Феликс Коробов: Дирижер - это не просто движение руками
Что для вас означает получение звания Народного артиста России?
Феликс Коробов: Это была очень приятная новость в совсем непростое время. Конечно, это большая честь. Знаете, дирижер - весьма странная профессия. Я могу сколь угодно разводить руками, но без моих коллег-музыкантов, без оркестра, певцов, солистов - музыка не зазвучит. Дирижер зависит от очень многих людей.
Моему родному театру (МАМТ им.К.С.Станиславского и В.И.Немировича-Данченко - ред.) в прошлом году исполнилось 100 лет. Наш музей и литературный отдел выпустили замечательную энциклопедию, где отражены все события жизни театра за этот век. Так вот - страшно сказать - пятая часть этой книги, последние 20 лет, связаны и со мной, что очень приятно.
А еще мои студенты - Камерный оркестр Московской консерватории, которым я руковожу уже более 15 лет - уникальный коллектив с почти шестидесятилетней непрерывной историей - la crème de la crème студентов и аспирантов Консерватории - работать с этими талантливыми ребятами удовольствие и радость. Вообще консерваторцы - это серьезное звание: мы все "консерваторской" крови - в свое время я закончил ее по трем специальностям. Ну и, кроме того, мои постоянные контакты с совершенно разными но потрясающими оркестрами Санкт-Петербургской Филармонии, оркестром Театра Ла Скала, гастроли по стране к любимым коллективам Нижнего Новгорода, Новосибирска и многим другим - вот это все и есть те "звуки", которые помогают дирижеру быть услышанным. Так что в моем звании значительная доля труда этих замечательных людей.
Вы упомянули оперный театр Ла Скала. Состоятся ли в Милане запланированные на 2020 год премьеры балетов "Щелкунчик" и "Ромео и Джульетта"?
Феликс Коробов: Весь мир оказался в очень сложной ситуации, и, к огромному сожалению, многие дорогие для сердца и важные профессионально концерты отменяются и переносятся. Буквально на днях я должен был лететь в Милан на постановку "Ромео и Джульетта", мы давно ждали эту совместную работу. В данный момент я должен был находиться в Саратове, где мы планировали начать замечательный абонемент: парный музыкальный портрет - все симфонии Шумана в первом отделении и все концерты Брамса (два фортепианных, двойной и скрипичный) во втором. Также сорвался интересный концерт в рамках абонемента к юбилею Бетховена, который в Нижнем Новгороде придумал Александр Скульский. Там каждая симфония Бетховена рифмовалась с не менее великой симфонией другого композитора под тем же номером. Мне достался 4-й номер: на прошлой неделе мы должны были играть Четвертую симфонию Бетховена и Четвертую симфонию Малера.
Надеюсь, все эти проекты состоятся в будущем. Что касается Ла Скала, театр подтвердил, что мы не отменяем премьеры, а переносим их на какой-то более реальный срок. На сегодняшний день для себя я принял такое решение: сейчас ничего не планирую - дождемся окончания этого кошмара, и потом уже будем думать, как выполнять свои обязательства и как не потерять задуманные проекты.
Один из ваших любимых композиторов - Верди. Верны ли вы мечте исполнить антологию его произведений?
Феликс Коробов: Думаю, исполнить в одном месте одному дирижеру все произведения Верди практически нереально. По крайней мере, таких случаев я не знаю. Но постепенно коллекция собирается. В следующем году, дай Бог все будет хорошо, должна состояться премьера "Риголетто" - это будет уже седьмой мой Верди в нашем театре. Помимо Верди, другая моя "коллекция" и любимый композитор - это Моцарт, и есть мечта исполнить все его оркестровые и камерные произведения. Многое уже сделано. Например, с замечательными музыкантами оркестра "Виртуозы Москвы" (моими большими друзьями), в составе "Квартет-Квартет" мы почти закончили цикл "Все струнные квартеты Моцарта" - осталось два концерта до завершения этого достаточно серьезного труда.
Завершится ли этот сезон в Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко? В частности, запланированные на май "Макбет" и "Отелло" в афише июня.
Феликс Коробов: Я надеюсь, мы все-таки выйдем из карантина до конца сезона. Но, к сожалению, никто не понимает, когда именно. Человек так убедил себя в том, что он царь природы, что сам в это поверил. И когда ты вдруг оказываешься один в бушующем океане, то понимаешь: никакой ты не царь, и ты ничего не можешь сделать. Сейчас примерно такая ситуация. Казалось бы, 21-й век, а мы опять вернулись во времена "Декамерона", когда Боккаччо во время чумы сидел со своими друзьями в церкви Санта-Мария-Новелла во Флоренции, рассказывал истории и писал свой знаменитый роман. Сейчас происходит то же самое: мы все сидим дома. Так вот, давайте же и будем пока сидеть дома. Здоровье всегда важно, но сейчас крайне необходимо думать не только о себе, своих удовольствиях и привычках, или сожалеть, что не можешь пойти вечером на любимый концерт или в любимый бар, или прогуляться по парку. Добровольное заточение - в квартире, в доме - это и забота о других людях. Наконец настало время подумать об окружающих.
Как вы распоряжаетесь временем в своем "добровольном заточении"?
