Непотопляемый ракетодром: чем уникальна российская АПЛ "Дмитрий Донской"
Соперники и конкуренты, отдавая должное инженерному таланту коллег, расценили совместное детище ЦКБ "Рубин" и Севмашпредприятия как победу техники над здравым смыслом.
Охотой за "Красным Октябрем" с ракетами щекотали нервы впечатлительным американцам создатели голливудских блокбастеров о холодной войне под водой, а сам корабль по условиям службы на нем назвали подводным "Хилтоном".
В 1986-м "Акулы" из стали занесли в Книгу рекордов Гиннеса, а спустя десять лет принесли на алтарь разоружения.
Три корабля из шести уже разрезали на металлолом, два - на очереди. А самому первому и самому старшему из них повезло: подводный крейсер стратегического назначения ТК-208, спущенный на воду 38 лет назад и переживший второе рождение в 2002-м, остается в строю и решает только ему посильные задачи.
День в календаре. Пролог
27 сентября 2005 года экипаж крейсера "Дмитрий Донской" под командованием капитана I ранга Аркадия Романова сделал дорогой подарок себе и всем, кто с волнением ждал тогда новостей из полигона в Белом море.
День стал праздничным стараниями всех, кто имел отношение к первому испытательному пуску "Булавы": в 16:27 она успешно стартовала с борта ТК-208, который находился в надводном положении, а через тридцать минут головная часть достигла полигона Кура на Камчатке.
Для экипажа день памятен и по другой причине.
27 сентября 1980 года, за четверть века до первого пуска "Булавы", в обстановке повышенной секретности ТК-208 - первый в своем роде тяжелый атомный подводный ракетный крейсер стратегического назначения, ТАПРК СН - был выведен из стапельного цеха ПО "Севмашпредприятие" и спущен на воду.
Корабль создавался и семь лет служил как головной в серии подводных ракетоносцев проекта 941 "Акула". В совокупности с ракетным комплексом Д-19 и береговой инфраструктурой всю систему называли "Тайфун". На головном корабле проверялись необычные конструкторские решения, заложенные в этом типе подводных лодок, а также возможности самой техники - общекорабельных систем и специального оборудования, отрабатывались новые тактические приемы, в частности - несение боевой службы подо льдами Арктики, покладка АПЛ на морское дно, ракетные пуски из приполюсных районов, в так называемых "квазиширотах". Эти приемы и опыт брали на вооружение, используя при выполнении учебно-боевых задач, экипажи идущих следом кораблей той же "акульей" серии - ТК-202, ТК-12, ТК-13…
27 сентября 1991 года, когда головная "Акула" уже отработала гарантийный ресурс и была возвращена на Севмаш для ремонта и модернизации, свою метку в календаре подводников оставила команда крейсера ТК-17 под началом капитана I ранга Игоря Гришкова.
То были, по словам командира, "плановые стрельбы ракетой по береговому полигону". Согласно приказу, вышли в заданную точку Белого моря, заняли нужную глубину и в 19 часов начали предстартовую подготовку. Однако что-то пошло не так: на последних секундах старт был отменен автоматикой, а вслед за этим лодку сотрясли несколько динамических ударов. Как оказалось, была сорвана крышка ракетной шахты, оттуда вырвалось пламя, боевую часть горящей ракеты Р-39 выбросило в море, а пожар вместе с фрагментами твердого топлива перекинулся на обрезиненную палубу и надстройку экстренно всплывшего корабля. Огонь удалось подавить путем весьма рискованного повторного погружения - без хода, на перископную глубину…
У этого ЧП, которое долгое время держали под грифом "секретно", много разных и противоречивых трактовок. Одни говорят о человеческом факторе, намекая на ошибку экипажа в предстартовой подготовке. Другие называют причиной заводской брак, якобы, обнаруженной в самой ракете, а экипаж и его командира считают нужным наградить, пусть и задним числом, за решительные действия, спасение корабля и всего живого в Белом море.
Судьями в давнем споре мы быть не можем и не хотим. Но вот что нам доподлинно, из первых уст, известно: инцидент с ракетой на ТК-17 в сентябре 1991 года, его характер и последствия стали едва ли не главным аргументом за то, чтобы головной корабль того же проекта 941 стал универсальной платформой, если угодно - непотопляемым ракетодромом для отработки нового ракетного комплекса "Булава". Причем сразу в море, с действующего носителя, минуя промежуточные этапы с использованием наземных и погружаемых стендов.
Слово конструктора
"Преодолев сопротивление и опасения многих сомневающихся, мы коренным образом изменили принятый ранее порядок испытания новых морских ракет, - напомнит обстоятельства тех лет в своих прижизненных записках "О том, что есть и было…" генеральный конструктор трех поколений АПЛ, дважды Герой Социалистического труда академик Сергей Ковалев. - Не без споров, но было принято наше, единственно возможное решение о проведении всех бросковых и летных испытаний ракеты непосредственно с подводной лодки".
Как делали прежде и чем была продиктована необходимость проводить испытания "Булавы" непосредственно с подводной лодки, академик Ковалев рассказал в свое время одному из авторов этого материала.
Сергей Ковалев: Обычно, первый этап - это пуски макетов ракет из затопляемого плавучего стенда. Это делалось в Балаклаве. Загружали макет ракеты, притапливали на определенную глубину и выстреливали. Тем самым проверяли, как ракета проходит подводную часть траектории и как она выходит на поверхность. После этого такие же испытания делали уже на ходу - на какой-нибудь переоборудованной лодке.
Затем на полигоне в Неноксе с наземного стенда энное количество раз стреляли ракетой на дальность - на полную, на половинную, с астрокоррекцией, без астрокоррекции. В общем, большая программа была. Пуски были и успешные, и, как говорили, частично успешные. Или - частично неуспешные. Ведь отрабатывалась не просто очень, а невероятно сложная техника.
И если что-то не так?
Сергей Ковалев: Разбирались. Как правило, это касалось электронной части ракеты - где-то что-то не сработало или сработало не вовремя - ступени не разделились или что-нибудь еще произошло. И каждый раз это становилось предметом серьезного исследования. По его итогам вносили какие-то коррективы, а на следующих пусках убеждались, что меры были приняты правильные. Случалось и так, что один дефект, одна проблема уходила, но возникала другая. А знали об этом только те, кому положено. Прессу в эти дела, хочу заметить, не посвящали.
После того, как набирали положительную статистику пусков с наземного стенда, делали заключение, что ракета уже достаточно отработана, и ее разрешалось грузить на подводную лодку. С этого момента уже проводились так называемые совместные летные испытания. То есть испытания подводной лодки совмещались по времени с испытаниями ракетного комплекса. Когда по статистике пусков убеждались, что ракета летает нормально, ракетный комплекс вместе с подводной лодкой принимался на вооружение. Так было, например, с ракетой комплекса Д-19…
А почему с "Булавой" все переиначили?
Сергей Ковалев: Потому что уже не было погружаемого стенда в Балаклаве. И в Неноксе не было условий, чтобы пускать эту ракету с берега.
Создать нужный стенд и новую шахту уже бы не успели?
