Интерес западной прессы подогрел выход книги английского писателя и критика Руперта Кристиансена "Империя Дягилева: Как русские балеты покорили мир". Газеты тут же разразились рецензиями на этот 373-страничный труд, вот только говорили в них не о достоинствах книги, между строк, а иногда и прямым текстом журналисты сожалели о том, что своего Дягилева в XXI веке не нашлось.
"Роль Дягилева как создателя вкуса неоспорима", - утверждает Financial Times, речь не только о влиянии на культуру, но и - на быт европейцев. В 1910 году, когда состоялась премьера "Шехерезады" Михаила Фокина на музыку Римского-Корсакова, в Европе началась "феерия востоковедов", декорации и костюмы Бакста копировались повсюду. "Вскоре не было дома среднего класса без зеленых и оранжевых подушек на черном ковре", - отметил однажды Питер Ливен, один из первых летописцев русских балетов.
Но что больше всего не хватает западной прессе сегодня - это той русской залихватской смелости, того азарта и скандальности, с которыми Дягилев влюблял в свои проекты и в Россию западных ценителей прекрасного. Причем часто, речь шла не о способе заработать, а о способе жить и творить. "К сожалению, для Дягилева и его многочисленных кредиторов "Русские балеты" никогда не были прибыльным предприятием, - напоминает читателям все та же Financial Times, и приводит поразительный и показательный пример находчивости антрепренера. - Когда, наконец, ему пришлось с позором выплатить приме-балерине мадам Карсавиной 2000 фунтов стерлингов, которые он задолжал ей в 1914 году (сегодня это примерно 160 000 фунтов стерлингов), Дягилев немедленно занял 400 фунтов стерлингов обратно, действуя (как всегда) "по принципу французской армии: "on se débrouille" (мы как-нибудь справимся)".
Мир до сих пор буквально "теряет дыхание", наблюдая за тем, как "сын провинциального торговца водкой" превратился в одного из самых известных продюсеров в мире, и в главного пропагандиста русской культуры. Интересная подробность - практически все европейские СМИ уверены, что Дягилев "уральский самородок", мол, родился в Перми, тогда как родился он в Новгородской губернии, а на Урале провел детство. В Пермской губернии у Дягилевых были свои винокурни и водочный завод. В пермской гимназии и получал свои первые прививки вкуса будущий "величайшем маэстро балета", так Дягилева называет британский таблоид Daily Mail, эта газета вообще пишет о нем также часто, как о мировых звездах. Причем за громкими заголовками с обязательными словами "Секс, шок, скандал", прослеживается и заслуженная оценка "финансово хаотичного импрессарио": "Он брал мир балета штурмом, навсегда выводя его из колеи XIX века, когда простое развлечение было перенесено в Гранд-опера". Кстати, военная терминология в материалах о Дягилеве не редкость. "Захватить, взять, яростный, паника, взвинченные русские…", - это лишь некоторые слова из колонок европейских газет за последние месяцы. Если бы тексты разбирали психолингвисты, они бы сделали неутешительные выводы. Но возможно, лексику стоит списать на время, которое "задело" даже искусство прошлого. Вот и взвешенная "Гардиан" не удержалась от "милитаристского" фона: "Его величайшим достижением было впрыснуть русскому балету порцию творческого адреналина".
То что Дягилев остается героем газетных полос, говорит лишь о том, что европейцы даже в самое тяжелое время отмены русской культуры, без этой культуры свою жизнь не представляют. Помимо историй о Дягилеве, рецензий на книги о нем и русском искусстве, в западных СМИ обсуждается выход компакт-дисков, подскастов, фильмов, приуроченных к юбилею импресарио. И все в один голос повторяют как Дягилев изменил ход истории мирового балета, музыки, живописи, моды… (Почитайте, например, обзоры в популярном лондонском "Граммофоне"). По сути, Дягилев изменил мир. И как замечает уже упомянутый Кристиансен, а вместе с ним журнал "The Spectator", сам также смог остаться незаменимым:
"Чем именно вы занимаетесь?" - спросил король Испании Альфонсо XIII при встрече с Сергеем Дягилевым на приеме в Мадриде, в то время как в Европе бушевала Великая война. "Ваше величество, я такой же, как вы", - последовал ответ сообразительного импресарио. "Я не работаю, я ничего не делаю. Но я незаменим".
И еще одна цитата Дягилева, гуляющая в последние месяцы по европейским таблоидам и деловым изданиям: "У меня отличные нервы". Так "великий русский" ответил на вопрос о своих талантах. И даже в этом своем ответе, как и в своих проектах, он оказался провидцем.