Участники музыкального проекта "Эверест 9050" Александр Шарафутдинов и Анатолий Григорьев рассказали, какую роль в формировании группы сыграла пандемия, почему опытные актеры вдруг ощутили страх сцены и что же все-таки означают цифры в названии коллектива.
Создание настоящей музыкальной группы было вполне ожидаемо на фоне нынешней творческой политики театра?
Анатолий Григорьев: На сцене "Старого дома" уже двенадцать лет идет спектакль "Калека с острова Инишмаан" по пьесе Мартина МакДонаха, и с него, на мой взгляд, начался новый путь развития театра. Постепенно классические постановки уходили на второй план, а на авансцене оказались свежие сюжеты, новая форма подачи. Был целый ряд удачных постановок, которые стали формировать нового зрителя.
Чуть ли не первым в городе театр начал проводить творческие лаборатории - трехдневные марафоны, в ходе которых режиссеры делают эскизы будущего спектакля или даже полностью ставят пьесы. Потом из этого отбирается лучшее. А когда нас накрыла пандемия, театр вынужденно закрыл свои двери. Все сидели по домам. Но не без дела: "Старый дом" и тут запустил проект "Без дистанции". По сути актерам дали полную творческую свободу. Каждый готовил что-то свое и представлял это на суд зрителей онлайн. Кто-то читал собственные стихи, кто-то представлял свои пьесы, кто-то пел. Тогда-то мы и поняли, что у нас появилось время и возможность собрать нашу группу. Каждый мечтал об этом еще с юности, но решились на это уже став 30-летними дядьками.
Александр Шарафутдинов: Вообще сама идея появилась чуть раньше. В 2019 году мы с гастролями приехали на Сахалин, возили спектакль "Sociopath/Гамлет". А после показа коллеги из Южно-Сахалинского "Чехов-Центра" устроили дружеский капустник. Помимо прочего, на сцене появились инструменты: хочешь что-то спеть - пожалуйста. Мы с ребятами начали пробовать - сначала робко, каждый свое, а потом неожиданно для нас самих получилось что-то приличное. Например, легендарную песню Creep от Radiohead сыграли.
Если на обычной акустической гитаре каждый из нас мог по три-четыре аккорда взять, то электрогитару я держал в руках чуть ли не впервые. Да и за ударной установкой никто ни разу не сидел. А главное, никаких репетиций не было - вместе мы играли впервые. Удивительно, насколько гармонично получилось. На следующий день все обсуждали, как же круто мы сыгрались, какой это был драйв. И мы предложили директору театра Антониде Александровне собрать свою музыкальную группу. А она спросила только: "Что вам для этого надо?" Мы составили список инструментов, аппаратуры, прикинули смету и получили одобрение. Вот только все эти заказы "приехали", когда мы уже сидели на карантине.
То есть первые репетиции группы были на удаленке?
Анатолий Григорьев: Для начала нужно было освоить инструменты, которые мы увезли по домам. Саша, как самый музыкально одаренный из нас, выбрал соло-гитару. Акустическую взял Тимофей Мамлин. Я предпочел бас-гитару. Клавиши достались Александру Вострухину. А за ударную установку сел Виталий Саянок, наш фронтмен объяснил такое решение просто: "Виталя, ты чувствуешь ритм". На обучение уходило чуть ли не все свободное время, благо в Сети есть множество уроков. На открытии сезона 2020-2021 годов мы уже вполне уверенно сыграли несколько кавер-версий, а во время актерского марафона весной этого года дали свой первый настоящий концерт, исполнив уже исключительно собственный материал. С тех пор "каверы" не поем принципиально.
Александр Шарафутдинов: К тому времени к нам присоединилась молодая и талантливая актриса "Старого дома" Наташа Серкова. Сейчас в репертуаре "Эвереста 9050" уже три песни ее собственного сочинения, которые она же и исполняет. Причем они очень разные. Одна задорная, с большим уклоном в поп-музыку, другая - протяжная и мелодичная баллада, а третья - мощная, ближе к хард-року. У нас вообще так повелось: кто песню написал, тот ее и исполняет, и мне кажется, в целом это делает нашу музыку разнообразнее, интереснее.
