Предпремьерный показ спектакля прошел в июне в Выборгском замке, во время фестиваля "Культурный ВЫБОРг", и получил хорошие зрительские отклики.
В центре пьесы - исследование взаимоотношений Петра I и Алексея: царя и наследника великой державы, правителя и человека, отца и сына.
В главных ролях - артисты Александр Цыбульский (Петр Первый) и Вадим Степанов (Алексей Петрович). Среди действующих лиц - придворные, преданные соратники и эгоистичные вельможи (Кикин, Федос, Толстой, Докукин), шуты, музыканты, скоморохи-"бесы", а также невольная фигура в политических играх Ефросинья (актриса Виктория Чумак), крепостная, любовница царевича Алексея.
Режиссер рассказал "РГ" о том, как шла работа над спектаклем.
В этом году известные произведения, сюжеты о Петре Первом "пересказали, перепели и перетанцевали самым невероятным образом" многие театры. Вышли постановки в "Балтийском доме" и Театре марионеток им. Деммени (спектакль о маленьком Петре - в куклах), выпускают мюзикл в Музкомедии… А вы взяли роман Мережковского, почему?
Сергей Морозов: Роман открывает почти бескрайние возможности творческого исследования о времени Петра и о человеке, который это время, во многом, и определял. Многослойность романа (сюжетные линии, темы, стилистика языка разных персонажей и прочее) позволяет вычленить из столь объемного произведения нужные события, акценты, диалоги, описания. Нам хотелось открыть зрителю Петра как человека, а не только императора или современный сувенирный бренд. Как строителя государства, но со своими болями, сомнениями, ошибками.
Для меня было важно сочинить спектакль, в котором есть две равновеликие фигуры - Петр и Алексей, со своим комплексом вопросов - к себе, ко времени и, безусловно, друг к другу. Этот материал позволяет избавиться от стандартного представления: деятельный, гневный отец и слабовольный, зашуганный всеми сын. И если Петру, такому сильному человеку, ничего не оставалось, как решиться на самое страшное - убийство сына, значит, обратная сторона конфликта была столь же мощной. И вот "электричество" из любви, боли и одновременно невозможности совместного бытия и является центром нашего спектакля.
Помимо Мережковского какой материал вы использовали?
Сергей Морозов: Основу текста сценической композиции составляет роман "Петр и Алексей". Но все же можно сказать, что спектакль достаточно полифоничный по материалу. Мы не ощущаем ежедневно значимость и результат трудов Петра как государственного деятеля, реформатора экономики, всего уклада жизни России… Для нас, петербуржцев, самое главное его деяние - Петербург, великолепный город, красотой которого мы восхищаемся. Поэтому в прологе и эпилоге звучат стихи петербургских, ленинградских поэтов ХIХ-ХХ-ХХI веков - как посвящение городу. Иногда - ироничные, иногда - патриотичные, пламенно горячие. Также мы использовали "Медный всадник" Пушкина, оригинальные песни петровского времени, мелодии итальянских речитативов (путешествие Алексея проходило и по Италии), использовали и народные скоморошины, которые сам Мережковский вплетал в текст романа. Скоморохи, шуты всегда могли остро и громко говорить о больных проблемах…
Мы пытались найти и визуальные ассоциации. Петр, сидящий на троне, по энергии и позе напоминает памятник Петру Михаила Шемякина в Петропавловской крепости. Ефросинья убаюкивает Алексея, и он "растекается" в ее объятиях - это напоминает "Пьету" Микеланджело (одна из самых знаменитых работ выдающегося художника эпохи Возрождения, скульптора Микеланджело Буонарроти, хранится в Соборе святого Петра в Ватикане - прим. "РГ")…
А когда я искал аудиоряд спектакля, для меня было важно, чтобы звучала музыка, приближенная к аутентичной русской, записанная с помощью "живых" инструментов, а не синтетических сэмплов. Выбор пал на произведения Вячеслава Овчинникова из фильма Тарковского "Андрей Рублев". Истинно русское звучание, со своими противоречиями и трагизмом. Конечно, петровская эпоха повернула нашу страну в сторону Европы, но Петр - истинно русский человек… Тоска по несбыточному счастью, по невозможной гармонии, большие и больные противоречия между разрушением и строительством... Чем больше человек, тем больше в нем сомнений в правильности своих поступков.
Сценография художника Анны Лавровой весьма лаконичная: из декораций - только деревянный трон на колесах.
Сергей Морозов: Трон в нашем спектакле - это государство, это судьба правителя. Это и стол-престол, и верстак для Петра, это и дыба… Такое решение определило многие мизансцены. Например, когда "бесы" - вельможи загоняют Алексея в трон, а он не готов, изворачивается от того, чтобы занять место отца. Или предфинальная сцена, когда Алексей в прямом смысле распят на этом государстве или распят этим государством… Я принципиально не шел за первым названием романа Мережковского - "Антихрист". Петр - не антихрист, он человек, а человек совершает ошибки, испытывает сомнения, боль… Ради поиска человеческого в Петре и Алексее и создавалась эта композиция.