22.06.2021 07:00
Общество

Правнучка Рокоссовского - об истории, которую в его семье передают из поколения в поколение

Правнучка полководца - об истории, которую в его семье передают из поколения в поколение
Текст:  Ариадна Рокоссовская
Родина - Федеральный выпуск: №6 (621) Российская газета - Неделя - Федеральный выпуск: №136 (8487)
Среди всех наград моего прадеда выделяется одна. Это орден Красного Знамени, который вручали за особую храбрость, самоотверженность и мужество, проявленные при защите Отечества. Прадед получил его в первые дни войны, когда награждали редко.
/ из семейного архива
Читать на сайте RG.RU

В описании подвига в наградном листе на командира 9-го механизированного корпуса генерал-майора Рокоссовского Константина Константиновича говорится:

"9 мехкорпус вступил с марша в бой с превосходящими силами противника. С 23.6.1941 года наносил неоднократные, серьезные потери противнику, принуждая его к отходу. В районе Клевань, Цумань, Олыка молодые танковые дивизии, руководимые тов. Рокоссовским, проявляли храбрость, успешно выполняя боевые задачи".

За этими строчками - невероятная сила духа, которая позволила прадеду с честью выйти из безвыходной, казалось, ситуации.

Именно там, в полосе 5-й армии наносился главный вражеский удар на южном направлении и фактически решалась судьба всего приграничного сражения. 9-й мехкорпус, которым в то время командовал прадед, находился в 250-300 километрах от границы во втором эшелоне войск Юго-Западного фронта. Но еще утром в субботу, 21 июня, это был не фронт, а Киевский особый военный округ, и Рокоссовский и его сослуживцы не догадывались, что война, в неизбежности которой все они были уверены, начнется завтра.

В ночь ареста генерал Рокоссовский попросил конвоиров заехать на могилу поэта

Прадед предложил командирам дивизий, входивших в состав его корпуса, сходить в воскресенье на рыбалку. А его дочь - моя бабушка Ариадна - планировала рано утром 22 июня выехать с другими школьниками, участвовавшими в народной самодеятельности, в одну из приграничных частей, чтобы выступать в доме офицеров.

Но вечером прадеду сообщили, что перебежчик с той стороны границы, поляк, принес весть: завтра немцы нападут на Советский Союз. Рыбалку пришлось отменить. А в четыре часа утра дежурный офицер принес прадеду телефонограмму из штаба пятой армии: вскрыть особый оперативный пакет.

Сделать это можно было только по распоряжению председателя Совнаркома СССР или Народного комиссара обороны. Но связи не было ни с Киевом, ни с Москвой. С этого началось "самоуправство" Рокоссовского в первый день войны. Придя в штаб, он под свою ответственность вскрыл пакет, объявил боевую тревогу и, отдав все необходимые распоряжения, пошел домой - попрощаться с семьей.

Бабушка вспоминала:

"Я встала очень рано и побежала к Дому культуры, откуда должна была отправляться машина с участниками самодеятельности... На полдороге встретила отца. Он быстро шел к дому. Никогда прежде я не видела его таким встревоженным. Он спросил, куда я бегу. Я сказала, что в ДК. "Немедленно домой. Война, дочура".

Рокоссовский срочно отправил семью в Киев. Времени на сборы не было, они уехали с тем, что успели наспех собрать. После этого нужно было решить вопрос с материальным обеспечением корпуса.

"Несчастье заключалось в том, что корпус только назывался механизированным, - вспоминал он. - С горечью смотрел я на походе на наши старенькие Т-26, БТ-5 и немногочисленные БТ-7, понимая, что длительных боевых действий они не выдержат. Не говорю уже о том, что и этих танков у нас было не больше трети положенного по штату. Пехота обеих танковых дивизий машин не имела, а поскольку она значилась моторизованной, не было у нее ни повозок, ни коней".

Ждать, пока "сверху" скажут, что и где получать, было некогда. Пришлось прадеду продолжить "самоуправство":

"Неподалеку находились центральные склады с боеприпасами и гарнизонный парк автомобилей. Приказал склады вскрыть. Сопротивление интендантов пришлось преодолевать соответствующим внушением и расписками. Кажется, никогда не писал столько расписок, как в тот день".

Еще из наградного листа:

"Находясь в войсках, тов. Рокоссовский лично руководил боевыми операциями, принимая четкие решения и проводя их в жизнь. Личным примером, храбростью вел за собой войска частей корпуса. Неоднократно на протяжении с 23.6 по 3.7.1941 года дивизии сдерживали наступление врага, отбрасывая его на исходные позиции и нанося серьезные потери".

В оперативном пакете 9-му мехкорпусу было предписано двигаться в направлении: Ровно, Луцк, Ковель. Чтобы к вечеру 22 июня достичь Ровно, корпусу пришлось совершить 100-километровый марш. И уже 23-го прадед был в районе Луцка. Маршал Иван Христофорович Баграмян, бывший в ту пору заместителем начальника штаба фронта, вспоминал:

Правнучка маршала Рокоссовского перелистала его письма домой

"Когда позднее мы читали это донесение, то не верили глазам. Как это удалось Рокоссовскому? Ведь его так называемой моторизованной дивизии предстояло следовать... пешком. Оказывается, решительный и инициативный командир корпуса в первый же день войны на свой страх и риск забрал из окружного резерва в Шепетовке все машины - а их было около 200, - посадил на них пехоту и комбинированным маршем двинул впереди корпуса. Подход его частей к району Луцка спас положение. Они остановили прорвавшиеся танки противника и оказали этим значительную помощь отходившим в тяжелой обстановке соединениям".

Несмотря на утрату почти всех танков и гибель многих бойцов, корпус сохранял боеспособность и только 30 июня начал отход на рубеж укрепленных районов на старой советско-польской границе. За эти бои награды получили все командиры дивизий корпуса, многие командиры полков и других соединений.

А прадеда отметили особо: его вызвали в Москву, где дали новое назначение - на Западный фронт, преградить врагу дорогу на столицу!

История Судьбы О войне