Легенда номер один
Легенда номер один
Десять лет назад, а уж если совсем точно - 1 мая 2013 года, в Константиновском дворце под Петербургом президент Владимир Путин впервые вручил золотые медали Героев Труда России пятерым лучшим россиянам. Золотую звезду под №1 получил Александр Коновалов.
Почему же непросто написать? Именно потому, что это Коновалов. Знакомы очень-очень давно. Даже можно и на "ты", и без отчеств. Кстати, расскажу об интересном моменте. Когда были награждены первые Герои Труда РФ, естественно, "Российская газета" об этом написала тоже одной из первых. Коновалову о публикации не сообщили, он о ней не знал. Может, потому запомнилось… Чуть позже встретились с ним. Ирэн Федорова - вдова великого нашего соотечественника Святослава Федорова - каждый год в день рождения офтальмолога собирала родственников, друзей, коллег, учеников доктора... В тот вечер, о котором рассказываю, во главе стола был Евгений Примаков. Чуть поодаль - Александр Коновалов. И Евгений Максимович предложил тост за первого Героя Труда России. Оказалось, среди собравшихся были те, кто не знал об этом событии! Сам Коновалов, конечно, молчал.
Вот он такой - великий нейрохирург, легенда номер один. Меня поразило, когда однажды в разговоре о проблемах нейрохирургии Александр Николаевич признался, что больше всего оперирует опухоли третьего желудочка мозга - по сути центра мозга, и что у него больше всех в мире таких операций.
А вообще на счету Коновалова 16 тысяч операций на мозге. Самых сложных. В том числе и таких, которые раньше никто и нигде не проводил. И в день юбилея напомню об одной - абсолютно уникальной. Тем более что есть к ней иллюстрации. Пусть не лучшего качества, но достоверные.
Мне позвонили из НИИ нейрохирургии имени Бурденко. Сказали, что к ним поступили сиамские близнецы из литовского города Алитус. Малышки Вилия и Виталия родились в 1989 году сросшимися в области родничков. Литовский нейрохирург привез их в Москву. И в НИИ имени Бурденко девочек готовят к операции по разделению. Судьба их была бы трагичной - или гибель, или мучительная жизнь - если бы не решимость тогдашнего директора института Коновалова: таких операций до него никто не делал.
Отправились в НИИ нейрохирургии. И не без ведома Александра Николаевича прошли в палату, где лежали крохи. Коновалов не стал вдаваться в подробности предстоящей операции. Лишь сказал, что кровообращение у девочек оказалось раздельным. И это значительно увеличивает шансы на благополучный исход.
Думаю, понятна моя просьба к любимому Александру Николаевичу: разрешить присутствовать на такой операции. Неважно, сколько она будет длиться, не имеет значения ее непредсказуемость. Сам факт абсолютно уникален. И когда в ответ на мою просьбу прозвучало категоричное: "Ни в коем случае! Это исключено!"... Не зря считается, что от любви до ненависти один шаг. Так же, как от ненависти до любви.
Другие были времена. Не было у каждого в руках телефона, и нельзя было, как теперь говорят, фоткать по каждому поводу. Потому на публикуемых фотографиях мы - точнее я, нейрохирург из Литвы и сросшиеся затылками Вилия и Виталия. А на второй фотографии - разделенные, спасенные Вилия и Виталия на прогулке недалеко от НИИ нейрохирургии имени Бурденко. Опять же в нашем сопровождении. А самого спасителя - Александра Николаевича Коновалова - на снимках нет.
Через годы центральное телевидение посвятило передачу этому уникальному событию. И там бывшие пациентки Коновалова - взрослые дамы, и сам Александр Николаевич. Им радостно было видеть друг друга. Общаться, вспоминать.
От всей жизни остаются одни воспоминания? Может, и так. Но это не о Коновалове.
Получила приглашение НИИ нейрохирургии на Актовый день в честь 90-летия легенды номер один. С утра начала названивать Александру Николаевичу. Трубка молчит. Наконец, после одиннадцати услышала знакомый голос.
- Как почему трубку не брал? - переспросил он. - Я только полчаса назад вышел из операционной. Удалил опухоль бокового желудочка... Оперирую теперь редко.
А на работе каждый день?
Александр Коновалов: Как обычно: в 8.30 я в институте. Встаю в 6.30.
И в институт пешком?
Александр Коновалов: Но это же всего два с половиной километра! Сам машину теперь не вожу. Да и ездить не люблю: засыпаю в машине.
Коновалов коренной москвич и, хотя так говорить не принято, коренной ученый. Родился в Москве в семье ученого-невропатолога Николая Васильевича Коновалова. Учился в Москве. И - это естественно для юбиляра - с отличием окончил Первый московский медицинский институт имени Сеченова. И сын юбиляра член-корреспондент РАН Николай Александрович Коновалов тоже нейрохирург. И есть семейный принцип: до конца бороться за жизнь.
