О роли Мастера
Воланд - мой персонаж, это я, Мастер, его придумал. В нашем фильме Мастер - автор Воланда. В книге Мастера не так много. Но мы понимаем, что это имеет отношение к ее автору и к его непростой судьбе. Сценарист Роман Кантор и режиссер Михаил Локшин поняли, что эту историю не нужно рассказывать в отрыве от времени и обстоятельств этого времени. Насчет того, что Мастер "не заслужил свет, он заслужил покой", есть очень простое объяснение: свет - это для святых. А он не был святым. И поскольку Булгаков писал Мастера в некотором роде с себя, себя он к таким, естественно, не причислял. Наверное, в этом покое есть его мечта, и этот покой есть награда. И вообще, все это очень неоднозначно: а любовь ли это, и что это за Маргарита такая, а какова ее там роль? Очень много мнений по этому поводу. Я думаю, что Булгаков все-таки писал историю любви. И эта история любви посвящена его женщине. И Булгаков говорит о том, что любовь - это разделить со своим любимым человеком его участь. Она, эта участь, может быть, не такая манкая, как хотелось бы, но вы с ним ее разделяете.
О фильме "Мятежный"
Эта история возникла случайно, на уровне кухонного разговора. Я предложил приятелю снять кино про простого парня, который встречает некую диву. И набросал эту историю за бутербродом. У приятеля были другие планы на жизнь, прошло лет, наверное, пять, и я подумал: какая забавная история, почему бы ее не снять. Но у меня не было представления о героине и герое, это мог быть кто угодно, потому что фильм практически без слов. И вдруг я увидел в ленте Instagram фотографию молодого артиста Никиты Павленко и подумал, что вот этот парень мог бы быть этим героем. В тот же день, когда я об этом подумал, он добавился ко мне в друзья на Facebook. Я сказал ему: "Парень, у меня есть к тебе дело". А он: "Не может быть". И месяца через четыре у нас уже все было снято. Вообще вся эта история состояла из каких-то знаков...
О магии кино
… Когда говорят "магия кино" - на мой взгляд, эта магия больше в процессе, чем в результате. В этом процессе магия может отсутствовать, а может присутствовать. И, может быть, ради этого вообще имеет смысл этим заниматься. Потому что к этим двадцати минутам, которые называются фильмом "Мятежный", у меня самого, по большому счету, вопрос: для чего это? Кому это нужно? Что это вообще такое? Но в какой-то момент уже был загружен автомобиль, который должен был отправляться на место съемок, достаточно далеко, и мы стояли перед этой машиной с водителем, моим другом, который должен был перевезти всю эту аппаратуру. И я говорю ему: "Слушай, а может, ну его все, к чертовой матери?" И он говорит: "Ну, тебе это нужно?" Видимо, да. Ну и он захлопнул дверь, сел в машину и поехал. И стало понятно, что это все-таки состоится. Это как стихи: у вас вертится в голове какой-то ритм или образ, а потом раз - оно написалось. И вы думаете: интересная какая штука, но это явно не я написал. Но это есть.
О занятиях музыкой
Когда я поступил в театральный вуз, мне говорили: ну ты же артист. А у меня внутри был протест, потому что у меня вообще-то рок-н-ролл, я играл на гитаре, я писал какие-то стихи в тот момент, и мне казалось, что само понятие "артист" загоняет меня в какие-то узкие рамки. И в театре ко мне так и относились: ну ты же какой-то там музыкант. А в музыкальном кругу говорили: ну вот, это ребята-артисты, которые выходят на сцену с гитарой, психи, которые сейчас будут из себя изображать рокеров. Потом я как-то подуспокоился, когда уже было какое-то количество спектаклей и фильмов - да, я артист, я работаю артистом, и мне интересно работать артистом.
О работе в театре
Для меня, конечно, очень важен театр, в котором я работаю - "Мастерская Петра Фоменко". Я за него болею, переживаю все его взлеты и падения, которые неминуемы. И об этом нам говорил Петр Наумович: сегодня мы куда-то взлетели, а потом нас так же опустят, скажут "изжились". И был такой момент не один, и при Петре Наумовиче не один. Естественно, когда Петра Наумовича не стало, стали говорить: "Ну, все уже, Мастера нет, как у вас там в театре, тяжело?" А я отвечал, что мы работаем, ставим спектакли, репетируем. И у нас есть Мастер, он присутствует. Это не про то, что мы какие-то жесткие сектанты и не видим мир - нет, сам Петр Наумович был очень любопытный человек и нас этому учил.
О фильме "Человек, который удивил всех"
У Тарковского есть фраза, что в какой-то момент уже не фильм принадлежит тебе, потому что ты его делаешь, а ты начинаешь принадлежать фильму. И на съемках "Человека, который удивил всех", это произошло. Была сцена, которая планировалась на улице. Но пошел снег, и мы переместились в сельский клуб. Ни сцены в клубе, ни танца не должно было быть в этом фильме - вместо этого герой должен был ходить по улице, и какие-то старушки должны были как-то на него реагировать. И вдруг эта сцена - раз! - и появилась. И пока мы снимали, понятия не имели, чем это все закончится. Получился такой классический театральный этюд, потому что этюд, по идее, не имеет предсказуемого финала. Это был момент такого этюда киношного.