Дело в том, что Турцию окружают весьма богатые газом страны. Россия, конечно, из них на первом месте (48 трлн кубометров), но на втором месте Иран (34 трлн кубометров), граничащий с Турцией на суше, а с ним общие границы имеют Азербайджан (1,9 трлн кубометров) и Туркмения (14 трлн кубометров). Суммарно их запасы даже больше российских и у всех кроме Туркмении уже есть инфраструктура для поставок газа в Турцию. Правда отношения между странами далеки от идеала, как и отношения Ирана с Турцией.
Впрочем, это не мешает Турции покупать около 10 млрд кубометров иранского газа в год, который поставляется по маршруту Тенгиз-Анкара. Иран бы с удовольствием расширил свои экспортные мощности, но для этого нужен выход к внешним рынкам, что требует инвестиций в инфраструктуру и увеличение добычи, то есть освоение новых месторождений.
Самым привлекательным рынком для Ирана могла бы стать Индия, проекты газопроводов туда есть, но здесь подвела география. Газопровод должен пройти либо через Пакистан, либо через Афганистан и Пакистан. Иран с ними договориться может, а вот Индия едва ли. Слишком много политических, территориальных и культурных разногласий. Остается сжиженный природный газ (СПГ), но его в Иране не производят, нет технологий.
В начале октября этого года Россия и Иран заключили газовую сделку на 44 млрд долларов. Наша страна вложит 40 млрд долларов в строительство газопроводов и установок для производства СПГ в Иране, а часть средств - 4 млрд долларов, будет направлена на разработки новых месторождений.
Учитывая, что крупнотоннажного оборудования для производства СПГ нет и в России, то подразумевается, вероятно, строительство средне и малотоннажных заводов. Это не самые большие вложения. В остальном же, скорее всего, речь идет о внутренних газопроводах.
Как отмечает руководитель Центра развития энергетики (Центр РЭ) Кирилл Мельников, основные запасы газа Ирана сосредоточены на юге страны, и газотранспортная сеть в направлении юг-север мало развита.
Если эта проблема будет решена, то Иран теоретически сможет нарастить поставки на экспорт в Турцию. В том числе увеличить их настолько, чтобы оставались объемы и для продажи на хабе. Но все равно они будут небольшими.
Причем, по мнению руководителя Центра анализа стратегий и технологий развития ТЭК РГУ нефти и газа (НИУ) им. И.М. Губкина Вячеслав Мищенко, сомнительно, что Турция пойдет на увеличение доли иранского газа на своем рынке и строительство новых транспортных мощностей из Ирана. Отношения между странами остаются сложными, оба государства претендуют на роль доминирующей силы в регионе. Еще более сомнительно, что Европа будет готова взять газ Ирана, также находящегося под санкциями, вместо российского.
Для создания нового хаба нужны два условия - гарантия у поставщиков газа в том, что они продадут его по приемлемой цене, и у покупателей газа, что они смогут купить определенные объемы, считает Мельников. Речь идет о создании инфраструктуры стоимостью десятки миллиардов долларов со стороны продавцов и в миллиарды долларов со стороны покупателей. Без гарантий поставки газа на определенных условиях, то есть долгосрочных контрактов, никто не станет рисковать подобными инвестициями, уверен Мельников.
Он напомнил, что ликвидность на TTF (крупнейший, ценообразующий газовый хаб в Европе) создавалась уже после того, как была построена ключевая инфраструктура для поставок газа в Северо-Западную Европу. Это произошло в 1970-1990-е годы, и полностью на базе долгосрочных контрактов по поставке голландского, норвежского и российского газа.
Если говорить о нынешней ситуации, то вся турецкая газотранспортная инфраструктура, в том числе транзитные газопроводы TANAP (из Азербайджана) и "Турецкий поток", построены для выполнения долгосрочных контрактов, и свободных мощностей там нет, поясняет Мельников.
Фактически, это означает, что нельзя сначала создать хаб, а потом подтянуть к нему объемы поставок и инфраструктуру. Построить ее может Россия, как и обеспечить экспорт газа, которого могло бы хватить на турецкий рынок и на поставки в Европу по продолжению "Турецкого потока", а также на обеспечение работы хаба. Но даже при этих условиях, все теряет смысл без заинтересованности стран Европы и их вложений в инфраструктуру.
Есть еще, конечно, Азербайджан, но объемов газа здесь явно недостаточно. Даже двукратное запланированное увеличение объемов экспорта на запад по TANAP до 32 млрд кубометров к 2026 году уже на 2/3 законтрактовано. Оставшихся 10-12 млрд кубометров газа не хватит для создания серьезной торговой площадки.
Остается Туркмения, она богата газом, экспортирует его в Китай, а также в небольших количествах в северные области Ирана. Как отмечает Мельников, географически ее газ может поставляться в Европу транзитом через Россию, через Иран, или по газопроводу через Каспий в Азербайджан. Геополитически приемлемым вариантом является только последний, однако конвенция по статусу Каспия требует согласия всех стран региона на прокладку подводных газопроводов, поэтому подобный проект с высокой вероятностью заблокируют Россия и Иран.
Идея с газовым хабом в Турции все же больше декларативная. Это призыв Европе одуматься и возобновить сотрудничество с Россией, начав делать шаги навстречу друг другу. Поэтому рост конкуренции на газовом рынке Европы нашей стране не угрожает. Большая опасность исходит со стороны СПГ из США, но он становится выгоден покупателям только в период запредельных биржевых цен на газ из-за дефицита трубопроводных поставок, как сейчас.
Перечисленные риски в отношении Ирана, Азербайджана и Туркмении пока все теоретические, их реализация в современных условиях маловероятна, хотя и не невозможна. С другой стороны, причины, мешающие им воплотиться в жизнь, связаны в большой мере с политической ситуацией. А нам прекрасно известно из истории, как быстро меняются политические расклады в мире. Самый яркий пример, связанный с газом, это конец 70-х голов XX века, когда в качестве главного поставщика голубого топлива Европа рассматривала именно Иран. Собирались строить газопроводы, заключались контракты. Но в 1979 году в Иране произошла Исламская революция, которая перечеркнула все эти планы, а на газовую сцену Европы вышел СССР.
Как отмечает глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов, России нужно аккуратнее относиться к поддержке нефтегазовых проектов в странах-конкурентах, например, таких как Иран. Нам нужно, разрабатывать свои месторождения и находить рынки сбыта для собственных ресурсов. Единственное исключение - это своповые (замещающие) поставки, считает эксперт.
Переговоры с Ираном о такой форме торговли уже ведутся. Сейчас прорабатываются технические детали сделок, транспортные и ценовые вопросы. Предполагается, что Россия, таким образом, будет поставлять через Иран до 10 млрд кубометров газа в год. Также обсуждается возможность поставок в Иран российского СПГ для отгрузки нашим покупателям через южные порты страны.