Дмитрий Нагиев в роли Андрея Чикатило не просто плох. Ни в русском, ни в каком другом языке не существует слов, с помощью которых можно было бы в полной мере описать его, так сказать, актёрский перформанс. Кто-то говорит, что Нагиев всего лишь снова даёт прапорщика Задова, кто-то возражает, что не прапорщика Задова, а кого-то ещё из "Осторожно, модерн!", но они все не правы. Чикатило в исполнении Нагиева - совершенно иной уровень, находящийся за пределами категорий добра и зла, за пределами нашего понимания. Он одновременно вызывает отвращение и смех, на него невозможно смотреть и от него невозможно оторвать взгляд. За пару секунд на физиономии Чикатило-Нагиева сменяется столько неописуемых, выражающих невыразимое эмоций, что есть риск надолго залипнуть, раз за разом перематывая какой-нибудь маленький отрезок и нажимая в разных местах на паузу, чтобы в деталях изучить каждый стоп-кадр.
Неслучайно же на протяжении всего первого эпизода Сарик всячески избегает показывать Дмитрия Нагиева анфас, старательно выбирая ракурсы со спины или фокусируясь на отличных от головы частях тела. Кажется, будто целью Андреасяна было держать зрителя в напряжённом неведении, чтобы он ёрзал у себя в кресле, гадая, кто же сыграл знаменитого маньяка-педофила, а потом бы ахнул: "Не может быть!" Но это ведь глупо, Сарик не мог не осознавать, что все и так в курсе, а если и не в курсе, то по голосу догадаться легко. Истинный замысел, как вскоре становится очевидно, состоял в том, чтобы потусторонние гримасы Дмитрия Нагиева на потерявшего бдительность и ничего не подозревающего зрителя произвели ещё более ошеломительное впечатление.
Примерно то же правомерно будет сказать в отношении едва ли не всех прочих решений Сарика: они подчинены высшей цели - обрамлять и выгодно оттенять центральную фигуру композиции. В сериале есть две основные бессюжетные линии. Одна в общих чертах повторяет фильм HBO "Гражданин Икс" 1995 года. В ней есть честные, хорошие советские милиционеры - и есть нечестные, нехорошие советские милиционеры. Нечестные и нехорошие не желают ни в чём разбираться, а хватают удачно подвернувшихся психов, которые к ним по очереди приходят и представляются теми самыми терроризирующими окрестности маньяками, и не моргнув глазом вешают на них убийства. Честные и хорошие, напротив, желают во всём разобраться и отстаивают позицию, что те психи не виноваты, а настоящий маньяк гуляет на свободе и нужно его искать. Так они меж собой эпизод за эпизодом ругаются, препираются, кое-кто успевает и шуры-муры неловко покрутить - за романтику и неловкость отвечают трогательный очкастенький учёный и скромная девица в погонах.
Соответственно, вторая бессюжетная линия - она про Чикатило непосредственно. Про его там семейные дела, про службу в различных учреждениях, образовательных в том числе, а также, само собой, про чудовищные деяния, и как это всё Чикатило пытается совмещать. Отдалённо напоминает другой зарубежный фильм - "Эвиленко" 2004 года с Малкольмом МакДауэллом. Указанные линии почти никак не пересекаются, но, справедливости ради, они и не должны пересекаться. Известно же, что как-то так оно и было: советская милиция в силу некомпетентности и ряда иных причин около десяти лет тыкалась вслепую, пока ростовский потрошитель безнаказанно свирепствовал. То есть, в отличие от того же вышеупомянутого "Эвиленко", где нафантазировано изрядно, опус Сарика против правды не очень-то грешит. Более того, Сарик, судя по всему, даже что-то почитал по теме, углубился. Постмортальные манипуляции, например, характерные воспроизведены. Профессор Бухановский в персонаже Карэна Бадалова угадывается. Стало быть, как минимум статья в "Википедии" была проштудирована. И "Охотник за разумом" Дэвида Финчера внимательно отсмотрен.
При этом, последовательно пересказывая историю охоты на Чикатило и довольно подробно останавливаясь на ключевых моментах - "Дело дураков", первый арест и так далее, - Сарик не слишком старается своё повествование оживить, сделать объёмным, нагнать в него атмосферы, насытить деталями. Потому что это же, во-первых, напрягаться надо, а напрягаться, как мы знаем, не про Сарика. А во-вторых, нельзя отвлекать внимание от главного, помните? От психоделического калейдоскопа ужимок Дмитрия Нагиева. Поэтому - именно поэтому - ничто другое не привлекает сопоставимый интерес. Если в кадре нет Дмитрия Нагиева, значит, скорее всего, милиционеры опять чего-то себе бубнят в безликом кабинете. Или в безликом коридоре. Или на лестнице. Или в столовой. Помещения, в которых разворачивается подавляющее большинство сцен, обставлены лаконично, и в целом всё выглядит бюджетненько, но не стыдно, не вырвиглазно, почти как у Финчера, ага. Монотонный бубнёж милиционеров вкупе с решённой в спокойных тонах картинкой позволяет расслабиться, перевести дух и подкопить сил для принятия новой порции Нагиева.
Единственное, Сарик ещё позволяет себе точечно вставлять приметы времени. Реже - это еда, столовские блюда. Вроде яичницы с горошком. Крупным планом, конечно. Гораздо чаще - цитаты. Цитаты из советского масскульта, вкладываемые в уста персонажей безо всякой системы. То отрывок из Стругацких кто-нибудь процитирует, то стихотворение Заболоцкого, то песню Высоцкого, то реплику товарища Саахова. Если опрокидывать рюмку всякий раз, когда звучит какая-то цитата, за пару серий накидаться можно прилично (хозяйке на заметку). Уникальное, между прочим, явление - впервые Сарик действительно заморочился. Сидел же, наверное, вспоминал, прикидывал, куда что по контексту подойдёт. Как не восхититься? Мог ведь не заморачиваться. И так ведь всё замечательно.
Но Сарик, представьте себе, заморочился ещё раз и соорудил совершенно гениальную финальную сцену. Там всё: там перебирание гречки, там Алла Пугачёва с Кристиной Орбакайте поют, там музыкальная критика от самого Чикатило по поводу того, как Алла Пугачёва с Кристиной Орбакайте поют, там невероятно напряжённый саспенс и томительное ожидание развязки, растянутое до предела, и там, наконец, всё венчается опустошающим клиффхэнгером. Из чего, как вы понимаете, вытекает, что Сарик задумал не один сезон. А то и не два. Потому как если дальше следовать по разработанной им схеме, то ничто не мешает производить "Чикатило" сколь угодно долго. Чикатило Нагиева будет нескончаемо зверствовать и корчить уморительные рожи, милиционеры будут нескончаемо препираться, Сарик будет цитировать советский масскульт, и всё это по кругу из года в год, пока энтропия не поглотит нас.