"Сигареты нужны? Есть любые", - тихонько говорит мне невзрачного вида паренек, стоящий сбоку от небольшого уличного киоска, где раньше эти самые сигареты были в изобилии. Сейчас же на прилавках мало что осталось, а вот из-под полы купить можно что угодно (по кубинским меркам, конечно). Цены, разумеется, куда выше тех, за которые можно было бы купить табак официально. Разница - до 10 раз.
Дефицит добрался и до двух наиболее символичных кубинских товаров: табака и рома. Правда, лишь для тех, кто хочет купить сигареты или алкоголь за нацвалюту - кубинский песо. В валютных магазинах, где все продается за доллары, ни о каком кризисе речи и не идет.
"Ты представляешь, не могу третий день достать сигареты... Закурить не найдется?" - с надеждой спрашивает меня праздно шатающийся рядом с пустым ларьком кубинец Карлос. Хотя сам и не курю, но покупаю ему пачку сигарет у спекулянта (при официальной цене 10 песо плачу 100 песо - 4 доллара по официальному обменному курсу или же 1 доллар по уличному "черному" курсу) в обмен на его рассказ о том, что же случилось с рынком табака. Все кубинцы, как правило, разбираются во всем даже лучше российских таксистов. Карлос затягивается непрезентабельной на вид сигаретой и говорит, что проблемы с табаком начались около года назад, аккурат вместе со ставшей необратимой практикой повсеместного появления на Кубе валютных магазинов.
Здесь стоит сделать отступление и сказать, что сегодня на Кубе продолжается масштабная экономическая реформа, главная цель которой, как говорят власти, - "адаптировать социалистическую экономику под реалии XXI века". На бумаге было все довольно гладко: и рост зарплат и пенсий, и развитие национального производства, и снижение зависимости от тотального импорта, послабления для частного сектора. На деле же выходит, что учли далеко не все овраги. Одним из наиболее символических шагов реформы стало объединение валют: с 1 января 2021 года начался вывод из оборота конвертируемого песо (CUC, или в простонародье "кук"), который был придуман в середине 90-х, а пользовались им туристы. "Куками" можно было расплачиваться, например, и в валютных магазинах, где продавали "предметы роскоши" по меркам кубинского социализма. Теперь же на Кубе формально одна национальная валюта - кубинский песо, обменный курс которого жестко установлен на уровне 25 песо за 1 доллар.
Похоже, опыт других стран, прибегавших к практике госрегулирования обменного курса (прежде всего ближайшего соратника Кубы - Венесуэлы, несколько лет назад бьющей все мыслимые рекорды по уровню девальвации нацвалюты), был учтен не в полной мере. Ведь официально купить доллары или другую "твердую" валюту на Кубе де-факто невозможно. В государственных обменных пунктах продать доллары или евро в обмен на песо можно, а вот купить валюту - нет. Понятно, что в условиях стабильно высокого спроса на доллары все это ведет к неминуемому формированию спекулятивного "черного" рынка. Разница между "черным" курсом и курсом официальным уже четырехкратная, и с каждым днем песо продолжает дешеветь.
Например, недавний резкий обвал нацвалюты у спекулянтов был вызван открытием Никарагуа: после продолжительных ограничений на авиасообщение, кубинцы вновь смогли полететь в эту страну. Большинство для того, чтобы закупиться там чем угодно, а затем втридорога перепродать, вернувшись на Кубу. Но покупать-то надо в "твердой" валюте, а где ее взять, если официально купить нельзя? Вот все путешественники и бросились на "черный" рынок, где закон спроса и предложения моментально сделал свое дело: курс дефицитного доллара тут же взлетел до небес.
На самой Кубе за последние полтора года получила развитие практика повсеместного открытия валютных магазинов. Сначала за доллары продавали только бытовую технику и автозапчасти - вещи нужные, но все же не первой необходимости. Но вот затем такие же магазины (которые официально называются "магазины в свободно конвертируемой валюте" и цены в которых устанавливаются в долларах, а оплата происходит исключительно валютными банковскими картами) стали продуктовыми. В какое-то время таких магазинов было немного, а ассортимент в них был куда более широким, нежели в обычных магазинах, в которых товары можно было купить за песо.