Сергей Ковалев: Во-первых, не успели бы. А во-вторых, денег не было.
Именно поэтому и отказались от наземной отработки?
Сергей Ковалев: Не только от наземной, но и от пусков с погружаемого плавучего стенда. Начинать стрельбы прямо с подводной лодки мы предложили потому, что были уверены: с кораблем ничего не случится даже в том случае, если ракета взорвется при старте. Такой прецедент уже был на одном из заказов: почти 100-тонная ракета разрушилась и загорелась прямо в шахте - и лодке ничего…
Это важное обстоятельство академик Ковалев акцентирует и в своих мемуарах: "На подводных лодках типа "Тайфун" ракетные шахты размещены не внутри прочного корпуса, как обычно, а между двумя прочными корпусами, и даже практически невероятный случай взрыва ракеты в шахте (а такой случай из-за неправильных действий личного состава имел место с ракетой комплекса Д-19, в три раза превышающей по массе ракету комплекса "Булава") для подводной лодки не опасен".
Одной ракетой связаны,
или Чем обязан "Юрий Долгорукий" команде "Дмитрия Донского"
Осенью 1991-го, когда в штабах решали, как и где восстанавливать боеготовность пострадавшего от собственной ракеты ТК-17, уже поставленный в ремонт головной корабль "акульей" серии ТК-208 ждал, разутый и раздетый на стапеле Севмаша, когда придут обещанные деньги, и под какую именно ракетную систему его надо модернизировать, а частично перестраивать.
Работы, первоначально начатые по проекту 941У, в 1991 году были остановлены из-за нехватки средств и организационных проблем, возникших при создании нового ракетного комплекса Р-39 УТТХ "Барк", заявленного известным конструкторским центром в Миасе под руководством академика Виктора Макеева (ныне - ГРЦ имени Макеева).
Их твердотопливные ракеты с разделяющимися головными частями должны были оснащаться новой системой инерциально-спутникового наведения, повышающей точность стрельбы. Однако на Урале, где накопили большой и весьма успешный опыт в создании эффективных морских ракет на жидких компонентах, таких же результатов с твердым топливом добиться не могли.
Потому и на стапеле, где занимал место ТК-208, заметного продвижения не было почти пять лет. И только в 1996-м, одновременно с закладкой головного подводного крейсера проекта 955 "Борей", получившего вскоре имя "Юрий Долгорукий", работы возобновились.
До 1998-го, пока не случилось трех подряд аварийных ситуаций при испытательных пусках "Барка" с полигона в Неноксе, в руководстве ВМФ и Минобороны еще сохраняли надежду на новую уральскую разработку. А после того как ракета, показательно стартовавшая на глазах тогдашнего министра обороны маршала Игоря Сергеева в День ракетных войск и артиллерии 19 ноября, тут же рухнула в тайгу и пылающим заревом закрыла весь горизонт, от нее решительно отвернулись.
Новой и единственной фавориткой стала "Булава-30" Московского института теплотехники во главе с Юрием Соломоновым - в то время генеральным конструктором и генеральным директором МИТ. По замыслу разработчиков, этот комплекс, во многом унифицированный с их же разработками наземного базирования "Тополь" и "Тополь-М", должен существенно превосходить американский аналог "Трайдент II" по способности преодолевать систему ПРО, а также по точности поражения целей.
Обновленный и переоборудованный по измененному проекту 941УМ для испытаний ракетного комплекса "Булава" подводный крейсер ТК-208 был спущен на воду и обрел, по сути, второе рождение весной 2002 года.
Тогда же, в канун Дня ВМФ, головной ракетоносец повторно введен в состав Северного флота, а седьмого октября получил наименование "Дмитрий Донской". В этом "княжеском" звании он и стал таскать каштаны из огня для "Юрия Долгорукого", проводя испытательные пуски "Булавы" и отработку всех систем нового ракетного комплекса.
Разрекламированная раньше времени, новая ракета оказалась на редкость своенравной. Вслед за бросковыми пусками массо-габаритных макетов и первым удачным стартом из надводного положения с запуском маршевых двигателей ракеты последовала серия неудач при таких же стартах из-под воды.
Всего с борта "Дмитрия Донского" было произведено 16 пусков МБР "Булава". Он сделал то, ради чего был заново рожден - обеспечил полный цикл бросковых, летно-конструкторских и государственных испытаний новой морской ракеты. По результатам испытаний 15 военнослужащих удостоены государственных наград, более 80 процентов экипажа отмечены медалями и знаками Главнокомандующего ВМФ и Министерства обороны.
В 2010 году ракетный комплекс "Булава" был де-факто принят на вооружение (де-юре это произошло значительно позже, по некоторым сведениям - только в 2018 году).
Подводный "Хилтон" в шести вариантах,
или Советский ответ на программу "Трайдент / Огайо"
Ракетоносцы проекта 941 "Акула", к которым принадлежал до модернизации "Дмитрий Донской", считают вершиной советского подводного судостроения и прямым ответом на появление американских субмарин типа "Огайо" и ракетно-ядерную программу "Трайдент".
Они спроектированы в ЦКБ морской техники "Рубин" (Санкт-Петербург) под руководством генерального конструктора Сергея Ковалева. Строились с 1976 по 1989 годы на производственном объединении "Северное машиностроительное предприятие" (Северодвинск).
Подводные лодки этого проекта от всех других отличает необычная конструкция - своего рода катамаран с двумя прочными корпусами, между которыми размещены 20 пусковых шахт с баллистическими ракетами межконтинентальной дальности. Причем размещены они в передней части корабля - не позади, а перед ограждением выдвижных устройств, что тоже было сделано впервые.
Всю конструкцию объединяет легкий корпус, внутри которого нашлось место еще для трех прочных капсул: модуль управления с центральным постом, торпедный отсек в носовой оконечности и кормовой механический отсек. Размещение трех функциональных и обособленных отсеков в пространстве между основными корпусами позволило повысить пожаробезопасность и живучесть лодки.
Оба главных прочных корпуса соединены между собой тремя переходами через упомянутые отсеки-капсулы: в носу, в центральной части и в корме. Общее число водонепроницаемых отсеков лодки - 19. Две всплывающие спасательные камеры, рассчитанные на весь экипаж, размещены у основания рубки под ограждением выдвижных устройств.
Корабль получил развитое крестообразное кормовое оперение с горизонтальными рулями, размещенными непосредственно за винтами. Передние горизонтальные рули выполнены убирающимися. Для того, чтобы лодки были способны нести дежурство в высоких широтах, ограждение рубки выполнено очень прочным - способно проламывать лед толщиной 2-2,5 метра.
Длина такой подводной лодки почти 173 метра, ширина - 23,2, полное водоизмещение - 48 тысяч тонн. При нахождении "Акулы" в надводном положении на ее ракетной палубе может развернуться средних размеров грузовик.
Экипаж корабля - 179 человек, в том числе 52 офицера. Он мог находиться в автономном плавании (без контактов с берегом и другими кораблями) до 120 суток.
.jpg)
Большие размеры и необычная архитектура "Акул" продиктованы габаритами новых твердотопливных трехступенчатых межконтинентальных баллистических ракет Р-39 (РСМ-52), которыми было решено вооружить лодку.
