Тренд на "человейники"

По числу солнечных дней Минусинская долина превосходит Крым. Но не в погоде же все дело. Каким должен быть этот новый город мечты, чтобы люди захотели там жить?

Юрий Крупнов, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, Москва: Проблема в том, что выросло поколение политиков, неспособных мыслить городами, хотя градостроительство - не обуза, а странообразующая отрасль. Мы перестали строить города к середине 1960-х. Мало кто помнит, что за пятнадцать послевоенных лет на Дальнем Востоке СССР построил 52 города. Потом резкий спад. Исключение - Набережные Челны и Тольятти. С их сооружением в стране остановилось созидание городов как принцип.

Можно упомянуть новую столицу Ингушетии Магас, но он был построен как продолжение Назрани…

Михаил Щукин, писатель, Новосибирск: Чтобы люди захотели переехать, город должен быть новым. Но не в смысле зданий или благоустроенности, а по образу отношений. Когда обсуждают проблему незаселенности Сибири, обычно сначала вспоминают, что это кладовая России с запасами "мягкой рухляди", каменного угля, газа… Но в идее, которую озвучил Сергей Шойгу, заключена более глубокая, чем экономика, мысль. Есть прекрасный пример - Новосибирский академгородок, который возник посреди соснового бора. Здесь не только построили институты, но создали неповторимый стиль жизни, особую атмосферу вольности, таланта, поиска. Мне кажется, что и в строительство новых городов должен быть привнесен особый смысл человеческого общежития, которое стало очень трудно вести в современных условиях.

Ольга Воробьева, главный научный сотрудник Института демографических исследований РАН, Москва: Мировой опыт показывает, что с нуля успешны города, куда сначала приходят экспортно-ориентированные наукоемкие технологи и компании-гиганты, а прицепом за ними идет индустрия недвижимости и банки, а не наоборот, как у нас. Наш человек не против разумного комфорта, но не он определяет качество и смысл жизни, их определяют занятость и доступ к ней. Они - в городах-мегаполисах. Требуется переустройство пространственного мышления элит, стремление к равномерной занятости. И тогда мобильность населения может стать не вынужденной, как сегодня - в поисках работы, а естественной.

Михаил Щукин: Я разговорился в новом Сочи с таксистом. Оказалось, он сварщик из Челябинска. Утверждает, что его земляков среди сочинских "водил" больше половины. Такие мегаполисы, как пылесосы, высасывают с великих наших пространств человеческие ресурсы. Опустошают страну. Стоит свернуть с благоустроенной федеральной трассы - везде необихоженная пустая земля. Я не экономист и не аналитик, мыслю образами и деталями. Так вот картина: мимо брошенных деревушек подъезжаешь к славному городу Тюмени и вдруг видишь этот огромный лес высоток! Может, не нужно в эти "человейники" впихивать народ, который проживает на необъятных сибирских пространствах? Малые поселения более живучи, да и жить там безопасней. Тут нужно подумать, что мы собираемся строить: только город или еще и жизнь?

Леонид Бляхер, заведующий кафедрой философии и культурологии Тихоокеанского государственного университета, Хабаровск: Мы исследовали огромную опустевшую территорию по реке Лена. Ни власть, ни статистика эти пространства просто не видит. Нет дорог, нет мобильной связи, единственный транспорт - это река. И оказалось, что там много неместных людей. Некоторые строят себе усадьбы, которые недешево им обходятся - надо по воде или по зимнику завозить продукты и строительные материалы. Эти люди юридически и экономически остаются в городах, но живут в другом месте, потому что города теряют свою главную функцию: обеспечивать связи и доверие. В этих новых поселениях завязываются дружбы, которые уже почти невозможны в мегаполисах - они не выдерживают конкурентной среды. В глушь, чтобы дружить и жить, а в города - работать "вахтой". Это такое отходничество наоборот. Речь идет, конечно, не о персонах первого ранга. Если, скажем, Дерипаска уезжает в пустоту, это не он спрятался, а глушь стала знаменитой. Чем крупнее город, тем более некомфортно становится в нем жить. И пандемия с самоизоляцией это еще раз доказала. С дистанционкой неожиданно всплывшая идея мировой деревни, информационного коттеджа.

Не хочется все время оглядываться назад, но вспоминаются веселые и молодые поезда, которые с комсомольскими песнями ехали на БАМ. А кто будет строить "Русский ковчег"?

