В сентябре прошлого года, отыграв концерт в Лондоне, Марианна Васильева собрала чемодан, разместила на своей странице в запрещенной соцсети российский триколор и купила билет в один конец. Домой, в Россию, конечно.
"Что ты делаешь, - давили на нее вчерашние друзья. - Музыканты - это же люди мира!". Каково же было их недоумение, когда Васильева отправилась со своей скрипкой на Донбасс…
Родина... или тусовка?
Марианна, в одном из израильских русскоязычных СМИ я нашел интервью, которое вы дали еще до СВО. Журналист перед вами явно благоговел, называл "знаменитой-знаменитой". Вы же не без удовольствия рассказывали о своих друзьях - очень популярных российских актерах. Но сегодня почти все они признаны иноагентами.
Марианна Васильева: Да, это был круг моего общения.
Каково это - вдруг понять, что твои друзья больше с тобой не на одной волне?
Марианна Васильева: Я надеюсь, что эта горечь пройдет, и я начну относиться к этим людям спокойнее. Я пробовала в начале СВО им объяснить реальность, но поняла, что это бесполезно. Пробовала посмотреть на ситуацию их глазами, так как считаю, что критическое мышление и разность взглядов тоже важны, но невозможно не замечать фактов… Жалею ли я, что мой прежний круг общения поменялся? Нет. Зато появился новый. Родной. Честно говоря, я изумилась - сколько хороших людей на Донбассе, готовых тебя поддержать в любой ситуации. Как много людей, чья душа созвучна моей. Господи, что же я делала, почему столько лет жила совершенно в других координатах, где нужно было думать одно, говорить другое, а делать третье?! Безусловно, неприятно осознавать, что столько лет проведено вне настоящей, искренней любви, дружбы, без чувства искреннего единения.
Вы наверняка пытались понять и своих коллег, большая часть которых с вами разминулась?
Марианна Васильева: Уехало не так много предателей, но они очень активно пишут в соцсетях об отношении к Родине. Наверное, это все-таки стремление к лучшей жизни, комплекс равнения на Запад. Они ведь там так долго не жили и не знают, что на Западе все давно катится в пропасть. Есть еще одна причина - нежелание, боязнь оторваться от "тусовки", ведь всегда проще находиться в привычном кругу общения. И если этот круг вешает жовто-блакитный флаг на аватарки, а потом летит в Тель-Авив или Тбилиси, то выбор не велик - или включить собственный мозг, или продолжить носить розовые очки.
Розовые очки - это когда мнение тусовки важнее Родины?
Марианна Васильева: Думаю, только консилиум врачей разберется в их мотивах, в первоистоках ситуации. Хочется вслед сбежавшим прокричать: ну как же так, это же полный идиотизм, что вы делаете? В трудные времена где нужно быть? Рядом с родителями, Родиной, это же страна, которая вас воспитала, это же ваш Дом. Как может быть дороже родного - чужой дом? Или же у вас понятия о доме не было изначально.
А что заставило вас вернуться? Вы же не прямо 24 февраля прилетели в Россию…
Марианна Васильева: Я не принимаю термин "вернуться". Лет с семи выступала и училась за границей, не только в родном Санкт-Петербурге. Но дом всегда был один. Самое долгое, сколько я была в Европе, не приезжая домой, - это год, из-за пандемии.
Я выполнила все договоренности, которые были до 24 февраля 2022 года, отыграла все концерты, которые были до этой даты запланированы, и уехала. Последнее, что убедило меня в правильности моего решения, - это гибель Даши Дугиной в августе прошлого года. В ту ночь не спала - как не спала и в ночь начала СВО, когда мой товарищ Петр Лундстрем написал: "Все, началась...", а я ему ответила: "Какой кошмар, слава Богу". Вторая часть этой фразы - к тому, что наконец-то жители Донбасса перестанут страдать, появилась надежда.
Работать в Европе после начала СВО стало невыносимо тяжело. В гостиницах за стенкой слышала гимн Бандере. Мои бывшие коллеги друг друга накручивают, постоянно обсуждая "ужасных русских", - и обязательно говорят: кто что и как должен думать и делать. На концерт приходят с жовто-блакитными значками…
Хочу сверить свои ощущения. Как-то, будучи в Европе, я подружился с группой молодых немцев, и все шло хорошо, пока мы не оказались с ними в одном баре. После третьего бокала эти приличные на вид люди вдруг стали откровенничать - как они мечтают отомстить России, помешавшей Гитлеру. Меня это потрясло. Наверное, там такие не все, но… Вам такие европейцы не встречались?
Марианна Васильева: Это никуда не делось из их менталитета и было заметно всегда. Мне часто вспоминаются слова Броневого в роли шефа гестапо Мюллера: "Как только где-нибудь вместо слова "здравствуйте" произнесут "хайль", - знайте: там нас ждут, оттуда мы начнем свое возрождение". Никуда ничего не ушло. Все продолжается. Не стоит думать, что промывка мозгов русофобией началась в Европе в 2014 году. Все это наблюдалось и раньше, и даже не 30 лет назад. История там переписывалась всегда - постепенно, по чуть-чуть. Просто теперь это делается без масок и в геометрической прогрессии.
Но ведь не только за 1945 год Запад не любит Россию?
Марианна Васильева: Они не понимают нашего менталитета, но о силе русского духа догадываются и боятся его. Наши любую работу выполняют гораздо лучше, чем европейцы, причем не напрягаясь, - я говорю о тех русских, у которых не было ЕГЭ, о тех, кто получил нормальное качественное образование. Как на это реагировать бедному европейцу? Но все же, по моим наблюдениям, тяжелее всего для них груз памяти о Второй мировой войне. Хочется видеть себя и своих предков в роли героев - а выходит, что герои не они, а русские.
