Чтобы повалять дурака изящно и со вкусом, было выбрано необычное название. "Микадо, или Город Титипу" - знаменитая оперетта не менее знаменитого британского дуэта Гилберт&Салливан. Приключения жителей мифической Японии (правитель-тиран, пара разлученных влюбленных, эксцентричные перипетии и, разумеется, хэппи-энд) когда-то служили экзотической ширмой для высмеивания современных английских нравов - прежде всего, правительства и бюрократии.
С момента первой постановки "Микадо" в лондонском театре "Савой" в 1885 году его популярность на сценах мира не снижалась. Но не в России. Хотя в свое время "Микадо" был очарован будущий создатель театральной системы Костя Алексеев (Станиславский), и в домашней постановке даже играл одну из главных ролей. Что неудивительно: в конце XIX века мода на ориентализм была повсеместной. Но потребовалось более ста лет, чтобы "Микадо" наконец вновь появился в России.
Чем он интересен сегодня? Похоже, каждый из создателей екатеринбургского спектакля имел об этом свое представление. Автор русского текста Аркадий Застырец сочинил немало забавных и остроумных стихов, порой со злободневным подтекстом. Среди отсылок к современности попадаются вполне удачные, есть и весьма затасканные ("Жители Японии! Денег нет, но вы держитесь!").
Путь социально-политической сатиры поначалу увлек и режиссера Алексея Франдетти: за вечер дважды появляется супер-занавес с "японизированным" изображением главных узурпаторов прошлого от Наполеона до Сталина. Но спектакль тут же сворачивает в сторону беззаботного японского комикса и обрастает деталями сегодняшнего мира: смартфоны, самокаты, короткие юбки... Режиссера активно поддерживает хореограф Ирина Кашуба: пластическая партитура разработана ею искусно, персонажи и массовка двигаются в условно-стилизованной манере.
Сценограф и автор костюмов Анатолий Шубин предсказуемо использует в качестве декораций раздвижные матовые стены-панели, декоративные панно и щедрый восточный антураж, с которым, пожалуй, вышел перебор. Все эти кимоно-веера-маски-зонтики невообразимой палитры, боевой макияж, порхающие драконы и скачущие ниндзя - кажется, что главный художник екатеринбургского ТЮЗа не может скрыть снисходительно ироничного отношения к "смежному жанру" (как говаривал тот же Станиславский - к оперетке). И почему-то любые спектакли с ориентальной тематикой у нас выглядят как некие стандартные фантазии о "восточном", так ярко воплотившиеся в дизайне китайско-японского общепита.
А вот дирижер Антон Ледовский не таит, что влюблен в музыку Салливана, и этим чувством воодушевляет оркестр. Даже два. Кроме симфонического, традиционно сидящего в оркестровой яме, в спектакле участвует известный екатеринбургский коллектив - ансамбль народных инструментов "Изумруд". В спектакле, где сын Микадо прикидывается бродячим музыкантом, "подыгрыш" маленького оркестрика (в ход идут цитаты из популярной музыки) оказывается очень кстати.
Партитура Салливана в самом деле чудесна, увлекательна и, на мой взгляд, служит главным аргументом за то, чтобы извлечь ее из небытия. Композитор сочинил пластичные запоминающиеся мелодии ясной жанровой природы: песня, танец, марш, куплеты и даже мадригал. Улыбку вызывают стилизованная пентатоника и целый хор, поющийся якобы на японском языке - на самом деле звучит абракадабра! При этом оказалось, что автор музыки - тот еще шутник. И если либретто Уильяма Гилберта отмечено эксцентричным английским юмором (вообще, кому пришло в голову сравнить чудака и душку Микадо с тиранами прошлых эпох?), то музыка Салливана полна аллюзий на современную композитору популярную классику. Женский хор подружек главной героини заставит вспомнить "Хор прялок" из вагнеровского "Летучего голландца", ария придворной дамы, фурии Кэтише - тонкая пародия на стиль большой вердиевский оперы, начинающаяся, как и положено, с пафосного речитатива. В общем, музыкальное простодушие этой музыки обманчиво: сложные вокальные ансамбли и арии под силу только качественным голосам, недаром Салливан с Гилбертом именовали свои опусы операми, а "Микадо" во всем мире ставится исключительно в оперных домах.
Солисты екатеринбургской труппы с этим справляются в целом достойно, но отнюдь не все. В обоих составах есть артисты требуемого синтетического плана (осмысленное пение плюс убедительная актерская игра), среди них назову Анатолия Бродского (Микадо), Анастасию Ермолаеву (Ям-Ям), Светлану Кадочникову (Кэтише), Олега Прохорова (Пу-Ба). Евгений Елпашев в главной роли Нэнки-Пу (та самая, исполняемая Станиславским) обаятелен и органичен, но порой зажат им самим придуманными вокальными проблемами. В спектакле принимает участие и "мюзикловая" часть труппы, но чувствуется, что музыкальный стиль "Микадо" не всем по плечу. Ухо режет и разная манера пения. Единственный, к кому это не относится, и чью работу можно назвать серьезной удачей - Алексей Литвиненко (Ко-Ко). По традиции роль Верховного палача (и главной пружины действия) нередко достается заслуженным комикам, и говорок вместо полноценного пения тут уместен. А молодой актер умело использует и свою изумительную пластичность.
Удивило отсутствие увертюры на ее законном месте. А ведь это отменное попурри, где друг за другом возникают все главные знаковые мелодии "Микадо", - знакомство на слух с будущими героями, чтобы затем, по ходу пьесы, эти мотивы узнать, а выходя из театра - и напевать! Неужели такая музыка пала жертвой стремления нынешних режиссеров непременно "разукрасить" и "оживить" любой музыкальный фрагмент?
Рецепт правильного роста "Микадо" (а в Екатеринбурге все спектакли практически всегда с прокатом только набирают вес и смыслы) прост и сложен одновременно: признать музыку главной героиней, качественно ее спеть и сыграть и дать возможность актерам импровизировать, ведь острый отклик на проблемы сегодняшнего дня - родовое свойство оперетты. Иначе она становится беззубой пустышкой.
И все-таки это событие: екатеринбургский театр возвращает в наш театральный обиход неизвестную до сей поры английскую оперетту - как полноценную часть европейской. Как нередко у нас бывает, интерес к раритетам вспыхивает одновременно в разных местах: по сведениям, в ближайшее время премьер с музыкой Салливана надо ожидать в крупнейших российских музкомедийных театрах.