Ольга Воробьева: Как СССР, когда Комсомольск-на-Амуре, Академгородок в Новосибирске или БАМ строили и обживали пассионарии, не получится. СССР за тридцать лет сооружения городов вырос на 30 миллионов человек. А Россия за тридцать последних лет уменьшилась на 30 миллионов. Ресурс пассионариев есть, но он не возместит отток населения с Дальнего Востока "на материк". Остаются мигранты. Большой, если не больной вопрос. Даже в мигрантоемких странах - Таджикистане, Узбекистане, Киргизии - новую жизнь и дороги строят … китайцы. Соседи Сибири. Китай имеет опыт инвестирования, сооружения и заселения новых городов по миру.

"Народишко - дрянь: бедняков совсем нет"

Логичен вопрос, кем будем заселять новые города? Откуда возьмем людей? Как их заинтересовать?

Ольга Воробьева: С точки зрения национальной безопасности, появление новых городов в Сибири оправдано. Гигантские земли за Уралом обезлюжены. Москва видит эту проблему, обозначенную еще царями и Сталиным. Да, проектом строительства новых городов два года занимались в федеральном правительстве и регионах. Да, еще в 2019 году на Петербургском экономическом форуме президент Путин поручил правительству и РАН проработать вопрос использования Минусинской долины. Есть план, пока похожий на идею. А идея без тщательной проработки - утопия.

Михаил Щукин: Думаю, народ для новых городов найдется. Тысячи наших соотечественников остаются за рубежом. Если мы позовем: "Ребята, давайте на новое место - строить новую жизнь!", - люди откликнутся. Кстати, откликнутся и те, кто живет в переполненных человейниках. Но чтобы услышали, нужна своего рода пропагандистская компания... Уже слышу свист банных шаек, которыми в меня будет кидаться передовая общественность, но, убежден, что именно это и стоит делать. У меня на полке стоит замечательная книга, которая называется "Азиатская Россия", год издания 1914. Том с тиснением в прекрасной обложке. А кто издатель? Переселенческое управление. То самое, которое в период Столыпинской реформы занималось переселением в Сибирь. И эта книга не единственная. Необходим некий медиапроект. И мое глубокое убеждение, что этим должны заниматься те, кто живет в Сибири. Ничего не получится, если в это впрягутся люди, для которых российская биография завершается за пределами МКАД.

В дореволюционной России была мощная издательская программа, агитирующая за переселение, от маленьких брошюрок для переселенцев про то, куда они должны обратиться, до солидных научных трудов. Но ведь только этим не обойдешься?

Михаил Щукин: Но, послушайте, Новониколаевск, будущий славный город Новосибирск, не предусматривался как город. Здесь строили поселок, который должен был обслуживать только депо и мост. Но на голое место, еще ничем не занятое, первыми устремились купцы из богатого села Колывань, поставили магазины. Почему пришли? Здесь была свобода, не было связывающих отношений. То же самое произойдет и на новом месте, где нет еще своих элит, которые все уже поделили и распределили. Здесь должна начаться новая жизнь по новым правилам. Это важно и привлекательно.

Леонид Бляхер: Уверен, какие-то обещанные льготы решают далеко не все. В истории есть такой пример. После введения льгот в 1861 году еще 20 лет желающих переселиться в Приамурье почти не было. Пока не наладили регулярное сообщение из Одесского порта сначала в Николаевск-на-Амуре, а потом и во Владивосток. Мало того, важно было и то, что власти в тех местах практически не было: большая часть войск Приамурского военного округа, большая часть полицейских числилось только на бумаге. Не было ни чиновников, ни землемеров - главных выразителей власти на краю империи. А крестьяне прибывали. Включилась самоорганизация, предприимчивость. И льготы были фантастические. Что там "дальневосточный гектар", давали сто девять гектаров на одну семью (сто десятин). 20-летнее освобождение от налогов и освобождение от двадцати рекрутских наборов. Возникло супер-богатое крестьянство.

Один из первых советских руководителей Дальнего Востока господин Гамарник писал возмущенное письмо в ЦК, мол, народишко здесь дрянь, опереться не на кого, бедняков совсем нет.

Здесь был самый высокий по стране процент иностранцев. Причем большая часть из них пыталась попасть в статус крестьян, потому что все эти льготы распространялись только на них.

Все в сад и на дачу!

