Ситуация, которая вскрыла правовую лакуну, встречается не так уж часто. Однако от этого не перестает быть по-человечески несправедливой. Когда старший сержант Сайфулло Курбонов погиб при исполнении обязанностей в апреле 2020 года, его жена Гуландома была беременна.
Однако в соответствии с законом "при предоставлении жилого помещения членам семьи погибшего (умершего) военнослужащего размер общей площади жилого помещения определяется на дату его гибели (смерти)".
Поэтому, несмотря на то, что маленькая Нишана уже появилась на свет, в Восточном региональном управлении жилищного обеспечения минобороны этот факт во внимание не приняли.
Гуландоме Курбоновой выплатили компенсацию и сняли ее с учета как нуждающуюся в улучшении жилищных условий. Женщина обжаловала это решение в Хабаровском гарнизонном военном суде, и Фемида встала на ее сторону. Однако минобороны подало апелляцию: в законе ясно и недвусмысленно установлен временной критерий определения состава семьи погибшего военнослужащего - на дату смерти. Апелляцию рассматривает 1-й Восточный окружной военный суд, который и обратился с запросом о конституционности оспоренной нормы на Сенатскую площадь. "Фактически имеющаяся законодательная дифференциация - наличие права на жилище у детей военнослужащих, родившихся к моменту гибели такого военнослужащего, и отсутствие таких прав у детей, родившихся после его гибели, не отвечают требованиям Конституции РФ, в том числе вытекающим из нее принципам равенства (статья 19)", - такие предварительные выводы сделал военный суд.
В высшей юридический инстанции страны с ним согласились. Постановление основано на ранее обнародованных правовых позициях КС, а потому вынесено без проведения публичных слушаний. Прежде всего судьи еще раз напомнили, что военнослужащие имеют особый правовой статус, поскольку принимают на себя обязанности по обеспечению обороны и безопасности государства в любых условиях, даже с риском для жизни. Государство, в свою очередь, гарантирует им поддержку, в том числе через обеспечение жильем вместе с членами семьи, которые так или иначе разделяют все тяготы военной службы.
Оспоренная норма предполагала для них дополнительные жилищные гарантии, но на практике выродилась, поскольку в ней "отсутствует возможность включить в число членов семьи военнослужащего того ребенка, который рожден после его смерти и в отношении которого отцовство устанавливается по правилу пункта 2 статьи 48 Семейного кодекса РФ". Оказывается нарушено не только личное право несовершеннолетнего на жилище, но ухудшается положение всей семьи. Если дети родились до гибели отца, то при равном количестве членов семьи им предоставят большую субсидию или квартиру большей площади, чем тем, кто оказался в ситуации, подобной истории Гуландомы Курбоновой.
В других юридических ситуациях права нерожденных при жизни отцов защищены - они могут получать пенсию по потере кормильца, вступать в права наследования, а дети военнослужащих имеют право на получение ежемесячного пособия. Исходя из этого федеральному законодателю поручено устранить неравенство.
- Впредь до внесения в действующее правовое регулирование изменений, вытекающих из настоящего постановления, правоприменителям следует исходить из необходимости включения в состав членов семьи погибшего (умершего) военнослужащего, имеющих право на жилищное обеспечение, его ребенка (детей), родившегося (родившихся) после его гибели (смерти), - указал КС.
Решение 1-го Восточного окружного военного суда должно быть вынесено с учетом настоящего постановления.