Список 23 финансово-промышленных групп стал, как написала влиятельная английская газета "Файнэншл таймс", чувствительным ударом для олигархов, "показав в цифрах, насколько сильно в действительности они держат за горло национальную экономику".
Итак, вчера, покидая пост директора Всемирного банка по России, Джулиан Швайцер презентовал Меморандум об экономическом положении в Российской Федерации, который опирается на исследования, проведенные в прошлом году. В нем проводится анализ зависимости между экономическим ростом и структурными преобразованиями в России за пять послекризисных лет. Последний документ подобного рода датирован 1998 годом.
Подробно и аргументированно расписывая, как Россия выходила из кризиса, чего добилась, авторы доклада, уже традиционно отмечая, что у многих экспертов до сих пор остаются сомнения по поводу устойчивости роста российской экономики и что пока еще сильна зависимость России от нефтегазового сектора, дали и совершенно неожиданный вывод. Известно, что на отраслевом уровне концентрация собственности в руках нескольких игроков способствует снижению неэффективности производства, за последние годы концентрация собственности помогла провести необходимую реструктуризацию российской экономики, появились огромные промышленно-банковские конгломераты. Хорошо это или плохо для российской экономики? Ведь не зря, наверное, говорили в свое время, что то, что хорошо для "Дженерал моторс", хорошо и для Америки. Можно ли сказать такое о наших "моторсах"?
Всемирный банк, стремясь к полной объективности в своих исследованиях, опирается на выборку из 1300 предприятий, на которых заняты 3,3 миллиона работников. Они составляют 57 процентов всего промышленного производства России и 68 процентов основных средств банковского сектора страны.
Как указано в докладе, сотрудники Всемирного банка искали ответы на три вопроса. Какова концентрация собственности в России? Каково влияние этой концентрации на экономические показатели? Можно ли на основе этих данных определить степень "захвата государства", то есть воздействия бизнеса на принятие решений органов государственного управления в свою пользу?
Ответ на первый вопрос легко увидеть на приведенной ниже таблице. Как заявил Рюль, к категории крупнейшей бизнес-группы были отнесены все российские частные собственники или группы собственников, под чьим контролем находятся либо объем с продаж на сумму 12 миллиардов рублей, либо 19 тысяч работников. "Мы не называем специально этих людей олигархами, поскольку это понятие в России имеет негативный оттенок. Мы говорим о них как о крупнейших бизнес-группах, - отметил он. - Это те люди, которые владеют контрольным пакетом акций предприятий в нескольких регионах, обсуждаются и упоминаются в прессе как наиболее влиятельные или богатые держатели активов в России и играют заметную роль в федеральной политике или активно лоббируют свои интересы".
Оказалось, что 23 крупнейшие частные финансово-промышленные группы (ФПГ) и их владельцы контролируют предприятия в ряде стратегических отраслей: в нефтяной, добыче полезных ископаемых, в автомобилестроении и химической промышленности. В других отраслях экономики концентрация собственности и контроля не особенно велика, в них действует много небольших частных собственников. Тем не менее около 35 процентов объема продаж в России контролируют именно они, им же принадлежит 17 процентов всех банковских активов страны, на них работают 16 процентов всех занятых в производстве людей.
Получается, что кучка бизнесменов, в основном уже знакомых не только нам, но и мировой общественности по списку богатейших людей планеты, распоряжаются финансовыми активами и предприятиями, сопоставимыми с национальным богатством отдельных государств. Газета приводит слова Анатолия Чубайса, архитектора российской приватизации, в той или иной форме породившей эту когорту олигархов, в их защиту: "Но давайте не будем забывать, что те же олигархи являются главным локомотивом экономического роста в последние несколько лет, что они реструктурировали значительные куски российской промышленности и выстроили эффективную систему менеджмента и что они платят налоги и начали наполнять государственную казну. Олигархи несовершенны, но они являются куда более эффективными хозяевами, чем государство". Так ли это?
В докладе Всемирного банка ответ на второй вопрос получился неутешительным. Признавая, что по сравнению с теми предприятиями, которые продолжают оставаться в государственной собственности, гиганты более продуктивны, ВБ достаточно деликатно делает вывод: "Мы не выявили никаких доказательств того, что результаты деятельности фирм, контролируемых ФПГ, выше, чем показатели работы фирм, которые находятся в частной собственности других владельцев". Почему так происходит?
Несмотря на общепризнанное мнение, считает К.Рюль, нельзя со 100-процентной уверенностью утверждать, что крупные собственники всегда эффективнее остальных частных предпринимателей. И хотя Россия существенно отличается от США, эксперты Всемирного банка решили сопоставить в своих исследованиях именно две эти экономики. И пришли к выводу, что в отличие от Америки российские мелкие собственники имеют большие преимущества для достижения эффективности производства.
На сегодняшний день, отмечено в докладе, доминирующие позиции в экономике России занимает небольшая группа крупных компаний, и их влияние будет возрастать. Это, с одной стороны, может дать очередной толчок для дальнейшего экономического роста, поскольку у большого бизнеса имеются большие возможности для привлечения инвестиций (по расчетам ВБ, в среднем на 30 процентов). С другой - эти же факторы могут привести к отсутствию конкуренции. Конкуренцию, считает К.Рюль "необходимо защищать не только путем устранения произвольного вмешательства в деятельность малого бизнеса и вновь созданных предприятий, но и за счет установления определенных правил для контроля за большим бизнесом, который может практиковать сговор крупных частных группировок на рынке".
В докладе приводятся аж два рецепта, как сдержать аппетиты отечественных гигантов. Во-первых, поощрять глобальную интеграцию и вступить наконец в ВТО, чтобы российским гигантам пришлось биться за рынки сбыта не с мелкими и средними предприятиями, а с иностранными и международными собратьями. А во-вторых, как заявил Кристофер Рюль, "России нужно сделать то, что американцы совершили 100 лет назад, когда ввели жесткие антитрестовские правила и антимонопольное законодательство, чтобы создать условия для справедливой конкуренции".
Что же касается ответа на третий вопрос - о влиянии олигархов на власть, то, как пишет все та же "Файнэншл таймс" (в переводе агенства ИНОпресс), выяснилось, что олигархи не всегда так уж влиятельны. При анализе "региональной добычи" местных властей - компаний, пользующихся непропорциональными налоговыми льготами, рыночными привилегиями и финансовой помощью, они отстают от компаний, принадлежащих федеральным и местным властям, а также иностранным инвесторам. И тем не менее, делают вывод финансисты из ВБ, если в последние годы концентрация собственности помогла провести необходимую реструктуризацию или хотя бы была фактором, с которым государству имело смысл мириться в период, когда у него были другие экономические приоритеты, теперь пришло время ограничить влияние олигархов.
А "Файненшл таймс" добавляет при этом: "Если сегодняшним олигархам хочется посредством своей филантропической деятельности в российском обществе встать на одну доску с карнеги и рокфеллерами более позднего периода, то им также потребуется согласиться с негативными последствиями собственной деятельности для более широкой экономической выгоды в деловом секторе страны в целом".
В общем, не тот эффект.