Ольга Воробьева: Мы строим много, но народ метко называет пустующие, якобы элитные высотки, "Припятями". С этим не поспоришь: декларируемые 20 квадратных метров на человека - это не для России, обладающей огромными пространствами. В "человейниках" не будет больших семей с детьми. Это не дома для жизни, это капсулы для ночёвки. Если так застраивать и новые города, то проект точно станет утопией. Тем более, города Сибири не перенаселены. Может, параллельно в них и селах рядом надо создать такие условия, чтобы туда люди потянулись?

Есть интересный опыт Японии, которая тоже перезапускает свои города и изучает опыт русских дач…

Константин Малофеев, заместитель главы Всемирного русского народного собора: 70 лет назад, выбираясь из Великой депрессии, США провозгласили "беби-бум". Там в 40-60-е годы шло переселение людей из городских квартир в частные загородные дома. Это была одна из составляющих роста рождаемости: собственнику, у которого есть дом и сад, не до революций, он трудился и рожал под аккомпанемент всеобщей автомобилизации страны. По тому же пути пошли программа пригородного строительства "Китайская мечта", рассчитанная до 2050 года, и программа королевства Саудовской Аравии NEOM. Шейхи строят малоэтажный аналог Кремниевой долины для многодетных семей, вложив в него свыше 500 миллиардов долларов и считая, что это дает шанс слезть с "нефтяной иглы".

Но ведь устойчивый демографический рост невозможно обеспечить только переселением в комфортные усадьбы-пригороды?

Константин Малофеев: Конечно, надо не механически перенимать чужой опыт, а, развивая новую русскую усадьбу, культивировать традиционные семейные ценности. Но не камлать о них, а поучиться у Израиля, где у обывателя глубоко в сознании: "Быть не то что холостым, однодетным неприлично". Там такими категориями мыслит и "средний класс". У нас в стране он до 30 процентов перешел на дистант и вполне может, переехав в пригороды-усадьбы, стать драйвером усадебной жизни и политики устойчивого демографического роста.

Ольга Воробьева: В 90-е годы я работала в ФМС (Федеральная миграционная служба - прим. ред. 1994 год). На миллион 100 тысяч убыли населения более 920 тысяч человек миграционного прироста. Для кризисной полуголодной страны просто подарок: большего прироста уже не было. И куда в основном ехали? В деревни и моногорода центральной части страны. Люди обустроили свои "избушки" и хотели в них жить…Но за пять-семь лет почти все переселились туда, где есть главное - работа. Объективности ради, замечу: это глобальная проблема. В США люди оставляют малоэтажные города, когда там исчерпывается ресурс занятости. Тут уж не до любви к месту. Не стоит идеализировать "дачность" или "усадебность". Хотя любить свое место жизни - часть нравственной осудлости человека. Человек по природе не перекати-поле, которое ветер гонит по степи.

Перекати-город

За строительством новых и перезапуском старых городов не последует ли перенос столицы?

Ольга Воробьева: Прекрасная идея. Ее смысл в создании новых точек роста и переноса национальной энергетики элит и материальных ресурсов на дремлющие территории. Москва не даст им шанса роста. Она, как супермегаполис, все замыкает на себя, и как, феодал "Московского княжества", не видит смысла делиться. Хотя "подросли" до уровня столиц Екатеринбург, Томск, Омск. Особенно перспективен, с точки зрения инноваций и наукоемких технологий, Новосибирск. Эти города являются готовыми мульти-инфраструктурными плацдармами, объединяющим опорные магистрали - железнодорожную, трансполярную, авиационную, речную. Хотя все надо тщательно считать.

Юрий Крупнов: Дело и в приоритетах. Или мы встроимся в управление глобальными процессами, идущими в Северо-восточной Азии, и создадим в Сибири и Приморье один из центров мирового развития, или Россия отстанет, а то и потеряет часть Дальнего Востока. Нет, не территориально, но ментально и экономически Дальний Восток, если продолжится оттуда отток населения, будет поглощён центрами мирового развития, которые перемещаются к Тихому океану - Китаем, Кореей, Тайванем, Японией, Канадой и США. Перенос столицы ближе к берегу Тихого океана позволит стране превратиться в океаническую державу. Но столица на Дальнем Востоке удалит ее от европейской части и Урала. Мне одним из мест новой столицы видится Красноярск - город в центре Сибири и России. Или упомянутый Омск. По оценкам стратегического ресурса "Стратфор" (США), именно Омск задает "Русскую перспективу XXI века". Это определяется и его расположением на 73-м меридиане по оси Нур-Султан - Омск - Карачи, что сопрягает Арктику и Севморпуть, Западную Сибирь и Центральную Азию с Индийским океаном, что складывает макрорегион - Новый Средний Восток, стабилизирует мир, дает заработать на генерации его богатств.

