Это погружение в глубины личности художника, испытывающего на прочность не только профессиональный инструментарий, но и свое "я", прошлый опыт, направляющий его будущую жизнь и судьбу. Когда Хулио Рионалдо начал говорить, то, поразившись его изысканной хрупкости и неожиданно низкому голосу, вслушиваясь в его поэтически образную речь, почувствовал, что он принадлежит к тем художникам, для которых невозможно словосочетание "искусство и жизнь", потому что искусство и есть жизнь. А собственная жизнь переплавляется в искусство.
Наверняка Хулио Рионалдо мог бы стать героем романа, подобного тому, что колумбиец Хуан Габриэль Васкес Веландиа написал о своем соотечественнике кинорежиссере Серхио Кабрера. Роман начинается с 2016 года, когда режиссер соглашается приехать в Барселону на ретроспективу своих фильмов. Так же, как Хулио Рионалдо, Серхио Кабрера не выдуманный персонаж, в апреле 2025-го ему исполнилось 75 лет. С 2000-го он заведовал кафедрой в Международной школе кино на Кубе, у него немало учеников.
Неслучайно Хуан Васкес предпослал своему сочинению о Серхио Кабрере эпиграф из Форда Мэдокса Форда, одного из известных английских писателей конца XIХ - первой половины ХХ века: "По нашему мнению, любой роман должен представлять собой биографию человека или историю случая, любая биография человека или история случая должна представлять собой роман". Но повествование Хуана Васкеса не укладывается в обычные рамки, предназначенные для серии "Жизнь замечательных людей". (Замечу, что лучшие книги этой серии в России тоже написаны как романы, правда, всегда о людях ушедших.)
На обложке русского издания книги Хуана Васкеса можно прочитать: "Один из величайших романов, написанных на испанском языке". Нобелевский лауреат Марио Варгас Льоса, которому принадлежат эти слова, безусловно, помнит, что на испанском языке Мигелем де Сервантесом был написан "Дон Кихот", один из самых великих романов за историю человечества. И тем не менее он не боится поставить книгу Васкеса в ряд шедевров, которые стоит прочитать каждому.
Не берусь судить о тонкостях перевода, Д. Синицына стремилась сохранить стилистику документального повествования о реально живущем человеке, доверившем рассказать свою историю заинтересованному собеседнику. Хуан Васкес, который, несмотря на успех своих книг, по-прежнему работает журналистом, сотрудничая с испанскими и колумбийскими газетами, записал более тридцати часов интервью с Серхио Кабрерой, получал архивные материалы от его сестры, использовал мемуары отца Серхио Фаусто, известного колумбийского актера и революционного деятеля. Легко сказать, что его роман написан в стиле "нового журнализма", модного направления 1960-х годов, возвращающегося на передний план мировой литературной жизни. Но смею думать, что это не совсем справедливо: "Оглянуться назад" шире жанровых определений.
Хуан Васкес создал эпопею об идеалах и мечтах людей, грезивших мировой революцией в середине XX столетия. Для них не были пустым звуком слова "Интернационала" и "Манифеста Коммунистической партии". Семья Кабрера, как и семьи многих западных интеллигентов, придерживающихся левых взглядов, жили верой в победу коммунизма на планете, несмотря на "лобовое столкновение" с реальностью. Для них Кубинская революция была продолжением того, что перевернуло жизнь России в 1917 году, война во Вьетнаме 1960-х напоминала о Гражданской войне в Испании во второй половине 1930-х. Они боролись и умирали в надежде, что их жертвенность откроет путь в новый прекрасный мир.
Мне доводилось встречать таких героев на Кубе во время литературных форумов и театральных фестивалей в конце 1970-х - первой половине 1980-х годов. На них неизменно выступал Фидель Кастро и присутствовали ведущие деятели культуры Латинской Америки во главе с Габриэлем Гарсией Маркесом, великим колумбийцем, не изменившим своим левым идеям. Многие из них, как и Серхио Кабрера, были герильерос, повстанцами из различных радикальных организаций. Некоторые из них прошли обучение в Китае, другие - в Албании. Они спорили меж собой: для одних библией были работы Мао Цзэдуна, для других - Троцкого, третьи цитировали Ленина, отстаивая свои взгляды на мировую революцию. И все завороженно глядели на Фиделя Кастро, добившегося того, о чем они только мечтали. Мои рассуждения о "социализме с человеческим лицом" для них выглядели позорным ревизионизмом.
История оказалась сложнее и труднее. Соглашение между Революционными вооруженными силами Колумбии и правительством страны было подписано только 26 сентября 2016 года. Это принесло видимость покоя, но предопределило глубокие разочарования. Как говорил Серхио Кабрера, воспитанный в Китае и прошедший проверку в герилье, "история перепутала тех, кто романтически шел воевать за веру и идею, с теми, у кого были чисто меркантильные интересы".
Но прошлое по-прежнему нависает над будущим.