Почему важно выявлять, оценивать и инвентаризировать нематериальные активы компании (НМА)?
Причин несколько. Во-первых, сейчас в России происходит бум инвестиций в research and development в любом виде, не только в классическом понимании. Компании активно вкладываются в результаты интеллектуальной деятельности и отражают во всевозможной документации фактическую стоимость IP-активов как части общей капитализации компании.
При этом нельзя сказать, что в российском бизнесе уже сформировался особый подход и серьезное отношение к НМА. Дело в том, что к процессам выявления и оценки объектов интеллектуальных прав предприниматели не всегда относились правильно. Более того, в советские годы культуры потребления интеллектуальной собственности практически не существовало. Подходы к управлению интеллектуальным капиталом только начинают формироваться.
Во-вторых, бизнес стал предоставлять очень доступные сервисы по подписке. Риски и неудобства использования контрафактной продукции становятся дороже и сложнее, чем цифровые инструменты. Платить за сервисы компаниям выгоднее, чем брать на себя риски от производства или дистрибуции контрафакта.
В-третьих, в нашей стране формируется IP-инфраструктура для инвесторов, в том числе венчурных фондов. Не секрет, что программный код может потребляться пользователями через веб-интерфейсы. Тем не менее к нему никогда не относились как к объекту интеллектуальной собственности. Сейчас практика меняется. Стремясь попасть в инновационные проекты, инвесторы проверяют наличие уникальной составляющей, которая всегда связана с конкретными объектами интеллектуальной собственности. В итоге и инвесторы, и потенциальные партнеры, и правоприменительные органы начинают меняться вместе с бизнес-моделями компании, которые постепенно осознают ценность НМА.
Могут ли юридические департаменты систематизировать работу с НМА при помощи стандартных офисных продуктов? Или для этой цели обязательно нужны специализированные сервисы?
Я считаю, что это невозможно по одной простой причине. Только юрфункций здесь будет недостаточно. Чтобы качественно работать с интеллектуальной собственностью, необходимо сотрудничество трех служб: производства, юристов и финансовой службы, которая обеспечивает правильное отражение и учет расходов на инновации в виде НМА. В свою очередь, юристы обеспечивают правильное распределение прав на создаваемые объекты - от сотрудников к работодателю. Поскольку очень часто аппаратной силы у юристов чуть меньше, чем у финансистов, они рассматривают работу с НМА как дополнительную и тем самым саботируют любые инициативы по учету результатов интеллектуальной деятельности. Однако я полагаю, что такой подход будет меняться. Предположу, что в ближайшие пять-семь лет мы увидим больше компаний, которые отражают в бухгалтерском учете траты на управление НМА. Этому будут во многом способствовать льготы для бизнеса. Так, уже сейчас МСП могут привлекать заемные средства на льготных условиях, в том случае если они используют интеллектуальную собственность для улучшения финансовой отчетности. Кроме того, планируется вернуть льготу по налогу на прибыль организаций в отношении имущественных прав на результаты интеллектуальной деятельности (льгота действовала в 2018‒2019 годах).
С какими рисками сопряжено отсутствие системного подхода к созданию и управлению интеллектуальной собственностью предприятий?
Из-за отсутствия содействия всех трех упомянутых служб предприниматели не всегда понимают, как может формироваться стоимость НМА. Представим, что фонд оплаты труда компании составляет 100 млн в месяц, из них ИТ-разработка тратит 30 млн в месяц. Если правильно организовать процесс, то можно сделать так, чтобы эти 30 млн в месяц становились стоимостью нематериального актива. Он создается нашими затратами на фонд оплаты труда. И для этого нужна помощь финансовой службы. Только после выстраивания системы формирования стоимости НМА компания может перейти к управлению объектами.
К сожалению, 95% российского бизнеса управляет интеллектуальной собственностью через реестры, созданные в 1С, а также через Excel и Word. В этих случаях не происходит автоматизированного мониторинга сроков действия тех или иных объектов, лицензий, распоряжения ими, возможных рисков в отношении этих объектов - незаконного распоряжения правами на НМА или их оспаривания. Чтобы избежать этого, компаниям следует формировать IP-портфели и постоянно мониторить их состояние.
Как юристы по интеллектуальной собственности могут помочь решить эти задачи и почему бизнесу необходимы такие специалисты?
С точки зрения интеллектуальных прав все компании делятся на два типа. Первые интенсивно потребляют товарные знаки и патенты, но нерегулярно. За год они могут зарегистрировать 20-30 товарных знаков, при этом рисков по этим объектам бывает немного. Ключевая задача юристов - своевременное продление, периодическая подача заявок и уплата пошлин. Но этого недостаточно для полной загрузки одного или двух сотрудников. Второй тип компаний системно работает с интеллектуальной собственностью. Ежемесячно они регистрируют десятки товарных знаков, проводят патентные исследования, создают объекты авторского права, ноу-хау, защищают их. Показатель системности определяет, насколько IP-юрист необходим той или иной компании.