По сравнению с ракетами "Трайдент-I", которыми оснащались американские "Огайо", ракета Р-39 обладала лучшими характеристиками дальности полета, забрасываемой массы и имела 10 блоков против 8 у "Трайдента". Однако при этом Р-39 оказалась почти вдвое длиннее и втрое тяжелее американского аналога. Для размещения столь больших ракет традиционная схема компоновки РПК СН не подходила. По этой причине 19 декабря 1973 года правительством было принято решение о начале работ по проектированию и строительству стратегических ракетоносцев нового поколения.
Первая лодка этого типа была заложена в новом, специально построенном стапельном цехе №55 ПО "Севмашпредприятие" в июне 1976 года. Приказом министра судостроительной промышленности персонально ответственным за постройку корабля был назначен Анатолий Макаренко, в то время главный инженер СМП. По его словам, строительство головного корабля обеспечивало более 1000 предприятий по всему СССР - научные институты, КБ-проектанты, изготовители и поставщики комплектующего оборудования.
В сентябре 1980-го, перед спуском на воду, в носовой части ниже ватерлинии на корпус корабля было нанесено изображение акулы. Некоторое время спустя нашивки с силуэтом акулы появились и на форменной одежде экипажа.
4 июля 1981 года головной в серии ТК-208 вышел на морские испытания - на месяц раньше американской "Огайо", 12 декабря 1981-го принят в состав Северного флота. В последующие три года на нем вели пробную эксплуатацию ракетного комплекса Д-19. По итогам, в феврале 1984-го, командир ТК-208 капитан I ранга А. В. Ольховиков за освоение новой техники и оружия, проявленные при этом мужество и героизм был удостоен звания Герой Советского Союза.
Правительство высоко оценило и заслуги строителей корабля. Анатолию Макаренко и сборщику Альберту Максимову присвоено звание Героя Социалистического Труда. Ответственному сдатчику Александру Белопольскому присуждена Ленинская премия, пяти работникам - Государственная. 1219 работников предприятия награждены орденами и медалями.
Всего планировалось построить двенадцать ракетоносцев проекта 941 "Акула", затем серию сократили до десяти. Фактически было заложено, спущено на воду и введено в боевой состав только шесть. Планировавшиеся к постройке седьмой, восьмой, девятый и десятый корабли так и не были заложены. Для седьмого готовились корпусные конструкции, три следующие остались на стадии предварительной подготовки к строительству.
Все шесть построенных ТАПРК СН базировались на Кольском полуострове в губе Нерпичья - ныне это ЗАТО Заозерск, а прежде - Западная Лица в 45 километрах от границы с Норвегией.
В период с 1982 по 1996 годы корабли проекта 941 из состава 18-й дивизии Северного флота выполнили более 30 боевых служб в высоких широтах Арктики.
Дорогая жертва на алтарь разоружения
или Сказ про то, как Генконструктор не нашел понимания у Генсека
Основным вооружением "Акул", как уже сказано, стал ракетный комплекс Д-19 с двадцатью трехступенчатыми твердотопливными баллистическими ракетами Р-39 "Вариант" (индекс 3М65, учетный код по договору СНВ - РСМ-52, по классификации NATO - SS-N-20 Sturgeon). Из-за больших габаритов (длина - 17, 1 метра) и большой стартовой массы (вместе с пусковым контейнеров - 90 тонн) подводные крейсеры проекта 941 "Акула" были единственными носителями этих ракет.
Разработчик - КБ Машиностроения (ныне - ГРЦ имени Макеева), главный конструктор - В.П. Макеев. Конструктивно ракета Р-39 состояла из трех маршевых твердотопливных ступеней, разделяющейся головной части с жидкостным ракетным двигателем и амортизационной ракетно-стартовой ступени (АРСС). Корпуса всех маршевых ступеней выполнены из композиционных материалов.
Первые ступени ракеты изготавливались на украинском ПО "Южмаш" в Днепропетровске. Серийным производством двигателя занимался Сафоновский завод пластмасс (Смоленская область). А заряд смесевого твердого топлива для него массой 48 тонн разрабатывался в НПО "Алтай" в Бийске. Окончательная сборка ракет - Златоустовский машиностроительный завод в Челябинской области.
На начальном этапе проектирования предусматривалось размещение на одной подводной лодке боекомплекта из 24 ракет. Но в дальнейшем, при утверждении технического проекта, главнокомандующий ВМФ СССР адмирал С. Г. Горшков настоял на сокращении их числа до 20. Такое решение, по словам главного конструктора Сергея Ковалева, было продиктовано стремлением главкома к увеличению количества подводных лодок.
Всего, по неофициальным источникам, на шести построенных и принятых в состав ВМФ "Акулах" было развернуто 120 ракет это типа. Одновременно с этим, начиная с 1986 года, в КБ машиностроения под руководством Виктора Макеева велись проработки усовершенствованного варианта ракеты - Р-39 УТТХ "Барк". В новой модификации планировалось увеличить дальность стрельбы до 10 000 км и реализовать системы прохождения через лед. Перевооружение ракетоносцев планировалось проводить поэтапно, ориентируюсь на сроки гарантийного ресурса уже произведенных ракет Р-39. А он был сравнительно небольшой - в пределах 10-15 лет.
28 ноября 1988 года ЦК КПСС и Совет министров СССР выпустили совместное (закрытое) Постановление "О развитии морских стратегических ядерных сил", в котором предписывалось к началу XII пятилетки завершить разработку комплекса Д-19 УТТХ и осуществить перевооружение всех подводных лодок проекта 941.
По свидетельству инженера-кораблестроителя В.В. Мурко, который работал в те годы на ответственных должностях в Минсудпроме, а потом возглавил ОАО "Морское кораблестроение", решением Минсудпрома и ВМФ переоборудование и ремонт головной "Акулы" (заказ 711) изначально поручалось северодвинской "Звездочке".
Однако потом был утвержден график переоборудования по проекту 941 УТТХ всей серии кораблей уже на "Севмашпредприятии". Одновременно с этим "Севморзаводу" поручалось подготовить погружаемый стартовый комплекс ПС-65М и подводную лодку проекта 619 для отработки комплекса Д19 УТТХ с изделием 3М-91.
График переоборудования "Акул", по версии Валентина Мурко, выглядел следующим образом:
-заказ 711 (головной корабль ТК-208): октябрь 1988 - 1994;
- заказ 712: 1992 - 1997;
- заказ 713: 1996 - 1999;
- заказы 724, 725,727: постановка в ремонт с переоборудованием после 2000 года.
Когда стало понятно, что всех запрошенных на это средств правительство СССР выделить не сможет, тогдашний главком ВМФ адмирал Владимир Чернавин обратился к министру судостроительной промышленности Игорю Коксанову с предложением сократить или, как сказали бы сегодня, "оптимизировать" объемы модернизационных работ на заказе 711 при переоборудовании по проекту 941 УТТХ.
А именно:
- произвести замену ракетного комплекса Д-19 на Д-19УТТХ и систем, обеспечивающих работу нового комплекса;
-выполнить работы, обеспечивающие общий срок службы лодки 25 лет без второго заводского ремонта;
-предусмотреть установку системы самообороны "Шлагбаум";
-заменить гидроакустическую станцию "Скат-КС" на "Скат-2М".