Феликс Коробов: В мемуарах отца Владимира Дмитриевича Набокова (отца писателя), касающихся периода его заточения в тюрьме, есть замечательные слова о спасении себя в условиях изоляции. Это строгое соблюдение своего ежедневного рабочего режима, который он сам себе прописал. Он вставал, писал статьи, читал газету, занимался гимнастикой - все по расписанию. Это позволило ему выжить и остаться самим собой. Такую игру ведем сейчас и мы. Не помню автора этих замечательных слов: "Только от нас самих зависит, находимся мы во Дворце Дожей или в темнице".
Самоизоляция - хорошее время заняться теми вещами, на которые в обычном режиме (когда утром у тебя репетиция, вечером концерт, а днем студенты) не хватало времени: прочесть накопившиеся стопками книги, послушать музыку, которую давно хотелось освежить в памяти, посидеть и спокойно поработать с партитурами, немного впрок.
Недавно я написал в своем Instagram, что мне всегда хотелось "поиграть" в Мравинского или Рождественского: сесть дома, открыть за столом партитуру (обязательно зеленая лампа и чай в серебряном подстаканнике) и погрузиться в изучение нот. Ведь из-за наших действительно жутких графиков порой приходилось новую партитуру учить во время предыдущих гастролей, иногда в поезде или в самолете. Сейчас есть время на спокойный разговор с близкими, и не по мобильному телефону, а по "домашнему", стационарному - ведь это другая история. Мне кажется, это замечательное время, чтобы остановиться и задуматься о своей жизни. Все мы спешим, скорости 21-го века запредельны, но мы, быть может, чего-то главного не успеваем. Задуматься о ценностях и немного отдохнуть перед следующей активностью, которая, несомненно, наступит.
Какая партитура у вас сейчас в работе?
Феликс Коробов: Некоторые партитуры являются тайной нашего театра, мы их пока не озвучиваем. Для себя пересмотрел заново симфонии Шостаковича (исполнить их все - одна из моих идей в серии музыкальных коллекций). Я очень благодарен оркестрам Петербурга и Новосибирска за чудесную возможность исполнить подряд Вторую и Третью симфонии Шостаковича, которые в обычной жизни практически не попадаются дирижерам - это редкие гости на филармонических сценах. Пересматриваю Малера и Брукнера. Готовлюсь к следующему сезону с Камерным оркестром консерватории. Это отдельная моя любовь и история: когда я только возглавил этот легендарный коллектив, один мой знакомый сказал: ну зачем тебе это нужно, ты всю жизнь будешь дирижировать "Струнной серенадой" Чайковского и "Маленькой ночной серенадой" Моцарта. Я счастлив тем, что полностью опроверг это предположение. Вот уже почти 15 лет мы ежегодно играем около десяти новых программ, не повторив ни одного произведения! Постепенно в моем классе множатся шкафы с нотами, иногда абсолютно уникальными и впервые исполненными в России. Подбор репертуара - очень интересная творческая работа.
Удается ли вам оставаться на связи с музыкантами оркестра и учениками?
Феликс Коробов: Конечно, мы перезваниваемся, узнаем, как дела, кто чем занят. Я продолжаю заниматься со студентами, которые учатся у меня оперно-симфоническому дирижированию. Буквально вчера выдал им очередное задание: что нужно послушать, прочесть и посмотреть. Ведь дирижер - это не просто движение руками, это масса всего взаимосвязанного. Договорились созвониться дня через три. Московская консерватория начала уроки онлайн, сейчас я пытаюсь освоить эту систему, так что на самом деле есть чем заниматься. Читаю, готовлю.
Что дома готовят дирижеры?
Феликс Коробов: Что угодно! Я очень люблю готовить, это одно из моих любимых занятий и время отдохновения - когда ты сосредоточен на процессе, запираешься на кухне, тебя никто не беспокоит, есть возможность подумать, покрутить какие-то идеи в голове. Недаром Россини был фантастическим кулинаром...
Какую книгу вы сами хотели бы прочитать из давно отложенного?
Феликс Коробов: Достаточно много! Из Петербурга я привез дивные воспоминания Ольги Гельдебрандт-Арбениной, которую я очень люблю. Вообще это очень сложная, трагично-романтическая история серебряного века. Также лежат два тома "Троецарствия" Ло Гуань-Чжун. Увлечение классической китайской литературой я унаследовал от своего папы, режиссера Павла Васильевича Коробова, который очень любил китайскую и восточную литературу и с детства привил мне любовь к ней. Остальные четыре из пяти великих китайских романов я уже прочел, и теперь остался последний "подвиг".
С удовольствием читаю и перечитываю Лотмана. Когда-то очень давно, в самом начале моей педагогической деятельности, мы разговаривали с учеником на важные этические темы, и тогда я сказал ему: почитайте дневники Юрия Михайловича Лотмана. Это был умный студент, он прочитал эти дневники, и когда мы вернулись к этому разговору, он сказал: "Но ведь это же невозможно так жить, когда честность и порядочность доведены в жизни до абсолюта, это - тотальное самопожертвование". Тем не менее, пример такого человека был, а значит, жить так можно, сложно, но необходимо. Поэтому периодически нужно перечитывать и Лотмана, и Лихачева, чтобы напоминать сердцу о важных вещах.