К сожалению, сейчас на рынке только начинает формироваться понимание того, что такие специалисты особо ценны. Дело в том, что патентно-правовая отрасль в течение десятилетий была представлена в основном классическими патентными поверенными, которые зачастую имели техническое образование, а не юридическое.
Споры по интеллектуальным правам подтверждают, что стоимость рисков начала расти. И это сформировало дополнительные требования к рынку в части именно юристов, которые могут говорить на языке не только Роспатента, но и административных регламентов, заполнения заявок, судов. И вот в этой части экспертное сообщество еще не успело сформироваться. Поэтому юрфункция, как мы сейчас видим у корпоративных заказчиков, действительно добавляет себе в штат IP-юристов. Даже если ты специалист по IP, ты прежде всего юрист. Для тебя подготовка заявок и взаимодействие с Роспатентом не совсем профильная деятельность. Тебе нужно смотреть за поставщиками, оценивать частоту, ввод НМА в оборот, то есть совершать какую-то другую юридическую работу, а не формально подавать заявки в Роспатент, вести с ними делопроизводство. Поэтому, даже если эта функция есть, она сейчас появляется в основном в очень больших компаниях, которые интенсивно и системно потребляют IP. Однако даже они предпочитают отдавать на аутсорс рутинные задачи.
Есть ли в этом делегировании заслуга сервисов? Какого типа продукты мы видим сегодня на рынке? С какими клиентскими болями работают эти сервисы и платформы?
Если говорить про карту IPTech, то она не очень большая в России. В основном на ней представлены сервисы двух типов. Первый тип - это "Лидформ-тех". Таким смешливым названием ИТ-специалисты называют сервисы, которые имитируют оказание какой-либо услуги, но по факту служат формой для сбора заявок. У таких сервисов, как правило, простой функционал - например, к ним можно отнести базу данных с поиском по товарным знакам. Интернет усыпан предложениями бесплатного поиска по закрытым и открытым базам. При этом в 99,9% случаев бесплатный поиск ограничен в своей функциональности, содержит очень усеченные базы данных, и ориентироваться на результаты выдачи нельзя. Перебрав пять-десять названий, пользователь осознает, что ему нужна помощь, и оставляет заявку. Специалист перезванивает, и начинается привычный поиск в офлайне. Поэтому технологически качественных сервисов, специализирующихся на кириллице, в российском сегменте и СНГ практически нет.
Второй тип объединяет комплексные сервисы. В моем понимании, они позволяют использовать технологии, чтобы провести качественный поиск, быстро подать заявку онлайн, вести делопроизводство и переписку через платформу и поверенных. Клиенту не надо никому звонить, вся информация о судах и спорах доступна в сервисе. Там же - весь портфель с объектами ИС и сроками их действий. Сервис сам мониторит риски, если кто-то незаконно использует или продает товарные знаки. В нем можно провести упрощенный патентный поиск, в том числе по изображениям.
Увидев дефицит ИТ-решений в этой нише, мы решили инвестировать в создание этой платформы свои средства. Создав Гардиум.ПРО, мы осознанно отказались от "Лидформ-тех". Нам также импонирует, что рынок IP-услуг пока не очень большой, инвесторы, как и крупные корпорации, туда не бегут, чего не скажешь, например, о FinTech или EdTech. В IP все иначе: рынок небольшой по объему, однако весьма привлекательный для инвесторов. Поэтому единственный шанс - это что-то сделать внутри российского рынка. Мы энтузиасты, это наша отрасль. Мы и в ИТ хорошо разбираемся, и в праве.
Как автоматизация в сфере управления интеллектуальной собственностью может помочь бизнесу заработать больше?
Это зависит от рисков и возможностей. Сейчас в бизнесе преобладает риск-ориентированный подход. Проверяя чистоту создаваемого и дистрибутируемого продукта, бизнес обеспечивает себе защиту от возможных потенциальных исков и претензий со стороны правообладателя. Если компания долгое время продает какой-либо товар, может оказаться, что товарный знак на продукт зарегистрирован на другое лицо. Правообладатель может потребовать выплаты штрафа, достигающего сотен миллионов.
Кроме того, по мере развития инвестиционной инфраструктуры в России совершенствуются различные институты, в том числе государственного участия, а также растет востребованность кредитов под залог интеллектуальной собственности. В этих сегментах происходит развитие от возможностей - компании интересно привлечь дополнительное финансирование, убедить инвесторов в уникальности технологии, в том числе с помощью объекта, который правильно учтен и собран.
Можно ли выразить выгоду от автоматизации в усредненном значении?
Реализация автоматизации требует огромного ресурса, справиться в одиночку не сможет ни один юрист. Эта задача требует взаимодействия на всех этапах - от разработки ИТ-решения до его тестирования.