Постепенно валютных магазинов становилось все больше. Ну а теперь практически все крупные торговые точки стали именно валютными. Магазины "за песо" сохранились, но ассортимент в них, как правило, крайне скудный, а когда привозят что-то стоящее, - тут же выстраивается длиннейшая многочасовая очередь. Исчезли в таких магазинах и те самые сигареты.
"Так многие кубинцы и остались без рома и табака", - грустно говорит Карлос, красочно и эмоционально изложив историю нового появления валютных магазинов, где эти товары в изобилии, но доступны далеко не всем. Кубинец добавляет, что с середины прошлого года сигареты начали продавать "по либрете" - карточной системе, по которой на Кубе государство по сниженным ценам в песо продает базовые продукты питания. Конечно, стало лучше, но полностью проблемы это все же не решило: сигареты появляются далеко не регулярно, да и продают в лучшем случае по 8-10 пачек в руки. Заядлым курильщикам этого явно не хватает (а курят на Кубе повсеместно, согласно статистике 2019 года, один из пяти кубинцев старше 15 лет является курильщиком). Спрос по-прежнему сильно превышает предложение, а для многих перепродажа дефицитного товара стала неплохим источником дохода.
"Зато мы являемся одним из мировых лидеров в борьбе с COVID-19. По-прежнему Куба - единственная страна Латинской Америки, которая смогла разработать собственную вакцину от коронавируса, а затем и привить практически все население", - с нотками гордости в голосе, которых при обсуждении цен на сигареты явно не звучало, вдруг говорит Карлос. Он рассказывает, что прошел полный курс вакцинации местным препаратом "Абдала", а неделю назад еще и ревакцинировался. Таких, как Карлос, на Кубе более 9,8 миллиона человек - 87,7 процента населения полностью вакцинировались, а почти 5 миллионов получили бустерную дозу.
"Да, у нас много чего нет, но при этом мы можем чувствовать себя действительно независимыми. А ведь далеко не все страны, где дефицита нет и в помине, могут похвастаться этим", - тут уже в голосе Карлоса вовсю начинает звучать столь хорошо развитое среди кубинцев чувство национальной гордости и чуть ли не эйфория. Он вспоминает о таких бесспорных достижениях кубинского социализма, как, например, всеобщее бесплатное образование, медицина, высокие результаты в спорте (на прошедших в 2021 году летних Олимпийских играх в Токио Куба поделила с Бразилией первое место среди латиноамериканских стран по числу золотых наград. - Прим. "РГ").
И вот уже из ярого критика совершаемых властями ошибок Карлос превращается в столь же ярого защитника выбранного кубинским руководством курса. Он начинает рассуждать о том, какой бы процветающей была сейчас Куба без американской блокады, и в его словах есть здравое зерно, ведь мощнейшие санкции США тяжким грузом лежат на кубинской экономике, их негативное влияние чувствуется во всех отраслях. Да и сама экономическая реформа, которая действительно давно напрашивалась, наверняка проходила бы куда мягче, если бы не злополучный коронавирус. Пандемия больно ударила по Кубе, практически полностью парализовав туризм - главную доходную статью бюджета страны.
"Ну а как же те проблемы и собственные упущения, о которых ты мне только что говорил?" - напоминаю я кубинцу и о дефиците, и о росте цен, и об обесценивании нацвалюты, и об отсутствии производства. Мечтательная улыбка тут же уходит с лица Карлоса, он мрачнеет. "Действительно, проблем очень много. Надеюсь, наше руководство сможет их решить. Ведь мы смогли разработать ту же вакцину. Сможем преодолеть и эти трудности, сохранив то хорошее, что у нас есть, - с волнением и надеждой говорит кубинец. - А пока будем меньше курить, давно уже хотел бросить".