- Стук этих камушков у меня в ушах на всю жизнь стоит, - Галина Петровна поджимает губы, но держится мужественно. - Вот уж сколько лет прошло, но и сейчас слышу, как пули бьются об обшивку самолета. Мне 10 лет тогда было и чудилось, что кто-то горсть камушков в нас бросил. А "камушки"-то пробили бензобак - вот и вспыхнул наш "детский" рейс.
Сергей Емельянов
В ночь на 11 апреля 1944 года летчик Александр Мамкин посадил горящий самолет с детишками на озеро. Мамкин спас всех, в том числе мою собеседницу Галину Петровну Тищенко (в ту пору - Форинко), - единственную, видимо, дожившую до наших дней пассажирку "огненного" рейса.
Кочующий детдом
Отец Гали с первых дней войны ушел на фронт, а в 1943-м гестапо забрало маму - соседка донесла, что она подобрала брошенную с нашего самолета листовку. Старшую дочку Галю, ее 8-летнюю сестру Регину и 4-летнего братика Володю забрал Михаил Степанович Форинко, родственник и директор детдома, в котором спасались от войны почти двести ребятишек от 3 лет до 15-ти. Жили, конечно, впроголодь. Ближе к зиме всех переселили в деревеньку Бельчицы в четырех километрах от Полоцка. Говорят, Михаил Степанович уговорил бургомистра, чтобы весной подкормить детей на природе, спасти от голода и тифа.
- В конце зимы директор собрал нас в большой избе и сказал, чтоб приготовили свои вещи, ночью будем уходить к партизанам, - вспоминает Галина Петровна. - Там ведь, неподалеку от Бельчиц, начинался огромный партизанский край, на добрую сотню километров. У них даже райкомы и колхозы сохранились. Уже позже, когда мы там оказались, местные спрашивали: "А как немцы выглядят?!" И это в 1944-м!
Как стемнело, мы потихоньку добрались до леса, а там уже партизаны в маскхалатах встречали, помогли уйти в глубокий партизанский тыл.
Простить партизанам такую наглость немцы не могли: разведка донесла, что на апрель назначена операция по ликвидации партизанского края. Штаб связался с Большой землей, было решено вывезти детей на самолетах. Операция получила кодовое название "Звездочка". На озере Вечелье близ деревни Ушачи устроили аэродром, с конца марта У-2 капитана Дмитрия Кузнецова и Р-5 лейтенанта Александра Мамкина начали вывозить детей и раненых.
- Летчики прилетали по ночам, иногда жили в отряде несколько дней, наверное, выгадывая погоду. Потому и сохранились кинокадры: в те дни в отряде работала группа кинооператоров во главе с Марией Суховой. Они были заброшены для съемок фильма о партизанах "Народные мстители" и, конечно, снимали нас, детей. Тем более что несколько раз мы репетировали посадку в самолет. Отсюда такая качественная съемка, хотя сами полеты-то были только ночными.
А летчик Мамкин выделялся среди партизан. Они были одеты кто во что горазд. У него же - фасонистый комбинезон с мехом вовнутрь, очки... Перед нашим полетом пришло указание, что это, возможно, будет последний рейс, ведь озеро уже подтаивало.
Последний рейс
Грузили нас так: семерых в незастекленную штурманскую кабину позади отсека летчика. Летчик прилетал без штурмана, чтоб взять больше груза. В глухой отсек между лыж поместили воспитательницу Валентину Степановну Лотко с 4-летним сыном Толиком и еще двумя детьми, а где-то в конце в фюзеляже - двое носилок с ранеными партизанами. Всего нас было 13 человек. Никто из детей не боялся полета, ведь уж столько насмотрелись...
Взлетели. Мы с 15-летним Володей Шашковым привстали, чтоб малышам больше места было. Я хотела посмотреть на землю, но едва доставала до края борта и видела только луну, которая все время скакала вниз-вверх. Потом я догадалась, что это наш самолет скачет, а не луна. И тут послышался звук этих камешков...
В Велижском историко-краеведческом музее (Смоленская область) сохранились рукописные воспоминания Володи Шашкова:
- На перелете линии фронта нас нагнал немецкий истребитель... Первый раз он пронесся со свистом около нас, но не стрелял... Второй заход был уже с попаданием, но выстрелов не было слышно, а по нашему самолету пули сыпались, как горох по фанере. Летчик оглянулся, увидел, что я стою, и показал мне опуститься... В третий раз истребитель опять дал очередь по нашему самолету и ранил Александра Петровича Мамкина, потому, что он резко дернулся и схватился за голову. Запахло бензином...
