Фильм "Остров" сделал его всенародно известным и всенародно важным человеком. Вместе с режиссером Павлом Лунгиным они заявили нечто, определяющее нашу суть, силу, честь.
От "Острова" у всех перехватило дыхание: разве так можно? Так верить, так молиться (молитва, прочтенная Петром Мамоновым - а он читал ее так, как читает глубоко верующий человек - стала одним из главных героев фильма)? Так каяться? Так не страшиться ничего?
Мы вдруг поняли, что ко всему этому способны - к страданию, молитве, любви, надежде, вере. Не только жадно считать копейки, а также чужие и свои сомнительные, наносные достоинства, но и жить, как его герой. "Остров" вывел его чуть ли не в народные святые. Жена смеялась и жаловалась в интервью: многие и в жизни его принимают за "отца Анатолия", главного героя фильма, просят молитв и надеются на исцеления.
Его силу и культурную незаменимость определяло и то, что он никогда не надувался от славы. Наверное, предохранителем от этого выступал его рокерский замес. И личный недуг винопития, от которого тяжело страдал прежде всего он сам и его близкие. Вытягивал он себя из него только благодаря вере, Церкви. Это было его противоядием, антидотом. И поэтому он верой жил. Его моноспектакль с чтением Исаака Сирина был потрясением для публики - не обязательно верующей. Его молитва горела и светилась, и в ней было столько самоочевидной силы и красоты, что кто бы, кроме дураков, поднял голос против даже будучи атеистом.
Малопонимающие в искусстве люди, правда, пощипали его вторую великую роль в фильме "Царь". Досталось больше Лунгину за справедливо-ужасный образ Грозного, но мощь этого образа и вся его русская начинка с неизменными высотами юродствования, конечно, мамоновская.
Мамонов потихоньку стал человеком, которого нельзя не слушать. Всем - от высоколобых интеллектуалов, читающих журнал "Эксперт", до церковных иерархов (Мамонов общался с митрополитом Иларионом, и они, кстати, вместе начитали аудиокнигу по научному труду митрополита о святом Исааке Сирине). От вчерашних поклонников его рока до чистеньких благообразных верующих, у которых перехватывало дух от его появления в ставшей уже знаменитой "Парсуне".
Само слово "Остров" в нашей современной русской языковой вселенной стало очень значимым. Что только не вспомнишь, от "Острова Россия" Цымбурского до "Оправдания Острова" Водолазкина.
И вот один из островов отплывает от нашего материка.
Мамонов был негласным, не заявленным, но живущим рядом с нами пророком - всего самого важного в нас.
Мы не успели сказать ему это при жизни. Может быть, и потому что не были равны ему по силе, мощи и глубине.
Давайте скажем сейчас.
Есть такие человеческие роли, без которых национальная культура проваливается, прогибается, проседает, осыпается. Мамонов был в такой роли в нашем времени.
***
Перед смертью в ковидной больнице его пособоровали и причастили.
Павел Лунгин, кинорежиссер, сценарист и продюсер
- Таких людей я больше не видел, их и нет, наверное, больше. Это какое-то уникальное явление. Это был человек, который всегда был равен самому себе - и в минуты саморазрушения, и в минуты поиска Бога, когда он взлетал высоко.
Михаил Швыдкой, спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству
- Это большая трагедия для всех людей. Петр Мамонов был фигурой культовой, он был человеком, который прорывал любые границы, барьеры возможного и невозможного. Его удивительное актерское дарование, его очень своеобразные и пронзительные философские взгляды, его отшельничество, которое он принял на себя в конце жизни, делали его человеком уникальным и загадочным одновременно.
Подготовила Наталья Лебедева