Французские музыканты привезли в Москву вторую часть авторского цикла Минковски "Воображаемая симфония" - причудливого микста из инструментальной и оперной музыки Рамо. В первой "симфонии" в типичной для эстетики барокко логике разворачивалось воображаемое действо - восхождение от первичного "хаоса" к небесной гармонии воздушных Зефиров. Вторая, названная "Воображаемой симфонией с голосом", дополнилась оперными ариями Рамо, а голосом ее стал французский баритон Тома Долье.
Часовая программа, исполненная в зале Чайковского, по сути была даже не симфонией, а воображаемым оркестровым представлением - с тонко организованной драматургией: рациональной, ясно скоординированной, сверкающей колоритами инструментальных тембров и россыпями хрупких, воздушных, грозных или взлетающих филигранными пассажами фактур. Это иллюзорное действие разворачивалось от стремительной увертюры к "Кастору и Поллуксу" (музыка которой служит у Рамо прологом и к царству Аида, и к "выходу Звезд"), к грациозным рондо с тамбуринами из лирического"Зороастра".
Следом звучал витиеватый марш - Выход трубадуров из оперы "Палладин" и взволнованная декламация испуганного стража Оркана, боящегося гнева красавицы Аргии. Энергию задавали "Галантные индии" - танец африканских рабов с азартным ритмическим "притоптыванием", а контрастом к нему - нежные плавные фактуры танцующего Зефира.
Барочное пространство уплотнялась новыми персонажами и выходами, выстраивалась музыкальная вертикаль от земного мира до пышных облаков с амурами, пушечными ударами барабана, празднеством Солнца и вокальной партией в виртуозном исполнении Тома Долье.
Его голос в "Воображаемой симфонии" передавал самые тонкие оттенки чувств героев Рамо, собранных в одно действо, представлявшее метафору гигантского зеркала, в котором отражался весь барочный театр. А за рамой этого коллажа стоял Марк Минковски, сопровождавший действие остроумными комментариями на смеси русского и английского.
Следующий выход Минковски был уже с другой программой и другим коллективом. Российский национальный молодежный симфонический оркестр (РНМСО) исполнил под его руководством Шестую ("Пасторальную") симфонию Бетховена и две Сюиты из оперы "Арлезианка" Бизе. И если бетховенская симфония прозвучала у большого симфонического состава с гипертрофированным для "пасторальной" фактуры масштабом, то в "Арлезианке" совпало все: молодой темперамент музыкантов и энергия праздника в музыке, фактуры танцев, сочность оркестрового звука.
А в финале - вихревой темп провансальского "Танца резвых лошадей", который на бис оркестр исполнил еще в два раза быстрее, преобразив танец в забег на ипподроме - еще один иллюзионистский трюк от маэстро Минковски.