И в результате европейцы придумали, как избавиться от этих неприятных воспоминаний, - надо отказаться от русской культуры. Но, кажется, с этим тоже ничего не выходит?
Марианна Васильева: Ох, хотелось бы вас поддержать, но… Это из России кажется: если в Европе исполняют Чайковского или Рахманинова, то никакой отмены культуры нет. Но ужас в том, что они берутся исполнять музыку Петра Ильича или читать Федора Михайловича Достоевского, истолковывая на свой вкус, отрывая от русского менталитета и культуры. Печально, но из общения с коллегами в Европе, да и в России, я поняла давно: если человек исполняет русскую классику, - это совсем не значит, что он на самом деле не на стороне ВСУ.
Вот это в голове не укладывается: как люди, соприкоснувшиеся с великой русской культурой, могут поддерживать людей, которые сносят памятники Пушкину, артистам и композиторам и запрещают русский язык?
Марианна Васильева: Важно то, что русские композиторы все равно звучат во всем мире. Везде живут люди, которые нуждаются в духовной пище. И, слава богу, в мире еще остались люди, которые под угрозой расстрела не примут для себя такую душевную голодовку - "назло русским".
Скрипка под Артемовском
Марианна, вас не удивляет, что именно скрипачи одними из первых среди музыкантов поехали на фронт? Андрей Решетин из золотого состава "Аквариума". Молодая, но безмерно талантливая Мария Андреева. Дело же не только в том, что со скрипкой удобнее передвигаться по окопам?
Марианна Васильева: Конечно не только. Хотя с виолончелью, которую я тоже люблю, там будет тяжелее. И уж тем более с контрабасом не побегаешь… Скрипка очень сильно воздействует на людей, у скрипки много тембров, красок, она берет за душу. Парни слушают и будто меняются на глазах. Кто-то даже плачет. Потом обнимают, признаются, что никогда классическую музыку вот так, "живьем", не слышали, а тут не могли оторваться.
Почему-то всем там, на фронте, очень нравится "Паганиниана" Натана Мильштейна. Это фантазии на тему Паганини для скрипки. Очень нравится Иоганн Себастьян Бах. Восприятие жизни и смерти там очень острое. И о чем идет речь у Баха, ребята чувствуют моментально. Бойцы и медики - самые прекрасные слушатели, которые были в моей жизни. В одном из расположений, не знаю каким образом, один из бойцов успел найти и подарить после выступления красивый букет лилий. До сих пор не понимаю - где он их нашел: рядом никаких магазинов не было...
Но ведь и вы рискуете там каждую минуту. Снаряд на передовой не выбирает - солдат ты или скрипач…
Марианна Васильева: Я спокойно к этому отношусь, тут же 50 на 50, либо прилетит - либо нет. В Донецке недавно был прилет в соседнее с нами здание, мы как раз спали, так я просто подушку на голову положила и дальше продолжила спать. За "ленточкой" главное слушаться команд, действовать по правилам, не заниматься самодеятельностью.
Недавно под Артемовском мы объезжали точки, максимально близкие к "нулю", до противника было метров триста, ехали ночью, без фар, бегали по полям. Романтика! (Смеется). Писатель Александр Пелевин читал стихи, я играла на скрипке. Когда стало светать, мы увидели, что за нами охотится дрон, который называют "Бабой Ягой". Помню крики - "гони, гони!" - водитель поехал очень быстро, а дрон попал в другую, разбитую машину, которая стояла у дороги, к счастью, в ней никого не было... Я в этот момент зажмурилась и… не захотела просыпаться.
Как-то вы слишком спокойно об этом рассказываете…
Марианна Васильева: Больше всего эмоций у меня вызвала передвижная баня, в которой впервые за долгое путешествие по Донбассу, наконец-то, удалось помыться.
Грядки дедушки-капитана
Марианна, ваш дедушка, капитан II ранга ВМФ СССР Иван Васильевич Комарьков, дважды совершал кругосветное путешествие. Это от него в вас такая любовь к своей стране?
Марианна Васильева: Это был самый близкий мой человек, первое слово которое я сказала - "Нави", то есть имя дедушки, но наоборот. Когда в детстве чем-то болела и плакала, то успокаивалась только на руках у него. Он сильно меня любил. И в школе тоже был всегда рядом - работал недалеко, на Адмиралтейских верфях, приходил меня проведать к большой перемене. В одном из плаваний команда дедушки спасла маленького мишку, и, пока медвежонок оставался на корабле, никто с ним особо не контактировал, побаивались, а дедушка нянчился… Самые теплые воспоминания, от которых я до сих пор заряжаюсь, это наши поездки в электричке на дачу, под Петергоф: садились, и я сразу же просила дедушку рассказать мне истории о войне. А потом приезжали и начинали работать на грядках.
Вот где патриотизм воспитывается!
Марианна Васильева: На картошке! Видимо, все это вместе и сформировало стержень, который меня удержал на своей земле.
А что дальше? Не думали о будущем - где вы, с кем, что всех нас ждет?
Марианна Васильева: Я в Петербурге, езжу по России, Донбассу - а это самое сердце России. На своих концертах вижу ребят, с которыми познакомилась на фронте и которые вернулись домой живыми. Те, кто не понимает, что такое Родина, - уехали. В моем окружении есть примеры, когда люди прозревали. Что касается культуры: у нас огромное количество хороших музыкантов, которые еще не заняли места и позиции, которые соответствуют их уровню. В том числе и потому, что им мешают так называемые "ждуны". В моем будущем - все достойные займут свои места. Культура отбросит шелуху и вернется к своей сути, к истокам. Но пока мне трудно возвращаться с Донбасса в Петербург. Потому что здесь далеко не все еще всё поняли.