Профессор Коновалов: Офтальмолог должен осмотреть ребенка в первые месяцы жизни

Пандемия ушла? Или, как вирусное заболевание, она проявит сезонную активность? В любом случае мир анализирует ковидные последствия, среди которых первенствуют нанесенные нашему здоровью. В частности, зрению. Слоган "Берегите зрение" актуальность не утрачивает. "И не утратит никогда", - утверждает собеседник "РГ" доктор медицинских наук, профессор Михаил Коновалов.

Михаил Егорович! Пандемия увеличила количество глазных заболеваний? Или такой статистики нет?

Михаил Коновалов: Ковид сказался на нашем зрении и опосредованно, и напрямую. Что имею в виду? Вирус действует на слизистую глаза и вызывает воспаление его наружной оболочки. Так называемый конъюнктивит. Есть наблюдения, которые говорят о том, что коронавирусная инфекция может попадать в наш организм через конъюнктиву. И предпринимаемые меры индивидуальной защиты медиков в виде специальных очков неслучайны.

А обычным людям такие очки нужны?

Михаил Коновалов: Во время пандемии стоит об этом подумать. А сейчас хочу сказать о том, что количество глазных бед увеличилось в пандемию главным образом потому, что люди перестали обращаться за плановой медицинской помощью. И чаще не по своей вине, а потому что в стороне оказались профосмотры и так далее. Особенно это касается тех заболеваний, которые не требуют постоянного наблюдения.

Назовите их.

Михаил Коновалов: Прежде всего глаукома. В мире каждую минуту от глаукомы слепнет один человек. Считается, что это заболевание людей в возрасте. Между тем известно, что нередко дети рождаются с этим непростым недугом. Глаукома коварна. Иногда она протекает бессимптомно. Но в конечном итоге может привести к полной слепоте. А вылечить глаукому невозможно.

Даже в наше время?

Михаил Коновалов: Даже в наше. Вылечить невозможно. Но жить с ней можно, причем не теряя зрения. При одном непременном условии: ее нужно вовремя выявить и грамотно лечить всю оставшуюся жизнь. Общая задача врача и пациента - сделать так, чтобы эта глаукома не прогрессировала.

В мире каждую минуту от глаукомы слепнет один человек. Считается, это заболевание взрослых. Но нередко дети рождаются с этим недугом

Так все просто?

Михаил Коновалов: Очень непросто! Требуется полное взаимопонимание врача и пациента. Пациент должен понимать и осознавать ответственность за свое зрение. Во время посещать врача и тщательно выполнять его предписания.

Что имеете в виду под полным взаимопониманием? Предписаниями? Только лекарства? Эти лекарства импортные или отечественные? Ныне этот вопрос крайне актуален. Эти лекарства доступны? Доступны во всех регионах или только в столицах?

Михаил Коновалов: Любая неприятность со зрением... Вдруг все погружается в туман. Вдруг появляются некие круги перед глазами. Вдруг глаз почему-то начинает болеть и краснеет. Надо срочно идти к офтальмологу! Это могут быть симптомы повышения внутриглазного давления, то есть начало глаукомы. И если на приеме становится очевидным, что давление повышено, и диагносцирована глаукома, то необходимы медикаментозная, капельная терапия и постоянный контроль внутриглазного давления.

Я подчеркиваю: постоянный. Это чрезвычайно важно! Если такое налажено, то проблем со зрением будет меньше. Внутриглазное давление должно быть стабильным, нормальным. Если капельная терапия неэффективна, то наступает следующий этап лечения - применение лазерной терапии для улучшения оттока жидкости из глаза. Увы, случается, что и лазер бессилен. И тогда проводится оперативное лечение.

Где оно проводится?

Михаил Коновалов: В любой офтальмологической клинике, где есть соответствующие специалисты и соответствующее оборудование. Эта операция, как правило, госпитализации не требует. Она проводится в амбулаторных условиях.

Мой обычный вопрос: кроме Москвы и других крупных с медицинской точки зрения городов, они повсеместны? Или глаукомному страдальцу надо искать место спасения?

Михаил Коновалов: Сейчас в России эта офтальмологическая помощь оказывается повсеместно. В основном по системе ОМС. Только хочу подчеркнуть. Вот все необходимое лечение проведено. Внутриглазное давление нормализовано. Но! Отказываться от динамического наблюдения ни в коем случае нельзя. Глаукома, повторюсь, неизлечима. Она только может затихать и не приносить вреда.

А почему рождаются дети с глаукомой? Кто в этом виноват? Мама, папа, генетика? Кто? И можно ли ее предсказать? При врожденной глаукоме страдают все структуры глаза, которые отвечают за отток жидкости из него?