Как прошел первый концерт?
Анатолий Григорьев: В итоге все получилось, но далось это нелегко. Мы подготовили концерт всего за месяц ночных репетиций. Заканчивается наш рабочий день примерно в 21:00, и к десяти вечера мы появляемся дома. Дети, как правило, уже спят, ты их не видишь толком, но все уже к этому привыкли. И тут в нашей жизни появляется еще и музыка.
Когда готовимся к концерту и репетируем в этой небольшой комнатке на втором этаже театра, то приходится оставаться до часу, до двух часов ночи. Но как бы мы ни готовились, было невероятно страшно в первый раз находиться на сцене в качестве музыканта. Каждый из нас выходил на эту сцену десятки-сотни раз, а тут вдруг чувствуешь такое волнение, которого не было очень давно.
Александр Шарафутдинов: Да, к тому же первый концерт начался с небольшого конфуза. Мы представились, я взял первые аккорды и следом заиграл наш ударник Виталя Саянок. Он задал ритм, но стоило ему нажать на педаль бас-барабана, как закрепленная на ней колотушка отскочила и покатилась куда-то в сторону по сцене. Он бросился ее искать, снова закреплять, а песня-то уже началась и назад дороги нет. Мы не можем сказать: "Извините, сейчас починим и снова стартуем". Пришлось импровизировать, играть что-то отвлеченное, а в это время на сцене человек возится с ударной установкой. Страшно вспомнить, какие мысли тогда в голове вертелись. Казалось: если мы вот так начали "карьеру музыкантов", то надо бы уже и заканчивать. Но в итоге собрались и все было супер!
Последний вопрос: почему "9050"?
Александр Шарафутдинов: Сначала мы решили называться "kaktatak". Но когда репетировали первый концерт, встал вопрос, какое имя присвоить ему. После долгих раздумий, поняли, что он для нас - как покорение некой высоты. Отсюда и возник Эверест. А зайдя в поисковик, мы узнали, что за всю историю покорения этого пика, на него поднималось 9044 человека. А с нами выходит 9050. Отыграв концерт, покорив эту вершину, решили и группу переименовать.
Привносите в тексты, в стилистику группы что-то из театрального опыта?
Александр Шарафутдинов: С одной стороны, перед микрофоном, с инструментами в руках, мы стараемся быть музыкантами. С другой стороны, каждая песня на сцене отчасти проживается как маленькая роль. Не сказать, что это происходит по-актерски, но песня - это сконцентрированный сгусток энергии, чувств, которые ты хочешь высказать. И в силу своей профессии мы уже не можем делать это как-то отстраненно, холодно - музыка погружает нас в свой мир.
Анатолий Григорьев: Актер и вне сцены находится в постоянном поиске того, что может обогатить его талант. Разносторонняя деятельность для нас просто обязательна. Даже какую-то бытовую ситуацию проживаешь, наверное, по-особому, пытаешься что-то найти в происходящем. Вот, скажем, первую свою песню я сочинил, когда шел с дочкой в торговый центр. Была ранняя весна, под ногами снежная каша, ветер в лицо - идти было тяжело, еще и маленький ребенок сидит на плечах. Уставший, ругаешь себя за то, что зачем-то решил "прогуляться" пешком. Одновременно пытаешься взбодрить себя. И понимаешь, что ты уже напеваешь какую-то мелодию, а все эти смешанные чувства превращаются во что-то осмысленное, в текст песни.
Одновременно с этим появляется и какой-то лирический герой, который, который от своего имени рассказывает свою историю. Это, наверное, и есть театральная профдеформация. В итоге на сцене мы разные: мой герой в группе отвечает за панк, эдакий сибирский Сид Вишес. Тот, кстати, тоже играл на бас-гитаре. А вот Александр у нас скорее романтик и по-своему поет о любви.