Как в Беларуси воссоздали печатный станок XVI века
Сев за воссозданный станок XVI века (на подобном пятьсот лет назад работал и Франциск Скорина, и Иван Федоров) и почувствовав себя первопечатником. Такую импровизированную типографию можно без труда отыскать едва ли не на любом масштабном мероприятии в Беларуси, связанном с книгой. Будь-то на гуляниях, посвященных Дню письменности (есть в белорусском событийном календаре и такой ежегодный фестиваль), или крупной выставке. За рубежом в том числе. Недавно, скажем, раритет вызвал ажиотаж на 30-й международной книжной ярмарке в Москве. Однако осваивать древнее типографское дело корреспонденты "РГ" отправились в Вилейку - районный центр в 100 километрах от Минска. Ведь станок - лишь один из экспонатов уникальной коллекции "В поисках утраченного", собранной в творческой мастерской историка Владимира Лиходедова.
Владимир Лиходедов - личность в Беларуси известная. Филокартист и коллекционер, лауреат премии Президента "За духовное возрождение". Автор сотен публикаций и десятков книг. Об Александре Невском и Святом равноапостольном князе Владимире в частности. Инициатор установки памятников всем погибшим в войне 1812-го года неподалеку от въезда в Вилейку и православному священнику Федору Юзефовичу, замученному поляками во время восстания 1863-го года. И прочее-прочее-прочее…
- История меня привлекала всегда. Скажем, моя коллекция старинных фотографий и почтовых открыток, посвященных Беларуси, является крупнейшей в мире, - рассказывает Владимир Лиходедов. - А Скорина - мой земляк. Я ведь сам из Полоцка. Именно там, к слову, поначалу и пытался организовать свою экспозицию, даже помещение нашел. Увы, не сложилось. Получилось в Вилейке, которая по одной из версии является родиной первого русского книгопечатника Ивана Федорова.
В мастерской Лиходедова нынче ремонт. О приеме посетителей говорить пока рано, однако очертания будущего музея, где найдется место всему, что связано с книгопечатанием и письменностью (уникальной коллекции письменных принадлежностей разных эпох, например!) просматриваются уже вполне конкретные. Он уже даже название имеет - "В поисках утраченного". Местечко, надо сказать, для экспозиции выбрано символическое. В советские годы в этих стенах работала типография. Писали тексты журналисты вилейской районки. Благодаря чему - в качестве этакого "бонуса" за покупку здания - в коллекции историка появилась громоздкая строкоотливная машина, а вместе с ней набор свинцовых линотипных строк, прочих типографских "примочек" и колоритных агитационных плакатов.
Печатный станок XVI века - вот он, в центре зала. Ни с чем не перепутаешь. Массивный (выше человеческого роста), из чистого дуба (небольшой ликбез: это самый лучший материал - твердый и износостойкий, хотя ясень и бук тоже подойдут). Всеобщее (а в год 500-летия зарождения белорусского и восточнославянского книгопечатания и постоянное) внимание - именно этому раритету. На днях как раз ради него на берег Вилии нагрянули киношники. Вообще-то, место станку - в отдельном помещении по соседству, которое, по задумке Владимира Лиходедова, будет полностью стилизовано под "скорининскую" эпоху, где даже электрическую лампочку заменит лучина. Там же, кстати, разместится и мельница по производству старинной бумаги. Но это лишь одна из перспектив, рассуждая о которых Лиходедов постоянно оговаривается: мол, реализовать их удастся, если позволит финансирование. Без помощи государства или серьезного мецената обойтись трудно.
С созданием станка, кстати, справились за полгода. Впрочем, сначала была "тренировка". Прежде чем презентовать общественности "тот самый" станок эпохи Франциска Скорины, пришлось сделать его "демо-версию". Она сейчас, к слову, хранится в Польше, в православном Супрасльском монастыре.