Михаил Коновалов: Нарушение этих структур происходит во время внутриутробного развития плода. Генетика здесь ни при чем. Это на фоне тех или иных проблем, которые происходят с матерью во время беременности. Именно в тот момент, когда формируется орган зрения. И повлиять на это нет возможности.

Как быть?

Михаил Коновалов: Прежде всего новорожденный должен быть осмотрен офтальмологом в первые месяцы жизни.

Чрезмерно огромные глаза у крохи могут быть признаком глаукомы? Или это просто красота младенца?

Михаил Коновалов: У новорожденного структура глаза, наружная оболочка глаза эластична. И она при повышенном глазном давлении растягивается. Огромные глаза должны насторожить родителей и врачей. А дальше... Дальше процесс пошел. Родившийся с глаукомой всю жизнь должен быть под наблюдением таким же, как и взрослые. О чем мы сегодня и сказали.

Санкции ухудшают положение глаукомных пациентов? Возможен пресловутый дефицит тех же капель? Иных средств защиты глаз?

Михаил Коновалов: Существует арсенал препаратов против глаукомы. Потому есть выбор. Другое дело, что эти капли иностранные. Хотя есть отечественные аналоги, которыми мы давно пользуемся. И потому еще раз подчеркну: возможности лечения есть. Но они реальны только при дисциплинированности пациентов.

Михаил Егорович! Уж раз речь об оригиналах и аналогах, то самое время перейти к катарактным хрусталикам. Известно же, что каждый, кто идет на операцию по поводу удаления катаракты, обязательно спрашивает, чей хрусталик ему будут имплантировать. Так чей?

Михаил Коновалов: Отвечать начну с той же пандемии. Дело в том, что она сказалась и на количестве катаракт. Официальных научных данных пока, по-моему, нигде нет. Но факт роста катаракт имеет место быть. А чей хрусталик? Если позволите, напомню, что именно мой учитель, великий офтальмолог Святослав Николаевич Федоров, еще в середине прошлого века начал имплантировать искусственный хрусталик после удаления катаракты. И тогда имплантировали только российские хрусталики, претензий к которым не было. А потом... Потом изменились технологии, они потребовали новых материалов для имплантации хрусталика через микроскопические проколы. И вот тут мы, к великому сожалению, отстали. Хотя ответственно говорю: в России есть компании, которые и в советское время, и сегодня производят хрусталики, отвечающие современным требованиям. Да, пока у нас немалые запасы необходимого оборудования, расходных материалов.

Михаил Коновалов: Пациент должен понимать и осознавать ответственность за свое зрение. Фото: Александр Корольков/РГ

Всем запасам приходит?

Михаил Коновалов: Думаю, выручат наши отечественные наработки, и довольно в короткие сроки мы сумеем восполнить недостаток нашей индустрией. Тех же хрусталиков, того же оборудования для их установки у нас в дефиците не будет.

Позвонил немолодой коллега. Решил похвастаться. Он обратился к офтальмологическую клинику. Хотел просто проверить внутриглазное давление. А у него обнаружили какое-то черное пятнышко на глазном дне. И врач сказал, что надо его удалить. Потому что это может грозить очень опасным заболеванием глаз - отслойкой сетчатки. И предложил, если пациент не возражает, сделать это прямо сейчас с помощью лазера. Мой коллега не возражал. А звонил мне потому, чтобы, как я уже сказала, похвастаться: пятнышко вот так сходу удалил, и никаких проблем.

Михаил Коновалов: Такое должно быть практикой офтальмологии. Когда пациент обращается к нам по любому поводу, необходимо исследовать глаз со всех сторон. Измерить остроту зрения, внутриглазное давление, посмотреть состояние глаза со всех сторон, включая глазное дно. Опыт показывает: именно такая технология осмотра позволяет выявлять даже те состояния, о которых пациент сам и не подозревает. Поверьте, эти простые манипуляции избавляют пациентов от больших глазных бед.

Впереди лето, солнце. И извечный вопрос: носить солнцезащитные очки обязательно или нет?

Михаил Коновалов: Лето - это не только солнце. Это еще огород, различные водоемы. Потому не только о солнцезащитных очках надо думать. Та же работа в огороде может стать причиной травм, инфекций. Главный совет: что бы вы ни делали, думайте о защите своих глаз. Рубите дерево, строгаете доски, забиваете гвозди... Не поскупитесь! Приобретите специальные защитные прозрачные без диоптрий очки. А солнцезащитные нужны людям, страдающим заболеваниями сетчатки.

А остальным?

Михаил Коновалов: Не обязательно. Есть люди, которые просто не переносят солнечный свет. Это зависит от состояния глаза. И... от цвета радужки. Скажем, кареглазые переносят солнце лучше, чем голубоглазые. А по большому счету очки с ультрафиолетовой защитой носить полезно всем.