Есть некий парадокс в том, что в Латвии даже юбилейные даты подобны флюсу, если перефразировать классиков. Еще не стерлись из памяти дни, когда бывший посол этой прибалтийской страны в РФ Эдгар Скуя энергично консультировался с президентом гуманитарного фонда "Янтарный мост" в надежде услышать поддержку от столичных властей на установку на Моховой памятной доски первому президенту независимой Латвии Янису Чаксте. Между прочим, хорошо знакомому его коллегам по первой Государственной думе, к которому они привычно обращались "Иван Христофорович".
Логика в просьбе дипломата казалась тогда заслуживающей обсуждения. Ведь будущий глава соседнего государства получил в начале прошлого века в стенах юрфака Московского университета диплом юриста, успешно защитив научный труд по Римскому праву.
За почти два президентских срока, начиная с 1922 года, Чаксте успел вотировать более 400 законов, а одним из первых среди них был "Об учебных заведениях Латвии". Увы, нынешние слуги народа, наследники первой республики, утверждая о государственной преемственности, предпочитают не вчитываться в законы, а хоронить их. А жаль. Ведь закон, вотированный Чаксте, предполагал "обучение во всех обязательных школах на языке семьи учащихся". А языком семьи признавался только тот, "который назовут родители при записи ребенка в школу и на котором он может свободно излагать свои мысли".
Судя по ситуации, и бывший учитель биологии средней школы, а ныне 52-летний президент Раймонд Вейонис, выдвинутый на этот пост от партии СЗК, по политическому и социальному происхождению, как и Чаксте - из крестьян, особого любопытства к историческим реликтам эпохи, в отличие от отца-основателя, не проявляет.
Кто знает, может и в силу иных обстоятельств, но о памятном знаке с титулами Вейониса в деревне Никоново - в псковской глубинке - посольство ЛР вопрос не поднимает. А если бы и заикнулись, курьезным мог оказаться сам текст. Скажем: "В этом деревенском доме родился, заслушиваясь сказками Пушкина, которыми щедро одаривала не только земля, но и его русская мама, Раймонд Вейонис, будущий русофоб и пятый президент Латвии". Хотя еще три года назад немецкая газета Die Welt, осыпая нового лидера комплиментами, полагала, что "Вейонис - более прагматичен, чем харизматичен, способен на компромиссы и свободен от скандалов", включая этнические конфликты.
А вот латвийский сейм, поспешая в эти июньские дни прыгать по традиции через костры на языческом празднике Лиго, успел в самом конце прошлой недели окончательно "сжечь все мосты" для обучения на русском языке и в частных вузах и колледжах. Ранее ограничения распространялись только на государственные образовательные учреждения. Теперь остался финальный этап - печать и аккуратная подпись президента, за которым, в чем не сомневаются местные эксперты, "не заржавеет".
Напомним, что "РГ" уже сообщала, что первые поправки к закону "Об образовании", предусматривающие перевод местных школ национальных меньшинств на латышский язык, были приняты сеймом еще 22 марта, а в первых числах апреля их утвердил президент страны.
Как известно, русский язык является родным для 40% населения Латвии, общая численность которого сократилась за последние четверть века почти на миллион. И несмотря на это, русский язык имеет в ЛР статус иностранного. В стране действует 11 высших учебных учреждений и восемь колледжей, образованных юридическими лицами, а также два отделения иностранных вузов. В них в прошлом году обучались около 15,5 тысяч человек, 34% из них - на русском языке.
Предстоящие выборы в сейм осенью этого года превратили радикальные политические партии в безжалостных гладиаторов. Популярный рижский обозреватель Юрий Алексеев полагает, что латвийским силовым структурам уже дана команда "фас". Расправы над правозащитниками и активистами национальных меньшинств и общественных движений становятся нормой полицейского террора. "Теперь можно всё, вплоть до любых провокаций, насилия и подлогов", - констатирует журналист в местной печати.
Смоленская площадь очередной прыжок Риги над кострами межэтнического конфликта уже назвала "дискриминацией и насильственной ассимиляцией". "Такие одиозные шаги, совершаемые под лицемерными лозунгами, якобы делаются это чуть ли не во благо и даже более того - по просьбе самих учеников и их родителей, на деле не имеют ничего общего с учётом интересов проживающих в стране нацменьшинств", - заявили в МИД.
Ведь уже после 1 января 2019 года приём студентов на программы с русским языком обучения планируется окончательно прекратить. При этом программы на языках стран ЕС сворачивать не будут: набор желающих их изучать продолжится для иностранных студентов или в рамках договоров о международном сотрудничестве. Правда, это не освобождает иностранцев от изучения латышского языка, если обучение длится больше одного семестра.
Возмущен решением сейма и сопредседатель партии "Русский союз Латвии", евродепутат Мирослав Митрофанов. Он напоминает, что прямые атаки на школы национальных меньшинств и образование на русском языке противоречат Конституции страны и целому перечню европейских норм, которые предполагают свободный доступ к образованию национальных меньшинств на территории ЕС.
Защитники русских школ Латвии совместно с РСЛ уже приступили к сбору подписей за сохранение образования на родном языке. Согласно местному законодательству, предложение, собравшее подписи не менее 10 тысяч граждан страны, имеет статус "коллективного заявления" и должно быть рассмотрено в сейме.
Гарантия успеха невелика, но по мнению лидера РСЛ Татьяны Жданок, против языковой реформы нужно бороться всеми доступными для гражданского общества способами. "Будем продолжать стучаться даже в закрытые двери и не снижать давление на общество и государство. Из таких малых шагов складывается будущая победа. Петиции хорошо, а митинги и шествия еще лучше, поэтому в сентябре мы выведем на улицы Риги 30 тысяч человек", - считает гуру политической жизни Латвии.
И евродепутат Мирослав Митрофанов подтвердил СМИ, что добиться справедливости в судах будет сложно, так как "практика правоприменения сегодня резко сдвигается в репрессивно-консервативную сторону". Главное, по его словам, самоорганизация общества и протестные акции, на которые этой весной уже удалось собрать около десяти тысяч человек.