С точки зрения неучтенной стоимости в некоторых зарубежных компаниях соотношение IP-активов достигает 35-40% от общей стоимости компании, тогда как в нашей стране это только 0,1% в лучшем случае. Эти немногочисленные компании сумели направить фокус внимания на IP при помощи автоматизации, убедили финансовые службы выделить средства на создание интеллектуальной собственности, после чего смогли наблюдать рост внутренней капитализации компании.
Многие компании не ставят на баланс НМА только потому, что не готовы инвестировать в интеллектуальную собственность и опасаются налогового бремени. Что бы вы могли ответить таким компаниям?
Это действительно так. Представим, что вы тратите условные 100 рублей на зарплату ИТ-разработчика. У вас есть возможность списать эту сумму на расходы, и тогда в конкретном периоде в компании снизится налог на прибыль. А можно не списать, и в таком случае обязательство по налогу на прибыль у вас будет выше, поскольку расходов меньше. Если, например, срок охраны товарного знака у компании составляет десять лет, это значит, что эти 100 рублей нужно вычесть не за конкретный год, чтобы налог на прибыль был меньше, а в течение десяти лет по 10%. В итоге все равно тот же налог примешь, тот же налог снизишь. И это показывает вашу готовность к инвестиционному подходу в интеллектуальной собственности. В моменте это может увеличивать налог на прибыль, это правда. Но сейчас законодатель готовит ряд льгот. Мы ознакомились с Концепцией развития интеллектуальной собственности, которую недавно утвердило правительство. Одна из задач документа - стимулировать оборот результатов интеллектуальной деятельности системными мерами налоговой поддержки. Предположу, что, если установят льготы по налогу на прибыль, мы увидим рост интереса бизнеса к учету и оценке НМА.
Слышали ли вы о каких-либо трудностях, связанных с внедрением IPTech-решений?
Автоматизация может происходить тремя способами. Первый - купить готовое коробочное решение и находиться в границах функциональности этого решения. Второй вариант - взять за основу простое коробочное решение и вложиться в кастомную, персонализированную адаптацию этого продукта под свои бизнес-процессы и внутренние информационные системы. Третий способ - потреблять облачное решение sales-сервиса.
У коробочной автоматизации есть очевидные недостатки. Как правило, у нее очень ограниченный функционал. Внутренним заказчиком является обычный начальник юридической функции. Он должен пройти сложный путь исследования внутренних процессов, понимания болей, затем формализовать техническое задание и потом после разработки уже внедрить продукт. Такое решение требует немалого ресурса, эффективность которого компания должна доказать до внедрения. К сожалению, польза IP еще неочевидна для многих. В основном предприниматели воспринимают интеллектуальную собственность только как форму патентной защиты в виде товарных знаков. Поэтому мотивации у юрфункции заниматься этим сегментом рынка мы не видим.
Хотя сервисы могли бы в этом помочь, они просты в использовании. Так, в сервисе Гардиум.ПРО для использования облачного решения необходимо ввести ОГРН, email, после этого идет автоматическое заполнение всего портфеля. Все данные подгружаются автоматически, одной кнопкой добавляется объект мониторинга. Облачное решение - это подписная модель, которая позволяет забыть про автоматизацию.
Бизнес готов платить за подобные продукты и услуги?
Мы в "Гардиуме" делаем ставку на очень конкурентную цену. Несмотря на всю дороговизну разработки таких решений, мы не верим в модель возложения и окупаемости наших инвестиций на нескольких больших клиентов, которые будут платить сумасшедшие деньги.
Если говорить про юрфункцию, то она не требует существенных бюджетов от юристов, которые всегда тяжело отстаивать и обосновывать. Сложность в отстаивании бюджета - ключевое ограничение. Почему это не сделано до сих пор? Потому что юристу нужно отстоять бюджет. ИТ-решение для внутренней кастомной автоматизации стоит 10‒20 млн рублей минимум. Если соотношение цены и пользы не вызывает возражений при согласовании бюджета, то бизнес готов платить за такие ИТ-решения. Уверен, что спрос на них будет расти.
Как вы оцениваете перспективы развития рынка IPTech?
Рынок IPTech только начинает развиваться. Как и любой другой быстрорастущий рынок, стремится к консолидации и укрупнению. Я верю в то, что IPTech не станет исключением и в этом сегменте будет несколько крупных игроков, владеющих 70-80% рынка.
Какие у вас ожидания от участия в конференции Distant & Digital, которая пройдет 7-8 февраля 2022 года?
Мы очень долго были не публичной компанией, поскольку занимались продуктами, сервисом, долей рынка и всем остальным. Теперь считаем, что у нас есть что рассказать представителям отрасли. Мне кажется, что мы с коллегами заслужили право поделиться с юридическим сообществом своими знаниями и опытом ради взаимного интеллектуального обогащения. Надеемся, наш опыт будет кому-то полезен.