Но не производить дорогостоящую замену блока паротурбинной установки и не выполнять работы по снижению шумности в объеме технического проекта на модернизацию АПЛ. При дальнейшем согласовании проекта между Минсудпромом и ВМФ работы по снижению шумности решено было оставить.
Однако и эти, секвестированные, планы в большинстве своем остались на бумаге, несмотря на то, что постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 13 октября 1987 года был определен порядок дальнейшего увеличения сроков эксплуатации ракетных комплексов стратегического назначения ВМФ.
Мотивы и обстоятельства тех лет отразились в письме генерального конструктора стратегических ракетоносцев академика Сергея Ковалева, с которым он напрямую обратился тогда к генеральному секретарю КПСС Михаилу Горбачеву.
"В 1989 г. сдается последняя (шестая) АПЛ проекта 941, в 1990 г. - последняя (седьмая) АПЛ проекта 667 БДРМ. Этим завершается программа строительства стратегических ракетоносцев.
Ракетный комплекс Д-19УТТХ создается как ответ на разработку США "Трайдент-2".
После перевооружения эффективность ракетоносцев (пр. 941), составляющих основную группировку отечественных морских сил (120 ракет,1200 боевых блоков), возрастет более чем в два раза.
Отсутствие в настоящее время твердой программы развития МСЯС препятствует подготовке производства, вносит дезорганизацию в создание комплексов вооружения и комплектующих систем ракетоносцев, ведет к непроизводительным затратам и отрицательно отражается на сроках и техническом уровне работ.
Убежден, что принцип разумной достаточности обороны может быть обеспечен только при реализации программы развития Морских Стратегических Сил, включающих оснащение ракетоносцев проекта 941 ракетным комплексом Д-19УТТХ и создание, начиная со второй половины 1990-х гг., ракетоносцев четвертого поколения проекта 955, вооруженных новым ракетным комплексом Д-31".
Личным ответом конструктора не удостоили. Но 31 октября 1989-го вышло еще одно закрытое постановление правительства - в отношении морских стратегических ядерных сил (МСЯС).
Общественно-политические процессы, развернувшиеся в Советском Союзе после избрания генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Горбачева, и заключенный 31 июля 1991 года между СССР и США Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1) создали новые реалии внутри страны и на международной арене.
Вытекающие из СНВ-1 обязательства предписывали сокращение в течение семи лет общего числа боезарядов на стратегических носителях до 6 тысяч с каждой стороны. СССР к тому времени имел 10 271 заряд, в том числе 2804 - на баллистических ракетах морского базирования. У США было, соответственно, 10563 и 5760 зарядов.
Первоначальным проектом договора о 50-процентом сокращении предусматривалось иметь не больше1450 стратегических баллистических ракет морского и сухопутного базирования с 4900 боевыми блоками. При этом допускалось не засчитывать до 72 пусковых установок ракет на подводных лодках, которые находятся на модернизации, переоборудовании или заводском ремонте. То есть тех ракет и боевых блоков, которые не развернуты на штатных носителях, а содержатся в арсеналах.
Исходя из этого командование ВМФ направило в адрес председателя ВПК СССР И.С. Белоусова такие, в частности, предложения.
Первое - не сокращать до конца службы (2007 - 2014 гг.) группировку из шести крейсеров проекта 941 (по 20 ракет Д-19У с РГЧ по 10 боевых блоков каждая). В зачет по договору СНВ-1 включить только 4 подводные лодки этого типа, так как еще две согласно планов (и фактическому состоянию дел с ТК-208) находились бы заводе для переоборудовании под Д-19 УТТХ.
Второе - не сокращать группировку из семи стратегических АПЛ проекта 667 БДРМ (по 10 ракет Д-9 РМУ с РГЧ по 10 боевых блоков каждая). И не засчитывались пусковые установки двух АПЛ этого типа, находящихся в заводском ремонте с модернизацией.
Тем самым планировалось к 1997 году иметь в составе морских стратегических ядерных сил СССР 37 подводных ракетоносцев, из которых четыре были бы вне зачета по причине того, что находятся в ремонте и модернизации и не могут считаться действующими боевыми единицами. В дальнейшем, на смену выводимым из боевого состава, стратегических АПЛ планировалось построить 14 новых - по проекту 955 "Борей" с 12 ракетами Д-31 каждая.
По свидетельству В.В. Мурко, который имел доступ к документам конфиденциального характера, при ведении переговоров с США об ограничении стратегических наступательных вооружений советская делегация пошла на непростительные уступки и, по существу, сдала исходные позиции по договору.
Узнав об этом, генеральный конструктор РПК СН академик Сергей Ковалев написал генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Горбачеву:
"Как стало известно, Советская сторона на переговорах об ограничении стратегических наступательных вооружений в отступление от ранее согласованного текста, договорилась (с США!) не исключать из числа развернутых пусковые установки и баллистические ракеты РПК СН, находящиеся в ремонте или модернизации. Расчеты были основаны на том, что72 ракеты с 528 боевыми блоками, размещенные на двух ракетоносцах пр. 667 БДРМ и двух ракетоносцах пр. 941, находящихся в ремонте или модернизации, будут считаться неразвернутыми в соответствии с фактическим состоянием.
Отказ от незачета указанного количества ракет и боевых блоков потребует досрочного вывода 13 подводных ракетоносцев, в том числе десяти АПЛ пр. 667 БДР, составляющих основное ядро Тихоокеанского флота.
Остается сожалеть, что Советская делегация на переговорах игнорирует мнение генеральных конструкторов оружия, о сокращении которого она договаривается".
Позицию и аргументы академика Сергея Ковалева поддержали в совместном письме на имя Горбачева два ключевых министра: Олег Шишкин (Общемаш - ракетостроение) и Игорь Коксанов (Минсудпром), а также главком РВСН - заместитель министра обороны генерал армии Юрий Максимов, главком ВМФ адмирал флота Владимир Чернавин, генеральный конструктор, начальник КБ машиностроения Игорь Величко и генеральный директор ЦКБ "Рубин" Игорь Спасский.
Сказать, что Михаил Горбачев не придал этому никакого значения, раздраженно отмахнулся - было бы неправдой. Бумагам дали ход, и в аппаратной стилистике того времени первому лицу подготовили обобщенную справку-доклад за подписью Льва Зайкова (член Политбюро, заместитель председателя Совета обороны), Эдуарда Шеварднадзе (министр иностранных дел), Владимира Крючкова (председатель КГБ СССР), Дмитрия Язова (министр обороны), Олега Бакланова (секретарь ЦК по оборонным вопросам), Игоря Белоусова (зампред Совмина СССР, председатель ВПК).
Вот открывшийся недавно этот документ, где плюс на минус так виртуозно перемножены опытными аппаратчиками, что никаких мер или корректив в ответ на обращение генерального конструктора к генеральному секретарю не последовало. И финальным итогом стало то, что пять из шести ракетоносцев проекта 941 "Акула" принесли как самую дорогую жертву на алтарь разоружения.
