В Удмуртии после смерти матери и ребенка проверят органы профилактики
По словам старшего помощника прокурора Можги Марины Афанасьевой педагоги, которые занимались с подростком (а он находился на домашнем обучении), и специалисты социальной службы заподозрили неладное в один день - пятницу, 6 декабря, после того, как никто в очередной раз не открыл двери и не ответил на звонки. Они обсудили ситуацию и решили сообщить в полицию. Почему они не сделали этого сразу, а ждали неделю - непонятно.
Причина смерти матери устанавливается, а мальчик, по предварительной версии, умер от переохлаждения.
Сосед погибших Рашид Гизанов говорит, что несколько раз видел, как приходили специалисты социальных служб, но двери им так никто и не открыл.
- Благополучная семья была, правда немного замкнутая, - вспоминает он. - Мать не пила, не курила, машину купила, чтобы сына на обучение и реабилитацию возить. Иногда перекидывались с ней парой фраз, когда она мусор выносила или в магазин ненадолго выбегала.
Сосед также припомнил, что оставаясь один в квартире, мальчик всегда дергал за ручку входной двери. Все к этому привыкли, считали, что мама пошла в магазин и скоро должна вернуться. Год назад умерла мать женщины, которая жила в той же квартире, поэтому мальчика приходилось оставлять иногда в запертом доме. Кстати, по словам мужчины, машины матери в те дни у дома он не видел, думал, уехала куда-то с сыном.
- Как вот узнаешь, что там происходит? - сокрушается Рашид Гизанов. - Были бы у них хотя бы родственники в Можге, чтобы те же соцслужбы могли с ними связаться.
Татьяна Никитина - ей 23 года - тоже живет в Можге и тоже в одиночку растит двухлетнего сына с ДЦП. По ее мнению, воспитывать и развивать ребенка с таким заболеванием в маленьком провинциальном городе можно, чаще всего, только своими силами. Как такового патронажа над необычными детьми не ведется.
- Ребенку ставят диагноз, но никто не рассказывает, что делать дальше, как лечить, куда обращаться - отправляют в свободное плавание. А ты, будучи в ужасном психологическом состоянии, начинаешь банально гуглить. А ведь главное время для развития таких детишек - первые три года жизни. Из-за незнания мы теряем самое драгоценное время. Если бы не мамочки с такими же детьми, я не знаю, что бы было. Они мне во многом помогли и успокоили, - рассказала Татьяна.
Социальные службы в маленьком городе, по ее мнению, могут предоставить далеко не все необходимые услуги. К примеру, в службу ранней помощи, куда посоветовали сходить Татьяне и сыну, не оказалось даже логопеда. Татьяна вместе с другими можгинскими мамочками, имеющими детей с ДЦП, собирают деньги, чтобы приобрести необходимые тренажеры.
- Конечно, есть республиканский реабилитационный центр в Ижевске. Но, к сожалению, там принимают детей с трех лет. Я и в минздраве говорила, что первые три года - самые важные, но и там предложили только службу ранней помощи, правда, уже в Ижевске. Да, там много разных специалистов, но несколько раз в неделю приезжать с ребенком в Ижевск, честно говоря, очень накладно, - рассказала молодая мама.
Чтобы уменьшить вероятность возникновения трагедий, Татьяна Никитина считает, что в квартирах таких семей нужно устанавливать "тревожную" систему наподобие сигнальной кнопки в палатах интенсивной терапии. Однако она уточнила - научить ребенка с ДЦП осознанно нажать кнопку в случае происшествия получится не всегда, все зависит от степени тяжести заболевания. И, конечно, специалистам социальных служб нужно быть "понапористей", так как соседи не всегда могут заподозрить неладное. Что и произошло в Можге.
По факту смерти 13-летнего мальчика с ДЦП и его матери следователи возбудили уголовное дело по части 2 статьи 293 УК России "Халатность, повлекшая по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека". Проверку начала Можгинская межрайонная прокуратура. Там "РГ" подтвердили - семья действительно была благополучной. Мама занималась воспитанием ребенка, возила его на лечение, реабилитацию, ходила в органы социальной защиты, устроила ребенка в коррекционную школу, в доме был порядок.
- Будем проверять органы профилактики - их очень много. Основной уклон сделаем на тех, кто обслуживал ребенка: школа, реабилитационный центр и правоохранительные органы, - уточнила старший помощник прокурора Можги Марина Афанасьева.
Внутреннюю проверку, которая позволит оценить действия сотрудников соцслужб, проводит и министерство социальной политики и труда Удмуртии.
- По информации коллег из Можги в течение недели на дом приходили учителя и социальные работники, которые документально фиксировали отсутствие занятий. Связаться с материю по телефону не удавалось. Встречи с соседями также не проясняли ситуацию. 3 декабря было направлено обращение в правоохранительные органы, - прокомментировала ситуацию министр социальной политики и труда Удмуртии Татьяна Чуракова.
Тем временем
В Удмуртии еще один ребенок чуть не погиб в своем доме после смерти матери. О этом стало известно во время проверки организованной после трагедии в Можге. Проверялись дома, где, по данным социальных служб, могла произойти аналогичная ситуация. В квартире в Ленинском районе Ижевска, где тоже проживала одинокая мама с ребенком, проверяющим не открыли. Было принято решение взломать дверь. В помещении нашли двухлетнего ребенка и тело его матери, которая умерла от пневмонии за пять дней до этого. Ребенок, к счастью, жив, и его состояние не вызывает тревоги у врачей. Жителей республики просят не быть равнодушными и обращать внимание, если за стеной плачет ребенок или одинокая мама из вашего дома вдруг перестала появляться на детской площадке.