Петербург. Рулетка на дороге

Коль даже в правительстве и в “верхах” Инспекции по безопасности движения не уверены, что закон был хорошо проработан, прежде чем его приняли, и говорят о необходимости корректировки отдельных положений (смотри комментарий Владимира Кузина, начальника отдела административной практики и дознания Главного управления ГИБДД МВД РФ, в “Российской газете” от 5 февраля), то что же говорить о простых людях. Они продолжают удивляться: вроде бы закон принят, чтобы нас защищать, а на деле все наоборот”.

 

“Интересно получается: нас, граждан, за несоблюдение закона об “автогражданке” государство штрафует, а вот с нами можно делать все, что угодно, и никто за это не отвечает”, – пишет нам ветеран Вооруженных Сил, водитель с двадцатилетним стажем Владимир Лысенков.

 

И рассказывает свою историю. Еще 1 декабря его “Жигули” повредил МАЗ, застрахованный в одной из крупнейших российских страховых компаний. Приезда инспектора ГИБДД на место аварии пришлось ждать более двух часов (тем самым загородив проезд другим). Потом целый день дожидаться дознания, еще день – осмотр на станции техобслуживания, куда пострадавшего отправили из страховой компании. И, наконец, два месяца безуспешно пытаться получить деньги со страховщиков. Причем компания отказывается платить, ссылаясь на то, что… виновник аварии “не сделал личного заявления в течение 3 дней”, а пострадавший “не представил в страховую компанию результаты независимой экспертизы” (а чем была экспертиза в СТО, в которое направили Лысенкова страховщики? И с какой стати экспертизу должен был проводить он, а не страховая компания?). И приходится человеку добиваться своих денег через суд. Машина же пока ржавеет без ремонта. Вот вам и вся “автогражданка”!

 

– Обычная история. Вашему читателю еще и повезло, он мог проходить к нам в ГИБДД месяц, а то и два, – комментирует письмо заместитель начальника управления ГИБДД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Сергей Баранов. – Вообще-то нам Кодексом по административным правонарушениям отводится на разбор дел по дорожно-транспортным происшествиям месяц (и предоставляется возможность продлить срок еще на один месяц). А тут человек попал в район, где мы проводим эксперимент: организовали дежурство инспекторов по дознанию, которым предоставлено право принимать решения по тем ДТП, где вина участников очевидна, в тот же день.

 

– Да, только таких районов у нас всего три, – подключается к разговору начальник 12-го отдела (дознания по ДТП) Валентина Трегубова. – Для остальных просто-напросто не хватает инспекторов. Знаете, какой у нас некомплект? 236 человек. А работает всего 71 инспектор. Причем это не людей нет, а должностей в действующем сейчас штатном расписании. Хотя существуют нормативы: сколько инспекторов и дознавателей должно быть.  Только нормативы эти почему-то нарушаются.

 

– У нас картина аналогичная, – говорит заместитель начальника 2-го отдела (дорожно-патрульная служба) Алла Коробчинская. – В Петербурге не хватает двух тысяч инспекторов, в Ленинградской области – тысячи. Это при том, что после начала активной работы закона о гражданской ответственности владельцев автотранспорта в день было 200 заявлений о ДТП, а сейчас – 500. Объем работы увеличился более чем в два раза, а выполняется она все тем же штатом сотрудников. Немудрено, что люди жалуются на длительное ожидание инспекторов и очереди к дознавателям.

 

Всего за 2003 год число дорожно-транспортных происшествий выросло на 20 процентов. Как оценивают сами работники ГИБДД, в значительной степени за счет закона об ОСАГО. То есть возросло не столько само число аварий, сколько число вызовов на место ДТП автоинспекторов. Отсюда вполне понятно стремление федерального руководства службы внести в закон изменения, предполагающие возможность разрешения вопросов без выезда представителей ГИБДД на место аварии. Кстати, ту же самую идею в Петербурге продвигает городской автоклуб (при котором действует служба аварийных комиссаров). Но… руководство петербургского ГИБДД относится к этой идее настороженно.