Из справки-доклада на имя М.С. Горбачева
"В ходе обсуждения в Нью-Йорке министром иностранных дел СССР и госсекретарем США вопросов, связанных с договором по СНВ, достигнута договоренность о зачете с обеих сторон пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет ПЛ, находящихся в стадии строительства, переоборудования, модернизации и капитального ремонта, в суммарный уровень1600 носителей.
Первоначальная редакция соответствующих статей договора предусматривала право обеих сторон иметь вне суммарного уровня в 1600 носителей согласованное количество пусковых установок указанных выше категорий. Однако расхождение позиций в отношении количества таких пусковых установок (СССР-150, США-50) не позволило достичь взаимоприемлемого решения.
В результате обсуждения, в соответствии с имевшимися указаниями, нашей делегацией была реализована запасная позиция, которая позволила достичь согласия сторон на условиях зачета всех пусковых установок баллистических ракет в указанный суммарный уровень.
Это вызвало обеспокоенность товарищей Коксанова, Шишкина, Максимова, Величко, Чернавина, Спасского, которые предложили вернуться к прежней редакции договора, так как, по их мнению, достигнутая договоренность снизит эффективность стратегических ядерных сил и отрицательно скажется на составе группировки РПК СН ВМФ.
Действительно, если не уточнить характеристики ракетных комплексов и планы вывода и ввода средств стратегических ядерных сил на период до 2000 г., то в новых условиях, с учетом ограничений на количество зарядов, группировка ракетных подводных лодок стратегического назначения к 1998 г. может сократиться до 14-16 единиц, в том числе количество ПЛ пр.667 БДР, составляющих основу группировки на ТОФ, до 1-2 единиц, что будет недостаточно для решения поставленных задач.
Однако, непосредственно после изменения положений проекта договора нами разработаны и уже частично реализованы дополнительные меры, позволяющие компенсировать возможные для нас негативные последствия достигнутого в Нью-Йорке соглашения:
- в Женеве 15.11.1990 г. нами, в соответствии с принятым решением, заявлено оснащение ракет морского комплекса Р-29РК тремя боевыми блоками вместо семи;
- обоснована возможность оснащения ракет комплекса Д-19У восемью блоками вместо десяти;
- можно также оснастить восемью блоками вместо десяти и ракеты вновь разрабатываемого комплекса Д-19 УТТХ.
Эти меры позволяют при том же количестве зарядов в составе МСЯС разместить их на большем количестве ПЛ и повысить боевую устойчивость группировки.
Может также потребоваться пересмотр стратегических ядерных сил ракетных войск и ВМФ и планов их ввода и вывода на период после 1995 г. для того, чтобы обеспечить возможность иметь в боевом составе МСЯС после завершения сокращения 23-24 РПК СН, в том числе 10-11 ПЛ пр. 667 БДР на ТОФе. Конкретные предложения по этому вопросу Минобороны СССР совместно с Министерством промышленности подготовят к 1993-1994 гг. с учетом складывающейся обстановки и представят в установленном порядке при утверждении планов 1996-2000 гг.
После совместной проработки вопроса товарищи Коксанов, Шишкин, Величко, Спасский согласились с предложенными мерами. Вместе с тем товарищи Коксанов, Шишкин, Величко, Спасский считают, что при наличии такой возможности было бы целесообразно поручить Советской делегации на переговорах в Женеве вновь вернуться к обсуждению вопроса о незачете пусковых установок ПЛ, находящихся в стадии строительства, переоборудования, модернизации и капитального ремонта.
Дополнительный анализ ситуации, складывающейся на переговорах, показал, что пересмотр достигнутой в Нью-Йорке договоренности может обострить обстановку, затруднить развязку других нерешенных вопросов, замедлит движение к завершению переговоров и поэтому нежелателен".
Операция "Ликвидация",
или Два антирекорда ТК-13 и ТК-20 под командованием Александра Богачева
Срок эксплуатации твердотопливных ракет Р-39, которыми вооружались ТАПРК СН проекта 941 "Акула", имел строго определенные гарантийные рамки. А если принять во внимание, что создавались они в кооперации с украинским НПО "Южмаш" в Днепропетровске (именно там изготавливали первые ступени, без которых ни одна ракета стартовать не может), то с распадом СССР остро встал вопрос: как и на сколько можно гарантировать надежность уже произведенных ракет и, если потребуется, продление сроков службы.
По мере того, как в Киеве нарастала самостийность, кооперация уральского Миаса с украинским Днепропетровском становилась все более проблематичной. И те ракеты, что давно находились в шахтах "Акул" или ожидали своего часа в специальном арсенале Северного флота на берегу Кольского полуострова, подошли к крайней черте.
Насколько крайней, судить могут только профессионалы-ракетчики - создатели Р-39 и специалисты 12-го Главного управления Министерства обороны, что отвечают за все ракетно-ядерное вооружение России, развернутое в войсках и хранящееся в специальных арсеналах под контролем 12-го ГУМО. Но ни те, ни другие этот вопрос и по сей день не комментируют.
А между тем в 2017 году исполнилось двадцать лет антирекорду, которой поставил, исполняя приказ, опытный командир-североморец капитан I ранга Александр Богачев. За все время своей службы на подводных лодках он участвовал в 58 ракетных пусках - это абсолютный мировой рекорд. А сорок из них - два раза залпом по двадцать! - выпустил в 1997 году.
Официально упражнение называлось "стрельба полным боекомплектом". А проводилось оно в Баренцевом море по согласованной с американцами программе "утилизации баллистических ракет, отслуживших свой срок, методом подрыва в воздухе". Ракеты выстреливались с подводной лодки и подрывались на высоте около полутора-двух километров.
В марте 1997 года экипаж Александра Богачева выполнил первую такую стрельбу с борта крейсера ТК-13. А в начале декабря повторил ее уже на своем ТК-20, где был командиром с 1995 года.
За декабрьскими пусками, как того требовали контрольные процедуры СНВ-1, с борта российского гидрографического судна наблюдала прибывшая из США делегация Агентства по инспекциям на местах (On-Site Inspection Agency). И там же, в районе стрельб, крутилась-шпионила незаявленная никем американская же многоцелевая атомная подлодка типа "Лос-Анджелес". По информации из Главного штаба ВМФ России, она совершала маневры в опасной близости от нашего ракетоносца, периодически меняя положение и приближаясь на дистанцию до 4 км. Наши средства противолодочной обороны вели за ней наблюдение и даже предпринимали безответные попытки связаться с непрошенной субмариной. Согласно данным из того же источника, незваная гостья покинула район стрельб лишь после того, как возле нее были взорваны две предупредительные гранаты.
За успешное выполнение специальных задач капитана I ранга А.С. Богачева отметили орденом Мужества и орденом "За заслуги перед Отечеством" IV степени, хотя дважды представляли к званию Героя России. В 2015-м мужественного подводника не стало.
А крейсер ТК-13, раз и навсегда лишенный боезапаса, уже 1998 году, отслужив чуть более десяти лет, был исключен из состава ВМФ и поставлен на прикол по месту прежней службы в губе Нерпичья в Западной Лице.
