопшей. Сочетание фарса с благодарной памятью и любовью создают совершенно особое настроение в зале. Особое - как и сам спектакль.
Вообще, когда присутствуешь во время подобного личностного высказывания, эмоции захлестывают, но от такой интимности вовсе не становится неловко, как следовало бы ожидать. То, что предназначено в первую очередь "для своих", органично становится достоянием абсолютно разных людей, собравшихся в зрительном зале. И эта органичность даже при сочетании того, что сочетаться не может в принципе - самое ценное свойство режиссерской души Дмитрия Крымова, его таланта, свет которого привлекает театралов со всей России.
Своим спектаклем Крымов закрывает гештальт не только в отношении своей семьи (помимо родителей, на сцене еще возникают образы бабушки и деда - не дедушки!). "Все тут" для него - это еще и наконец принятое самим собой прощание со "Школой драматического искусства", с которой режиссер сотрудничал почти полтора десятилетия. Реквиемом по неосуществленному, по непоставленному, стала цитата из так и не увидевшего свет рампы спектакля по Чехову. Встреча классика, поднятого на ходули, с персонажем Соньки Золотой ручки - это напутствие на творческую обреченность, на одержимость театром не столько Чехову, сколько самому Дмитрию Крымову, который вместил в пространство сцены личное и общее, субъективное и объективное, то, что ушло, и то, что еще не настало - и настанет ли? Тех, кто уже там - и тех, кто еще тут. Впрочем, для самого режиссера неопределенности не существует. Все тут - это его режиссерский вердикт, его человеческая вера и надежда. Которые блистательно разделяют актеры Юрий Чернов, Владимир Шульга, Александр Феклистов, Александр Овчинников, Татьяна Циренина, Мария Смольникова, Павел Дроздов и многие другие.
"Балтийский дом" сделал настоящий подарок тем, кто не смог прийти в театр - в интернете была организована прямая трансляция спектакля "Все тут", который с еще одной постановкой "Школы современной пьесы" - спектаклем Иосифа Райхельгауза "Фаина. Эшелон" - взял Приз зрительских симпатий в номинации "малое пространство". В категории "Большая сцена" обладателем Приза зрительских симпатий стала постановка екатеринбургского "Коляда-театра" "Оптимистическая трагедия". Призы прессы имени Леонида Попова получили спектакли "Мама" (Центр драматургии и режиссуры, Москва) и "Безприданница" того же Крымова ("Школа драматического искусства", Москва).