Дорога через смерть ради жизни. Как спасали жителей блокадного Ленинграда

Прокладывая жизнеутверждающий маршрут

Эти цифры не количественные показатели или очередные календарные даты. Эти цифры - отражение титанического объема работ по срочной организации дорожной инфраструктуры на Ладожском озере. За этими числами скрываются в первую очередь люди, совершавшие подвиги и не знавшие страха. Сложнейшее для страны время требовало самоотверженного труда на общее благо и беспримерного героизма, который, как показала история, стал в нашей стране повсеместным - и особенно сконцентрировался в пределах 30 километров ледовой дороги.

Военно-автомобильная дорога №101 (ВАД-101) - такое официальное наименование носила Дорога жизни - представляла собой не просто трассу, по которой, рискуя уйти под лед, перемещались легендарные грузовики-полуторки, а выверенную систему и целую инфраструктуру, созданную в чрезвычайных условиях, когда бездействие и нерешительность могли стоить огромного числа жизней ленинградцев.

В экстренном порядке и под героическим руководством военного инженера Бориса Якубовского было организовано двухполосное движение - для него же составили отдельный список правил безопасного перемещения. Так, грузовики должны были держать стометровую дистанцию друг за другом для того, чтобы минимизировать риск ухода под лед сразу нескольких автомобилей. Ориентироваться в "ледяной пустыне" озера помогали установленные через каждые двести метров дорожные знаки, а в ночных условиях - маячные фонари.

К слову, Осиновецкий маяк, расположенный на юго-западе Ладожского озера, играл ключевую роль в период работы ледовой трассы - именно по его свету 22 ноября 1941 года водители первой автоколонны в истории Дороги жизни определили пункт назначения. Тогда это побережье Ладоги контролировали советские войска и тогда же его оперативно оборудовали для приема грузов: организовали подходные фарватеры и установили причалы.

На Дороге жизни соорудили пункты обогрева и оказания первой помощи, посты технической поддержки, а позже на протяжении 30 километров через равные промежутки появились регулировщицы, в задачи которых входило обозначать для водителей правильный путь.

Дорога жизни осталась в исторической памяти народа как грандиозный подвиг, позволивший сохранить бесчисленные жизни осажденных ленинградцев и отстоять северную столицу.

Воюя с природой

Важно понимать: Ладожское озеро к 1941 году оставалось малоисследованным - особенно его ледовый режим. Да и в целом славилось оно не только своими размерами, но и непредсказуемым характером, тяжелейшими погодными условиями и неравномерным замерзанием. Несмотря на это, советское военное руководство понимало, что Ладога - это единственный доступный способ бороться с бесчеловечной тактикой нацистских захватчиков, для которых голод и измор превратились в полноценных союзников по истреблению жителей Ленинграда.

Фашистские войска быстро осознали опасность проложенной Дороги жизни для собственных планов и начали наносить авиационные удары по трассе, а ввиду ее близости к линии фронта (15-20 километров) - подкрепляли авианалеты огнем дальнобойной артиллерии.

Нескончаемые обстрелы со стороны противника вкупе с переменчивым "настроением" озера делали путь до блокадного Ленинграда опасным для жизни - именно поэтому, как вспоминал академик Дмитрий Лихачев, Дорогу жизни часто называли "дорогой смерти". На спасительной трассе шоферов подстерегало множество угроз: от риска провалиться под ледовый покров до возможного попадания в автомобиль вражеского снаряда. Однако это не останавливало ни водителей, ни кого-либо из трехсот человек, обслуживавших Дорогу жизни: все они принимали существовавшие опасности и осознанно шли на них - настолько сильным и действенным было бескорыстное стремление помочь жителям Ленинграда, оказавшимся в кольце неприятельских сил, и эвакуировать как можно больше людей из осажденного города.

Ледовый режим стремительно обрел статус главной проблемы Дороги жизни - несмотря на рассчитанную исследователями толщину, пригодную для движения грузовых автомобилей, в первые недели работы трассы на дно ушли порядка сотни полуторок. Причиной, вызывавшей внезапные проломы льда, оказался эффект резонанса, который сумел выявить советский ученый Наум Рейнов при помощи изобретенного им специального устройства - прогибографа. Наука внесла бесценный вклад в организацию максимально безопасного движения по 30-километровой трассе, и Дорога жизни в свою первую зиму функционировала до конца апреля 1942 года - тогда машины успешно проходили по озеру при толщине льда всего 10 сантиметров (по сравнению с ноябрем, когда рекомендуемыми были 20 сантиметров).

Отрицая саму смерть

Установленные правила безопасного прохождения по дороге не устраняли риск для жизни. Напротив, каждый неверно сделанный шаг или неправильное решение вели к летальному исходу. Смертельная опасность таилась повсюду: в ледовых торосах, в потере ориентиров, в непрерывных вражеских артобстрелах.

Для обеспечения светомаскировки предписывалось выключать фары, но водители предпочитали этого не делать. "Ночами уже не гасили фар, потому что было опасно водить машины в полной тьме. Да и противник, отлично знавший трассу, все равно был бессилен остановить на ней поток жизни. Самое большее, что он мог сделать, - это разбить одну или несколько машин. Каждый из нас хотел, чтобы его миновал вражеский снаряд, но и каждый знал, что только смерть помешает ему выполнить свой долг и боевой приказ", - вспоминал впоследствии водитель 804 автобазы Леонид Баркович.

Две зимы подряд водители храбро отправлялись к другому побережью Ладоги, зная, что смерть пройдет с ними в обе стороны дороги, не отставая ни на шаг. Невероятно мужественных шоферов мотивировала совершенно другая мысль: каждый удачный рейс спасает 10 тысяч жизней - такая надпись на табличке сопровождала настоящих героев в непредсказуемо опасный путь.

Спасая друг друга из-подо льда, рискуя оказаться в сковывающей насмерть воде, минуя удары противника и продираясь сквозь суровые ладожские просторы, - такой ценой доставалось спасение жителей блокадного Ленинграда. И именно так достигалась победа жизни над смертью.

К концу работы Дороги жизни весной 1943 года из осажденной северной столицы по ней вывезли 1 миллион 376 тысяч человек, а доставили в город более 1,6 миллиона тонн грузов. Но это не просто цифры, и мы знаем, что за ними стоит.