В ожидании своей участи там же находился и крейсер ТК-12, исключенный из состава ВМФ в 1997-м.
Еще один подводный исполин - крейсер ТК-202 (второй по времени постройки после головного ТК-208) - был выведен в 1996 году в резерв. Не исключен из боевого состава ВМФ, как в случае с ТК-12 и ТК-13, а лишь "выведен в резерв". В 1997-м на нем планировалась перегрузка активных зон реакторов, а дальше - ремонт и модернизация.
Но - увы…
В 1999 году созрело и оформилось решение о замене ракеты Р-39 и всего комплекса Д-19 новым ракетным комплексом "Булава" Московского института теплотехники, который никогда ранее не создавал ракет морского базирования.
В том же 1999-м тяжелый атомный подводный крейсер стратегического назначения ТК-202 - первым из "Акул" - был отправлен в Северодвинск на утилизацию.
В 2004 году последние носители ракет Р-39 - подлодки ТК-17 "Архангельск" и ТК-20 "Северсталь" - выведены в резерв из-за отсутствия годных для несения службы ракет.
А ликвидация самих ракет этого типа полностью завершена в сентябре 2012 года.
Для "Акул" прислали гильотину
Судьба стратегической морской ракетно-ядерной системы "Тайфун" и самих кораблей-носителей окончательно определилась на рубеже двух веков и нового тысячелетия. Согласно официальной версии, решение досрочно утилизировать три из шести построенных кораблей проекта 941 "Акула", а седьмой - ТК-210 - не достраивать вовсе, принято российским руководством в соответствии с Договором об ограничении стратегических вооружений ОСВ-2 "ввиду отсутствия средств на поддержание лодок в боеспособном состоянии" и в связи с прекращением производства ракет Р-39, которые были основным вооружением "Акул".
Приводились даже цифры, за достоверность которых, сейчас вряд ли можно поручиться. Например, такие: на поддержание в боеспособном состоянии одной "Акулы" (только поддержание) требовалось (в ценах того времени) 300 млн рублей в год, на те же цели применительно к ракетоносцам проекта 667БДРМ - 180 млн. Разница ощутима - тем более в условиях тотального безденежья, охватившего российский ВМФ в конце 1990-х - начале 2000-х.
В качестве одного из вариантов мирного применения этих гигантских субмарин рассматривалось переоборудование их в подводные транспорты для снабжения Норильска или в танкеры, однако эти проекты реализованы не были.
Первым, как уже сказано, был отправлен на заклание ТК-202. Процесс утилизации проходил примерно по одной и той же схеме. Сначала из двух реакторов "Акулы" выгружалось отработавшее ядерное топливо (ОЯТ), затем демонтировалось дорогостоящее и просто годное оборудование. Обе операции выполняли на плаву.
После этого лодку переводили в сухой док, где из нее вырезали реакторные отсеки - в одном блоке со смежными, чтобы обеспечить такой конструкции положительную плавучесть. Получившейся "обрубок" (водоизмещение - более 8 000 тонн) тщательно герметизировали, после чего спускали на воду и в таком виде транспортировали морем, используя мощные буксиры, в губу Сайда на Кольском полуострове, где был организован пункт длительного хранения.
Стоимость утилизации одного крейсера, по сведением из зарубежных источников, составляла около 10 млн долларов, при этом два миллиона выделялись из бюджета России, остальное - средства, предоставленные США и Канадой в рамках программы "Совместного сокращения угрозы", которая предусматривала содействие странам бывшего СССР в уничтожении оружия массового поражения по договору СНВ-I (известна как "инициатива Нанна - Лугара").
Отработанное топливо из двух реакторов ТК-202 было выгружено в 2003 году. Длившаяся три месяца, эта потенциально опасная вахта стала "горячим испытанием" для нового комплекса береговой базы выгрузки завода "Звездочка". Ранее подобные операции проводили военные, и топливо с АПЛ сначала попадало на плавтехбазу. А тут - сразу на береговой комплекс.
В 2005-м ракетные шахты, носовые и кормовые отсеки прочных корпусов ТК-202 разделаны на металлолом. Блок реакторных отсеков - два плюс четыре смежных - спущен на воду. После этого двумя буксирами ("Евгений Егоров" и "Константин Коробцов") переведен в пункт длительного хранения (губа Сайда на Кольском полуострове).
В 2001 году уже исключенному из состава ВМФ крейсеру ТК-12 планировали было присвоить имя "Симбирск", а шефство над кораблем намеревалась взять администрация города Ульяновска. Но развития эти инициативы не получили. В 2004-м с министерством обороны США заключен контракт на утилизацию ТК-12, а 13 июля 2005-го его доставили из Западной Лицы в Северодвинск для утилизации в рамках уже упомянутой российско-американской программы "Совместное уменьшение угрозы".
В августе 2005-го, до начала выгрузки ОЯТ, на ТК-12 восстановили системы живучести корабля. Выгрузка топлива из двух реакторов ТК-12 происходила с апреля по 23 июня 2006 года. А в ноябре ТК-12 завели в док-камеру МП "Звездочка" для окончательной разделки.
Контракт на утилизацию ТК-13 был подписан 15 июня 2007-го. И уже через месяц, 21 июля, тяжелый подводный крейсер, сам себя лишивший ракет, прибыл на "Звездочку, а 4 июля поставлен в док-камеру завода. Разделка на металл четвертой по времени постройки и отслужившей в составе Северного флота чуть более десяти "Акулы" проведена на средства США и Канады - в рамках уже новой "Программы Глобального партнерства".
Взгляд на то время отразился в пронзительных стихах северодвинца Александра Маркова, в молодые годы работавшего на "Севмаше".
Мастодонты "холодной" войны
Там, у пирсов полярных, где ныне,
Из походов никто их не ждет,
Доживают свой век субмарины -
Наша гордость, наш атомный флот…
Люки крышками плотно заглушены,
Им не ведать теперь глубины,
Колыхаются мертвыми тушами
Мастодонты "холодной" войны.
Ту войну мы, считай, проиграли,
А ведь столько готовились к ней!
Сколько ж было затрачено стали,
Миллиардов добротных рублей!
Океанские бывшие "волки",
Оглашен уже ваш приговор:
Всех порежут теперь на иголки,
А металл продадут за "бугор".
Им теперь - до последнего берега,
Где конец их безрадостный ждет…
Сомневаюсь я, чтобы Америка
Так же быстро свой резала флот!
А какие были красавцы!
Пережили триумф и почет.
Оторвать бы "стратегам" яйца
Иль другой какой выставить счет…
Помню я на ТВ ту картину,
Где России правительство США
Подарило резак-гильотину,
Чтоб разделка быстрее пошла…
Как же просто нас всех облапошить
И своим "знатокам" и чужим!
Будем хлопать сначала в ладоши,
А мозгами потом шевелим…
В круговерти жестоких авралов,
Катастроф и трагических дней
Больше стало у нас адмиралов,
Меньше стало самих кораблей…
Я отнюдь не лоббист и не "ястреб",
Мысль о прошлом меня не гнетет,
Но, Россия - не Кипр и не Австрия,
Нам ли рушить свой собственный флот!