Моя собеседница стояла сразу за кабиной летчика и хорошо видела происходящее:
- Немецкого самолета я не видела, но нос нашего вдруг вспыхнул синим огнем, точно как из паяльной лампы. И огонь со свистом перекинулся в кабину к Мамкину. Я хорошо видела только его спину и руки, которые не выпускали штурвал. Запомнилось, что комбинезон на спине вдруг стал лопаться и мех выворачиваться наружу. Потом вдруг - удар о землю, мелькнуло тело летчика.
Самолет, срубая кустарники, выкатился на лед озера, - продолжает Галина Петровна. - Тут все стали выпрыгивать, а Володя Шашков помогал открывать люки и вытаскивать воспитательницу с детьми и раненых. Удивительно, но никто не получил никаких повреждений при ударе. Партизаны были с ранениями ног, поэтому ходить не могли. Мы их положили на одеяло и оттащили подальше от горящего самолета. Когда они узнали, что летчика нет, предположили, что он сбежал, ведь мы не знали, на чью территорию приземлились...
Прощание
Из воспоминаний Володи Шашкова:
- Я влез на крыло и нагнулся через перегородку, думая, что летчик от огня и боли съехал с сиденья вниз на пол, но в кабине оказался только парашют в защитной сумке. Мы стали искать летчика, первым его заметил Толя, сын воспитательницы. Он лежал в кустах и был без сознания, но, мне кажется, он понял, что рядом кто-то есть, хотя и не проронил ни слова. Мы затушили тлеющую на нем одежду, он сильно обгорел: колени обеих ног, грудь, шея и руки. Партизаны потребовали пистолет летчика, чтоб не сдаться живыми...
Уже рассветало. Я, Валентина Степановна и ее сын пошли в разведку. Перебрались через болото, взобрались на пригорок и увидели телеграфные столбы и дорогу. Пошли по ней и набрели на землянки, в которых были наши...
О дальнейшем вспоминает Галина Петровна Тищенко:
- В землянке начали разбираться, достали документы летчика, тогда я и запомнила это имя - Александр Петрович Мамкин, у него еще была фотография девушки Клавы. Вскоре на озеро сел У-2 с фельдшером Бесовой, она оказала летчику помощь, но сразу сказала, что шансов выжить мало - слишком много ожогов. За нами прислали целых четыре санитарных самолета и увезли на аэродром, откуда прилетал Мамкин...
А летчика Мамкина похоронили в деревне Маклок, где через шесть дней он умер в госпитале, так и не придя в сознание.
- В 50-х годах было принято решение из всех окрестных деревень свозить воинские захоронения к нам на мемориальное кладбище на Лидову гору, - говорит директор Велижского музея Лина Александровна Качулина. - Сначала у Александра Петровича на Лидовой горе была отдельная могила, но потом в рамках очередного юбилейного празднования кто-то принял решение о превращении всех могил в братское захоронение, и надгробие Мамкина ликвидировали. Теперь его имя только на общей доске.
Имя на мемориале
Спасенных ребят отправили в Витебскую область в детский дом. Там Галя встретила многих из тех, кого Мамкин с Кузнецовым перевезли раньше. Потом были возвращение в освобожденный Полоцк, учеба в школе, директором которой стал вернувшийся с фронта отец, пединститут, замужество за военным и постоянные переезды по гарнизонам. Из-за этого Галина Петровна так ни разу и не побывала на встречах полоцких детдомовцев.
Теперь уж и встречаться не с кем. Живет в Минске одна, дети выросли, муж умер. Но одиночества не чувствует: школьники, музейщики, журналисты нередко приглашают рассказать про подвиг летчика Мамкина.
Подвиг, так и не оцененный Родиной.
"Огненный рейс" был для Александра Петровича Мамкина 75-м полетом в тыл врага. За пару месяцев до этого было принято решение о награждении его за геройские полеты орденом Красной Звезды. После спасения детей командование представило Мамкина к званию Героя, но Москва ответила, что за один подвиг дважды не награждают...
Только цифры
По просьбе "Родины" Галина Петровна пыталась сосчитать, сколько детских жизней - а значит, и жизней потомков - спас летчик Александр Мамкин. Смогла проследить судьбу только 6 человек из тринадцати. Вышло, что у них народилось 9 детей, которые дали 12 внуков и 6 правнуков. И это только половина пассажиров одного рейса!
P.S.
В феврале, когда готовился этот материал, место посадки Р-5 на озере Болныря оказалось совершенно недоступным. В Беларуси зарядили дожди, опустился густой туман, проселочные дороги стали непролазными, а на озере выступила вода. Накануне лед не выдержал даже снегохода.
Как же повезло тогда ребятишкам с погодой! И с ангелом-хранителем в фасонистом летном комбинезоне...