 

– Мы, безусловно, за то, чтобы с нас сняли часть работы, тем более наша основная задача – предупреждение столкновений, а не разбор их последствий, – говорит мне Валентина Трегубова. – Но если инспектор не будет выезжать на место аварии и там фиксировать картину столкновения и его последствия, при нынешнем законодательстве вполне реально могут возникнуть большие проблемы. Представьте себе: люди воспользовались правом, предоставленным им пунктом 2.6. закона, оформили схему ДТП, подписались под ней. А через полчаса один из них позвонил нам, и говорит: “Я не согласен со схемой, меня обманули (заставили и т. д.)”. И что? На месте происшествия уже все нарушено, выяснить ничего нельзя. Справку о повреждениях писать нужно? Без нее же никакая страховая компания денег не выдаст. А как эту справку составить, если инспектор не был на месте аварии? Вдруг какие-то повреждения были нанесены позже? А может, вообще никакой аварии не было, и два человека договорились между собой содрать деньги со страховой компании? Ведь это тоже возможно. Так что ни одна страховая компания на деле без протокола о ДТП, составленного инспектором ГИБДД, и без справки о повреждениях, подписанной нами, никаких выплат не произведет.

 

– А аварийных комиссаров для этого недостаточно? – интересуюсь я.

 

– С аварийными комиссарами дело вообще обстоит сложно, – поясняет Сергей Баранов. – На самом деле, их статус ни в одном из документов не определен. Когда закон только разрабатывался, мы говорили об этом страховщикам. Но никто не пошевелился.

 

Есть и еще целый ряд моментов, которые позволяют говорить о том, что закон об автогражданке принимался в спешке, непродуманно. К примеру, каждый водитель должен при себе иметь оригинал полиса ОСАГО на свое транспортное средство (и быть в этот полис вписан). Но если у организации 400 автомобилей и на них работают 800 водителей, и если текучесть кадров довольно значительна, то как быть руководителю предприятия? Выдавать каждому полис? Но через месяц оригиналов полисов будет не хватать на всех водителей. Кто-то потеряет, кто-то испортит. А без полисов ездить нельзя, автоинспекторы должны будут каждый раз штрафовать водителя.

 

Или еще пример: жена, имеющая права, везет с пикника домой подвыпившего мужа. Их останавливает инспектор. Полис на машину – на мужа, жена в него не вписана (“да она меня только сегодня довезет, и все”). Ситуация аналогична той, когда рядом с водителем, едущим без доверенности, сидит хозяин машины. Но… в соответствии с КоАП РФ инспектор должен штрафовать шофера, фамилия которого не вписана в полис ОСАГО.

 

– Когда принимали закон, никто не удосужился просчитать, что надо еще сделать, чтобы обеспечить его выполнение, – считают специалисты ГИБДД. – Надо было сразу вносить изменения в Кодекс об административных правонарушениях, Правила дорожного движения и ряд иных документов. Нужно было прописать, на сколько человек необходимо увеличить штаты ГИБДД, чтобы выполнять новые функции, и откуда на это взять деньги. В Финляндии, к примеру, такая работа делается на отчисления страховых компаний. У нас же все свалилось на плечи ГИБДД, хотя наша-то роль в исполнении этого закона минимальна: регистрировать ДТП и выдавать документы.

 

Самое интересное заключается, возможно, в том, что автоинспекторы, дабы установить картину ДТП, до сих пор имеют в своем распоряжении лишь рулетку. Заместитель начальника петербургского ГИБДД вспоминает, как на курсах дал двум с половиной десяткам своих курсантов задание описать одно и то же происшествие, и получил два с половиной десятка совершенно различных картин. Так что аварии на дорогах у нас до сих пор похожи на игру в рулетку.