Извиняюсь, быть может, за грубость,
Только дело тут вовсе не в ней.
Ведь на лодках прошла моя юность, -
Жалко юности просто своей!
А какие перспективы светили двум еще остававшимся на Северном флоте "Акулам"?
ТК-20 "Северсталь" провела последнее боевое дежурство в 2002 году, ТК-17 "Архангельск" - с октября 2004 года по январь 2005 года. И с тех пор находились в ожидании, что решат наверху: или утилизация, или перевооружение на новые баллистические ракеты. В августе 2007-го, главком ВМФ адмирал флота В. В. Масорин, не вдаваясь в детали, проговорился, что до 2015 года не предусматривается модернизация оставшихся "Акул" под ракетный комплекс "Булава".
Сменивший адмирала Масорина новый главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий в мае 2010 года заявил, что стратегические АПЛ системы "Тайфун" останутся в боевом составе ВМФ. "Эти подводные лодки мы сохраняем, в планах главного командования ВМФ России они есть", - сказал тогда адмирал Высоцкий. Как один из возможных рассматривался вариант вооружения этих АПЛ крылатыми ракетами повышенной дальности - по аналогии с перевооружением американских АПЛ типа "Огайо" под крылатые ракеты "Томагавк".
Между тем 18-я дивизия подводных лодок, в которую входили все "Акулы", была сокращена. Переведенные в Северодвинск ТК-17 "Архангельск" и ТК-20 "Северсталь" временно подчинены бригаде строящихся и ремонтируемых кораблей Беломорской ВМБ.
28 сентября 2011 года опубликовано заявление Минобороны России, в соответствии с которым "Акулы", как не укладывающиеся в договорные лимиты СНВ-3 и избыточно дорогие в сравнении с новыми ракетоносцами класса "Борей", планируется списать и разделать на металл до 2014 года. Варианты переоборудования трех оставшихся кораблей в транспортные подлодки по проекту ЦКБ МТ "Рубин" или подлодки-арсеналы крылатых ракет отвергнуты по причине чрезмерной дороговизны работ и эксплуатации.
Вслед за этим на совещании в Северодвинске тогдашний вице-премьер Дмитрий Рогозин сообщил, что Россия решила временно отказаться от утилизации стратегических АПЛ третьего поколения. В результате срок годности лодок продлится до 30-35 лет вместо нынешних 25. Со ссылкой на Рогозина, информагенства сообщали, что "модернизация затронет стратегические АПЛ типа "Акула", где каждые 7 лет будет меняться электронная начинка и вооружение".
Дальше - больше: в феврале 2012 года в СМИ появилась информация, что основное вооружение АПЛ типа "Акула", ракеты РСМ-52, были утилизированы не полностью, и до 2020 года возможен ввод в строй лодок "Северсталь" и "Архангельск" со стандартным вооружением на борту.
Однако уже в марте 2012 года неназванный источник в Минобороны РФ дал понять, что стратегические атомные подводные лодки проекта 941 "Акула" не будут модернизировать по финансовым соображениям. По словам того же источника, глубокая модернизация одной "Акулы" сопоставима по стоимости со строительством двух новых подводных лодок проекта 955 "Борей".
В марте 2017 года появились фотографии ТК-17 "Архангельск" с демонтированными крышками ракетных шахт. Ранее на портале госзакупок Минобороны РФ появился тендер на проведение работ по демонтажу крышек ракетных шахт, стоимостью 28 млн руб.
В январе 2018 года, как сообщили сразу несколько источников, принято "окончательное решение об утилизации "Архангельска" и "Северстали" после 2020 года". Но ветераны-подводники, в том числе вышедшие в запас представители высшего командования ВМФ, все еще лелеяли надежды на счастливый поворот в судьбе двух неприкаянных "Акул"…
А модернизированный ранее ТК-208 "Дмитрий Донской" продолжал надежно служить в качестве испытательной платформы для систем вооружения и гидроакустических комплексов. В июне 2016 года было объявлено, что срок эксплуатации "Дмитрия Донского" в составе ВМФ продлен до 2020 года.
Остров "Донской" рядом всегда,
или Как одна особа из Белого моря прогулялась в Кронштадт
С 2011 года в судьбе "Дмитрия Донского" и его экипажа начался новый этап - главной задачей стало обеспечение испытаний вновь построенных кораблей и тех, что сдаются после заводского ремонта с модернизацией.
А попутно решались и решаются другие задачи в интересах ВМФ, Минобороны, проектно-конструкторских организаций.
В декабре 2011 года ТК-208, выполняя задачу корабля-конвоира подводного крейсера К-535 "Юрий Долгорукий", обеспечил залповую стрельбу баллистическими ракетами "Булава". По признанию членов экипажа, это было незабываемое и грандиозное зрелище: после шести лет испытаний той же ракеты на "Дмитрии Долгоруком" из подводного положения смогли своими глазами увидеть выход морской баллистической ракеты из-под воды и ее полет.
В 2012-2014 годах они же обеспечивали ходовые и государственные испытания для идущих вслед за "Юрием Долгоруким" ракетоносцев "Александр Невский", "Владимир Мономах", многоцелевой АПЛ "Северодвинск" (проект 885 "Ясень"). Во время таких выходов проводились замеры полей, определение маневренных элементов, погружения на глубину 220 метров, отрабатывалось взаимодействие с другими кораблями и практические задачи, включая торпедные стрельбы и выставление приборов гидроакустического противодействия.
В ноябре и декабре 2016 года корабль выходил в море для обеспечения испытаний крейсера "Маршал Устинов" и АПЛ "Подмосковье", а также заводских и государственных ходовых испытаний фрегата "Адмирал Горшков".
Вскоре после наречения ТК-208 именем "Дмитрия Донского" экипаж установил прямые контакты с Музеем-заповедником "Куликово поле" в Тульской области, которые переросли в договор о шефской помощи. С 2007 года в кают-компании корабля размещается экспозиция "Во славу России", а представленная в ней "Булава" заменила кувалду в традиционном обряде посвящения в подводники.
12 июня 2008 года, в День России, директор Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника "Куликово поле" Владимир Гриценко, заместитель директора по научной работе Андрей Наумов и старший научный сотрудник Владимир Данилов получили в Кремле из рук президента России Государственную премию. Одним из первых сотрудников музея поздравил от имени экипажа "Дмитрия Донского" его командир Олег Цыбин.
А летом 2017-го "Дмитрий Донской" в составе группы кораблей совершил переход с Северного флота на Балтийский и первым среди атомных подводных ракетоносцев стал участником Главного военно-морского парада на Кронштадтском рейде. Для этого подводный ракетный крейсер совершил поход за пять морей (Белое, Баренцево, Норвежское, Северное и Балтийское), преодолев более двух с половиной тысяч морских миль.
За проходом "Дмитрия Донского" вдоль северного фасада Европы вокруг Скандинавии и потом, уже в Балтийском море, следили сотни теле- и фотокамер, тысячи глаз и много специальных приборов. Вместе с семьями подводников за них переживали и друзья из шефствующих организаций.
Самим подводникам эти дни тоже запомнились.
