"Белые пришли"
Ситуация с распространением брюшного тифа в Киргизии была близка к критической. "Эпидемия в городе растет не по дням, а по часам, - описывает положение в столице республики газета "Советская Киргизия" в марте 1932 года. - Третьего дня было 50 больных тифом, позавчера - 58, вчера - 70. Исключительно безобразное состояние арыков увеличит эту цифру в ближайшее время до 100. Нет сомнения".
Власти республики создали чрезвычайную комиссию. Когда стало ясно, что местным врачам справиться со страшной болезнью не удастся, решили обратиться в Минздрав СССР. На запрос откликнулись оперативно. Из Москвы в республику приехала группа врачей и сразу же отправилась в Каракол, где была зафиксирована первая вспышка инфекционного заболевания. Имея колоссальный опыт борьбы со страшной болезнью, медики вместе с местными коллегами разворачивали полевые госпитали и делали подворовые обходы в каждом селе.
Людей в белых халатах и масках пускали, увы, далеко не в каждый дом. Дети, увидев врачей, начинали горланить на всю улицу: "Белые пришли. Спасайтесь!" Тут же наглухо закрывались ворота и окна. Достучаться до многих жителей было невозможно. Выход из затруднительного положения предложил местный мулла, сына которого удалось вылечить. В отдельных селах духовенство в ту пору еще пользовалось большим авторитетом. Священнослужитель отправился сопровождать врачей и убеждал сельчан позволить "белым" осмотреть больных.
Сложнее всего ситуация складывалась в столице, в рабочих общежитиях. Одно из них располагалось в доме 56 по улице Дунгановской. То, что увидела там комиссия, было зрелищем не для слабонервных.
"Многие из рабочих из-за недостатка коек и матрацев валяются прямо на голом полу, - писали участники комиссии в докладе, направленном руководству города и в прокуратуру. - Все кишит блохами, клопами и вшами. Рабочие пьют сырую арычную воду, крыша протекает, уборные в отвратительном состоянии. Вода в пожарных кадушках не меняется месяцами. Баней рабочие пользуется крайне редко. Необходимо привлечь к строгой ответственности тех, кто допустил такое положение, при котором рабочий сезонник находится в наисквернейших антисанитарных и антигигиенических условиях".
Надзорный орган отреагировал незамедлительно. "О всех наиболее вопиющих случаях антисанитарии, где санврач считает недостаточным административное воздействие, он сообщает прокурору для привлечения виновных к уголовной ответственности", - говорилось в ответном письме ведомства. Его опубликовали в СМИ и разослали во все госучреждения.
Вскрылась и другая проблема - массовый отказ горожан вакцинироваться. Люди упорно отказывались от прививок, считали, что их нарочно пытаются заразить. Пришлось прибегнуть к крайним мерам. 5 апреля 1932 года Фрунзенский горсовет был вынужден принять специальное постановление, в котором указывалось, что лица, препятствующие вакцинации и отказывающиеся от прививок, подвергаются штрафу в 100 рублей. По тем временам это была большая сумма. Тех, у кого ее не было, отправляли на принудительные работы на месяц. Но все равно дело нередко доходило до того, что медикам приходилось публично делать прививки себе и близким, чтобы доказать сомневающимся безвредность вакцин.
Профессор-основатель
К концу 1932 года с эпидемией, наконец, удалось справиться. Однако никто не мог дать гарантии, что она не повторится. В Минздраве СССР приняли решение об организации во Фрунзе специальной медицинской службы, которая бы отвечала за эпидемиологическую обстановку. Вот только проблема была в том, что специалистов в этой области в самой России тогда было крайне мало.
В 1936 году во Фрунзе направили ценного специалиста Бориса Эльберта. Сегодня в Киргизии его имя почти неизвестно. Между тем вклад этого человека в развитие медицины горной республики был громадным.
Эльберту поручили создать во Фрунзе институт микробиологии и эпидемиологии. Учитывая его знания и опыт, - до того, как попасть в Киргизию, он руководил секретной лабораторией, - Борису Яковлевичу дали значительные полномочия для отбора кадров и назначили зарплату в две тысячи рублей.
Он принялся за работу с большой охотой. Уже через несколько месяцев институт располагал четырьмя корпусами и самым современным на тот момент лабораторным оборудованием. Труднее оказалось укомплектовать новое учреждение кадрами. Их в среднеазиатских республиках тогда практически не было. Профессор Эльберт начал готовить собственные. Основную учебную нагрузку профессор взял на себя. На помощь ему из Таджикистана приезжал для чтения лекций его товарищ, профессор Николай Гайский.
Сотрудники института проводили вакцинацию населения, противоэпидемические мероприятия по всей республике и даже судебно-медицинскую экспертизу.
В 1939 году Эльберту руководство республики поручило еще одно важное задание - основать Киргизский медицинский институт. Борис Яковлевич поехал за кадрами и методиками в Москву, Ташкент и другие крупные города СССР, вел переписку со многими коллегами, приглашая знакомых на новую научную целину.
Его Киргизия
С началом Великой Отечественной войны задачи, поставленные перед институтом, усложнились. Институт выпускал миллионы доз препаратов, необходимых для лечения раненых, - противостолбнячную сыворотку, антитоксины и другие медикаменты. В 1942 году для увеличения производства открылся филиал института на Иссык-Куле. Для рабочего процесса требовались сотни лошадей и коров, сено, корма, помещения. На фронт уходили многие сотрудники института. Эльберт взялся за обучение принятых на их место людей.
К концу войны потребность в антибактериальных препаратах снизилась. Затем профессор Эльберт уехал в Ростов-на-Дону, а затем на родину - в Минск, где предстояло возобновить научную работу на освобожденной территории. Но добрые отношения с коллегами из Киргизии Эльберт сохранил до последнего года жизни. За пару месяцев до смерти он даже ненадолго приезжал во Фрунзе.
"Годы, проведенные в Киргизии, скажу без преувеличения, были лучшими в моей жизни, - вспоминал Борис Яковлевич. - Нигде - ни до, ни после - я не имел такой возможности проявить инициативу, как в Киргизии, которая стала для меня родной и близкой".
Справка "РГ"
При помощи коллег из РСФСР силами органов здравоохранения Киргизской ССР с 1928 по 1970 годы в республике организовали более 150 медицинских экспедиций.