- Ручная работа! - замечает Владимир Лиходедов. - Нет, вырезал не сам. Не умею. Каждый должен заниматься своим делом. Давний друг помог - Геннадий Катлинский. Самая большая сложность - сделать деревянный винт и гайку. Рукастых мастеров - резчиков по дереву - сейчас практически не сыскать. Хотя раньше едва ли не в каждой деревне их хватало. Посмотрите, насколько резными были дома. Умели же! Единственное, поставил себе задачу: станок должен быть разборным, чтобы его с места на место перевозить можно было. И эта работа, кстати, кропотливая. На разборку или сборку уходит день, а то и больше. Возим на микроавтобусе. Раньше не влезал. Теперь наловчились. В кузов складываем, будто тетрис из более чем 20 деталей…
Аналогов такому станку на постсоветском пространстве, кстати, нет. Оговоримся сразу, попытки создать нечто подобное предпринимаются, даже громкие заявления звучат о создании точных копий, но получается, считает историк, лишь нечто, отдаленно напоминающее оригинал. Ведь деревянных станков той эпохи в мире не сохранилось ни одного. По сути единственное "наглядное пособие" - это средневековые гравюры и скупые строчки в старинных книгах. Старопечатному же делу Лиходедов учился в мастерских Лейпцига, Майнца, Базеля, у польских и чешских реставраторов.
"Сами попробуйте", - предлагает историк, и мы тянем на себя рычаг. Первый раз, другой, третий… В прямом смысле этого слова "припечатываем" заранее отлитую и смазанную чернилами (склянки с которыми, к слову, некоторые опрометчиво приняли за бутылочки с наливками) металлическую матрицу к бумаге, также аутентичной, надо сказать, ручной работы, мастер-класс по изготовлению которой на Московской книжной ярмарке произвел самый настоящий фурор.
- Теперь рассуждать о средневековом книгопечатании и вы можете не только с точки зрения теоретика. Работа на станке многие исторические факты позволяет доказать или опровергнуть практическим путем, - рассуждает Лиходедов. - Например, я точно могу утверждать, стоял ли Скорина у станка или нет. Он все знал и умел, но сам не стоял. Давайте прикинем: например, в одной из книг скорининской "Библии" 192 страницы - это 96 разворотов (книги печатались именно таким форматом). Тираж, по мнению исследователей, не менее тысячи экземпляров. А значит, чтобы вышла только одна книга, сделать нужно практически 100 тысяч оттисков. А у него книг более двадцати. На все просто бы не хватило времени! Оттиски, кстати, были неравномерными. Где-то больше силы приложил, где-то меньше. Следовательно в старопечатных книгах нет ни одной одинаковой страницы. Одни - более яркие, другие тусклые. Потом тетрадку сшивали. И здесь присутствует человеческий фактор - во многих книгах есть страницы, перевернутые верх ногами…
Владимир Лиходедов знает, о чем говорит. Ведь "Библию" по технологии Франциска Скорины он вручную - впервые в мире - воссоздал и сам (предварительно соорудив те самые 192 матрицы - для каждой страницы отдельную доску с буквами, и сделав изо льна бумагу). Помогал сын Дмитрий. Внешностью, кстати, очень напоминающий молодого Скорину. На первый взгляд, кажется, есть одна неувязка: на старинную книгу с ее непременными атрибутами - пожелтевшими сухими страницами - воссозданная "Библия" не похожа… Выглядит как новая.
- Об этом же меня спросил и один из авторитетных российских профессоров, приехавших на презентацию. Но ведь когда книгу печатали в XVI веке, она же из-под станка выходила именно новой… Поэтому состарить ее задачи не стояло. Хотели увидеть ее глазами первопечатника. Всего сделал 12 экземпляров. Один попросил своего друга-художника Бориса Цитовича расписать скорининскими мотивами, хотя доподлинно неизвестно, расписывал ли Скорина свои книги или нет… Поэкспериментировал и с переплетами: специально ездил для этого в Эстонию, где сохранились традиции… Красная кожа, дерево… А одна из "Библий" сейчас находится в Национальной библиотеке, они хотят ее приобрести…
Кстати
Уникальность вилейской экспозиции Владимира Лиходедова еще и в том, что все представленное здесь оборудование XVI-XIX веков - действующее. Поэтому, если все задумки историка будут реализованы, любой желающий сможет создать вручную лист бумаги, отпечатать на нем не только страницу книги, но и офорт и гравюру, листовку и газету, выполнить тиснение на золотопечатном прессе, попробовать себя в искусстве переплетчика… В общем, почувствовать себя первопечатником.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"