"Это был первый наш выход в море за долгое время, - вспоминает старший помощник командира "Дмитрия Донского" капитан II ранга Алексей Дунчевский. - Мы все время шли в надводном положении. Особенно запомнился проход под датским мостом Большой Бельт. Нам приветливо махали руками, лица у людей были радостными. Вертолеты подлетали, встречались катера, яхты, лодки. Правда, близко они не подходили, но людей на борту было хорошо видно".
По словам старпома, на всем пути следования в Кронштадт люди относились к подводному крейсеру и его команде очень доброжелательно.
"Участвовать в параде было очень почетно", - согласился с коллегой командир электромеханической БЧ-5 капитан II ранга Артур Прокопенко. Как и его товарищ по службе Алексей Дунчевский, он родился и вырос в Севастополе, а потому с детства знал, что военно-морской парад - это грандиозное событие.
"Не могу сказать, что все было легко. Тяжела была подготовка - множество технических и организационных мероприятий, напряженный переход. Ведь нас встречало не только мирное население, но и самолеты-разведчики, и корабли НАТО", - отметил Прокопенко.
Подводникам очень запомнилось, как их принимали в Санкт-Петербурге. "Дмитрий Донской" подошел к Кронштадту в условиях сильного тумана, но вскоре погода наладилась, и подводный крейсер окружили россияне на лодках, катерах и яхтах.
"Они махали руками, говорили "мы гордимся вами", "мы вас ждали" - это было незабываемо, только ради этого стоило сходить", - признался командир БЧ-5.
Ко многим членам экипажа в Санкт-Петербург специально приехали семьи - брали отпуск, чтобы самим увидеть "Дмитрий Донской" на рейде Кронштадта. Командование пошло навстречу и позволило подводникам увидеться с родными.
Те, кто по каким-либо причинам не смогли приехать лично, смотрели парад по телевизору. Среди них были и члены сдаточной команды.
"Я был горд, что корабль, в который вложил часть своей души, идет на парад", - заявил ответственный сдатчик ТК-208 Евгений Васильевич Слободян.
С ним, другими специалистами "Севмаша", в разные году работавшими на "Дмитрии Донском", и экипажем самого крейсера под командованием капитана I ранга Олега Цыбина мы в очередной раз встретились на БелВМБ в начале нынешнего лета.
Приключения в прочном корпусе
Командир подводной лодки капитан I ранга Олег Цыбин пригласил журналистов в центральный пост, где в нашем присутствии сыграли учебную тревогу по проверке оружия и технических средств. Там же Олег Геннадьевич со смущенной улыбкой извинился, что гостям в экипаже рады, но плановых мероприятий отменить не могут: скоро в море, поэтому экипаж почти в полном составе на борту, занят делом на боевых постах. И предложил на выбор: чай-кофе в кают-компании или тур по кораблю. Мы выбрали второе, но попросили что-нибудь на десерт.
Старший помощник командира капитан II ранга Алексей Дунчевский, который знает на "Дмитрии Донском" всех и все, как и положено старпому, за считанные минуты объяснил и показал изнутри, почему подводные лодки 941-го проекта сравнивают с катамаранами, хотя снаружи корабля об этом ничто, кроме двух винтов в корме, не напоминает.
Показать свое заведование - так, чтоб можно было прислониться к "Булаве" - командир ракетной БЧ-2 капитан II ранга Сергей Подколзин нам при всем желании не мог: все двадцать стартовых шахт на этих подлодках находятся между двумя прочными корпусами. Потому и катамаран!
Зато командир дивизиона живучести (это в составе электромеханической боевой части, БЧ-5) капитан III ранга Александр Трофимов без труда продемонстрировал все индивидуальные и коллективные средства спасения, которые есть на "Дмитрии Донском". У каждого, от мичмана до командира АПЛ, на ремне через плечо всегда с собой должен быть ПДА - переносной дыхательный аппарат. На штатных местах и тоже для каждого - ИП-6 (изолирующий противогаз), ИДА-59М (индивидуальные дыхательный аппарат). А еще коллективные средства - ШДА (шланговый дыхательный аппарат) с системой защищенных воздухопроводов по всем обитаемым отсекам и две ВСК (всплывающие спасательные камеры) - в ограждении выдвижных устройств, каждая над своим прочным корпусом.
По команде КДЖ Трофимова двое его подчиненных - командир восьмого отсека старший мичман Сагид Салимов и мичман Александр Лазарев у нас на глазах боролись с поступлением воды в прочный корпус. И они, и наш оператор за эти 15-20 минут в тесном трюме с аварийным освещением взмокли основательно, хотя воды "по пайолы" мы приняли лишь условно…
На десерт, как и просили, было упражнение "Оранжевый пингвин". Старший мичман Михаил Битюгов показал, как можно всего за 35 секунд облачиться в ГТКС - гидротермокостюм спасательный, а один из нас пытался этот рекорд побить. И что удивительно - почти удалось, причем с первой попытки!
Ни с командиром корабля, ни с его заместителем и помощниками служебных тем мы не обсуждали. Потому что понимали: на лето-осень нынешнего года у экипажа задача пусть и не такая публичная и яркая, как было в 2017-м, но ничуть не менее ответственная, если принять во внимание сдаточные программы Севмаша и "Звездочки".
В начале лета в Белом море продолжил ходовые испытания сдающийся в этом году "Князь Владимир" - четвертый по счету "Борей" и первый (головной), построенный по модернизированному проекту 955А "Борей-А". А в июле отправилась туда же многоцелевая АПЛ "Казань". По ней, как ранее сообщалось, возникли вопросы, и чтобы их снять, сдаточной команде совместно с конструкторским бюро "Малахит", заводом и поставщиками оборудования предстоит поработать в эту навигацию особенно напряженно.
А значит - не останется без дела и "Дмитрий Донской".
Тем более, если учесть, что в 2020 году Севмаш совместно с конструкторскими бюро "Рубин" и "Малахит" обязуется достроить, испытать и передать флоту сразу четыре атомных подлодки: стратегический ракетоносец проекта 955А "Князь Олег", АПЛ специального назначения "Белгород" и две многоцелевых субмарины проекта "Ясень-М" - "Казань" и "Новосибирск".
В опубликованном материале использованы архивные кинокадры и видовые планы из документальных фильмов "Русская "Акула", "Четверть века на службе Родине", "Миротворец", "Подводная эскадра Севмаша".
Авторы благодарят за содействие в работе, предоставленные фото, аудио и видеоматериалы пресс-службу ПО "Севмаш" и лично Екатерину Пиликину, группу изучения истории подводного кораблестроения ЦКБ МТ "Рубин" и лично Владимира Марушина, Анну Кипяткову, Ольгу Сокович, пресс-службу Краснознаменного Северного флота и Беломорской военно-морской базы, экипаж ТК-208 "Дмитрий Донской" и его командира капитана I ранга Олега Цыбина, а также коллег-фотожурналистов и фотографов Максима Воркункова, Олега Кулешова, Дмитрия Хрупова, Леонида Якутина и корабела-песенника, ответственного сдатчика нескольких АПЛ третьего поколения, председателя Совета ветеранов Севмаша Виктора Сорокина.