Другая ось развития - Красноярск - Владивосток - о. Русский - Тихий океан (газ, высокие технологии, наука, транспортная артерия, рыбный промыслы).

Пока опыт строительства столиц - Бразилиа в Бразилии и Астаны (Нур-Султан) в Казахстане - показывает, что элиты на выходные самолетами "вырываются" в Рио-де-Жанейро и Алма-Ату "пожить по-человечески", а потом возвращаются "тянуть лямку" на "домик у моря"... По-другому бывает?

Ольга Воробьева: Кстати, есть и обратный вектор: из "сельского" Вашингтона на выходные чиновники едут "оторваться" в Нью-Йорк, где ближе к пенсии открывают свой "маленький свечной заводик".

Но строительство столиц на пустом месте имеет другие цели. И они с издержками, но достигаются: власть "освежает кровь" и мозги, она концентрируется в другой географической точке, более стратегически значимой. Вспомните успешный опыт со столичностью Санкт-Петербурга, ставшего городом мира. Впрочем, города "с нуля", как это было с нашей северной столицей, очень долго оформляются в привлекательные поселения.

В мире строят около 150 новых городов. Относительно успешно - Кейк (King Abdullah Economic City) или KAEC (араб. - Экономический город короля Абдаллы) в Саудовской Аравии и Путраджая - "интеллектуальный город-сад Малайзии". Последний сумел привлечь чуть более 90 тысяч жителей вместо заявленных 350 тысяч, Кейк еще меньше. В Китае пустыми стоят города-призраки. Как нам избежать их?

Ольга Воробьева: Мировой опыт, как и свой - советский, проскочить не удастся. Его издержки: в городах "с нуля" часто участки под строительство за копейки куплены лицами, аффилированными с чиновничеством. Затем они перепродаются государству и девелоперам по спекулятивным ценам. Бизнес упирается, не идет туда, люди неохотно едут - дорого, не всегда есть работа или нужная квалификация. России не удастся избежать этих издержек. А вот чтобы снизить их нагрузку, нужно быть Канадой, где, как и у нас, холодный климат, но миграционный прирост квалифицированной рабочей силы составляет 200-250 тысяч человек в год. России не получится быть Саудовской Аравией, где есть проблема перенаселения, но надо учитывать ее демографический опыт. Там в новых городах создаются благоприятные условия по жилищной ипотеке, есть малоэтажное жилье, но в местах новых поселений падает рождаемость. Раньше она составляла более трех детей семье, в новых городах - до двух. Одна их причин - высокая конкуренция на рынке труда. Ее пока выигрывают как мигранты из стран ЕС и США - на наукоемком рынке, так и рабочие из стран Юго-восточной Азии. И тех, и других саудиты держат в ежовых рукавицах вахт и контрактов, не допуская их укоренения, но и местные не укореняются и не плодятся. Выходит, надо всем миром искать: как в центр мироздания поставить человека и найти тот самый заветный Ковчег, где человеку захочется вернуться к ветхозаветному укладу бытия.

Леонид Бляхер: Можно посмотреть и на исторический опыт собственной страны. Я бы напомнил, что в Российской империи сложилась особая ситуация периферии, когда у власти, кроме как обеспечивать безопасность, больше ни на что реально сил не хватало. И для того чтобы управлять страной из центра, были построены так называемые имперские города. Они возникают не как естественный результат агломерационных процессов, то есть стягивания людей, производственных мощностей и т.д, а как политические центры. Образно это выглядит так: есть некая мощная ГЭС в столице, но страна огромная, поэтому строятся подстанции передачи энергии власти. По существу Хабаровск, Владивосток, Харбин, Иркутск, Томск, Омск, а если брать южнее, то это Фергана, Усть-Каменогорск, это и есть имперские города. Элите этих городов предоставляется довольно большая свобода в обмен на полнейшую лояльность. Так же был организован и Советский Союз. Структура, которая стягивала империю, тоже была городская. Столицы нацреспублик, столицы краев и областей выполняли ту же самую функцию имперских городов. Хозяйственная функция там была вторичной. Как правило, города связывались в пары: имперский город и хозяйственно-имперский город. Для нашего края - это Хабаровск и Комсомольск-на-Амуре. Для Приморского края - Владивосток и Находка.

Вопрос, зачем строить новый город, если есть уже готовый, населенный, приспособленный, который строился как имперский? Скажем, Хабаровск или Владивосток не являются де-факто миллионниками. Но на своей территории они выполняют функцию мегаполиса. То же самое с Иркутском. Миллионники - Красноярск, Новосибирск, Омск, крупный центр Томск.

Как поселок Новониколаевск стал городом Новосибирском

Новониколаевск, будущий славный город Новосибирск, не предусматривался как город. Здесь строили поселок, который должен был обслуживать только депо и мост.

Уже в 1893-й, первый год существования поселка в российской печати, появилось сообщение о том, что в районе строительства железнодорожного моста через Обь вырос с невероятной быстротой населенный пункт, который, по-видимому, должен иметь солидное будущее как крупный торговый центр. Поселок получил имя императора Александра III (Александровский), а в 1895 году поселок переименовали в честь нового царя в Новониколаевский.

В 1902 году появились первые открытки с видами поселка на русском и французском языках, выпущенные московской фонотипией Шерера и Набгольца, а в 1904-м подготовлен первый альбом видов города.

В этот период поселок претендует на выделение в самостоятельную административную единицу, на ранг посада или города. К 1903 году ему удается получить права безуездного города в упрощенном виде, затем, через пять лет, добиться полного городового положения. В эти годы в городе появляются отделения крупнейших российских банков - государственного, русско-азиатского, имевшего отделения не только в России, но и в Париже, Пекине, Тянь-Цзине, Иокогаме и Нагасаки, русского для внешней торговли банка, сибирского и др. Открывается главная сибирская контора "Международной компании жатвенных машин", созданной Морганом (США).

В 1905 году Новониколаевск являлся безуездным городом Томской губернии. Численность его населения, согласно данным первой однодневной переписи, проведенной 23.10.1905 года составляла 26 028 человек, из которых 10 769 являлись домохозяевами и членами их семей и 11 949 человек - квартиросъемщиками. К производственным зданиям города относились 4 паровых и 11 водяных мельниц, лесопильный, пивоваренный, кожевенный и 10 маслобойных заводов, 12 прядильных и 2 шубные мастерские, 35 кирпичных сараев, 22 прачечные. Кроме того, действовало около 200 столярных, слесарных, кузнечных, сапожных, пошивочных, хлебопекарных мастерских, 212 торговых заведений, 5 трактиров и 11 постоялых дворов, до десятка винных и пивных складов. Внутригородские перевозки осуществляли 250 легковых и 400 ломовых извозчика. Обыватели имели свыше 4 тысяч голов скота, в основном лошадей. На ситуацию в городе повлияла начавшаяся в 1904 году русско-японская война, следствием которой стали массовый призыв в армию части горожан и появление в городе гарнизона численностью в 1182 человека.

В первый же год своего существования, по инициативе инженера-строителя железнодорожного моста Будагова, в городе открываются школа и народный театр, а 22 мая 1897 года закладывается добротный каменный собор Александра Невского. В 1898 году по инициативе Янкелевич-Чариной создается музыкально-драматический кружок, через два года предпринимателем Литвиновым открывается типография.

В 1902 году открыто детское учреждение для подготовки девочек и мальчиков (начиная с семилетнего возраста) к поступлению в иногородние гимназии. В 1905 году оно преобразовано в женскую прогимназию с четырехлетним сроком обучения (в 1916 году преобразуется в первую Новониколаевскую женскую гимназию).

В 1906 году начинает работать библиотека, основу которой составили 700 книг классиков художественной литературы, подаренных купцом Руниным. Редактор Курский и издатель Литвинов начинают издавать городскую газету "Народная летопись" В этом же году открывается частное мужское училище, готовящее юношей для поступления в технические вузы, а также детский сад.

В 1912 году Новониколаевск становится первым городом России, в котором вводится всеобщее начальное образование. В следующем году создается оркестр в составе 25 балалаечников, скрипачей, свирельщиков и других музыкантов. В 1916 году открывается первая музыкальная школа Заводовского по обучению игры на фортепиано, скрипке, виолончели и других оркестровых инструментах.