К слову, буквально в преддверии юбилея Николай улетел на зарубежный симпозиум. Позвонил из аэропорта, сказал, что обязательно вернется 11-го и на Актовом дне, конечно же, будет.
- Николай - моя мучительная гордость - говорит о сыне юбиляр. - Он не занимается головой, он спустился до копчика. А вообще у каждого человека своя жизнь, свой выбор. Девяносто, конечно, срок. В разные периоды - это разные жизни. Вот моя жизнь до Великой Отечественной войны. Вот моя жизнь во время войны. Вот мои жизни в периоды после нее. Они же разные! Какая самая счастливая? Лично для меня - детство. Хотя повторюсь: у каждого она своя. Счастливая, не счастливая… Своя. Разная.
От величины мозга она зависит?
Александр Коновалов: Размер мозга не сказывается ни на заболеваемости, ни на интеллекте. И потому… Один из самых больших мозгов был у Тургенева - больше двух килограммов. У Анатоля Франса - всего около килограмма. Но это не сказалось на его интеллекте.
Банальный вопрос, но не задать его не могу: ты счастливый человек?
Александр Коновалов: Сегодня в институте Актовый день. Так вот я попросил, чтобы разрешили мне выступить с проповедью, исповедью счастливого человека. Все тогда и скажу.
Исповедь счастливого человека сегодня. А накануне спросила директора Центра нейрохирургии имени Бурденко академика Дмитрия Усачева:
Дмитрий Юрьевич! Вас не напрягает само присутствие самого Александра Николаевича?
Дмитрий Усачев: Я счастлив, что такой человек рядом. Мне просто посчастливилось ровно 30 лет получать его профессиональный, а главное - человеческий опыт… Само присутствие самого Александра Николаевича - непередаваемое везение.
С юбилеем, Александр Николаевич!
Когда вы получали в Кремле Госпремию, вы сказали, что здоровье - это счастье...
Александр Коновалов: Не совсем так. Я сказал, что без здоровья счастья нет. Хотя здоровых людей очень и очень мало.
Значит, и по-настоящему счастливых тоже очень и очень мало?
Александр Коновалов: В меру счастливые есть. Не до конца.
(Из интервью "РГ" 2007 года)
В вашем НИИ лечился нобелевский лауреат академик Ландау. Его пребывание в центре стало началом важнейшего раздела современной нейрохирургии - нейрореанимации...
Александр Коновалов: Действительно, его спасение стало неким импульсом для развития этого раздела медицины. Ландау попал к нам после тяжелейшей катастрофы. Лежал у нас много месяцев. Сперва без сознания, на искусственной вентиляции легких. Его лечили и наши, и зарубежные специалисты. Чтобы спасти, чтобы "вытащить" Ландау, потребовалось освоение новых, ранее неизвестных методов лечения.
Все были в растерянности - таких больных раньше не выхаживали. Ландау был всемирно известен, и со всего мира приехали нейрохирурги, физиологи, просто физики. Все помогали, чем могли. Кто-то - сейчас уже не помню, из какой именно страны, подарил функциональную кровать - первую в нашей стране. К нам поступали лекарства, которых никогда раньше не было. С этим нужно было разбираться - так началась нейрореанимация. Ведь у нас на аппаратном дыхании Ландау провел три месяца. Почти столько же он был в коматозном состоянии. Поначалу надежды на то, что он выживет, не было. Потом не было надежды, что он выживет и будет более-менее сохранным человеком. Но он даже вернулся на работу. Хотя, конечно, того Ландау уже не было.
(из публикации "РГ" за 2007 год)
Звучат предложения о законодательном разрешении эвтаназии...
Александр Коновалов: Говорят о ней давно. И, наверное, всегда будет кто-то "за", кто-то "против". Я против. Хотя понимаю, что бывают ситуации, когда, наверное, это и неразумно.
Когда боль невозможно терпеть?
Александр Коновалов: Сейчас много методов, которые позволяют эффективно бороться с болью, избавлять от страданий. Задача врача - помогать до последнего. И если что-то он может еще сделать, он должен сделать.
Даже после смерти мозга?
Александр Коновалов: После смерти мозга человека нет, и беспокоиться не о чем. Эвтаназия существует для тех, кто в сознании, кто понимает свою судьбу, и врачи ему помогают уйти из этого мира. Эвтаназия предполагает волю пациента.
(из материала "РГ" за 2007 год)
В хирургии надо рисковать?
Александр Коновалов: Самый сложный вопрос. Рисковать надо. Но с оглядкой: рискуешь не своей головой, а чужой. Это, наверное, самая тонкая и самая сложная вещь, которой должен владеть врач. Где остановиться? Какую меру ответственности можно взять на себя? Оправдание-то всегда можно найти. Но оправдаешься ли перед самим собой? И нет никаких рецептов. И мерила никакого, по-моему, нет.
Каждая операция - риск?
Александр Коновалов: В каждой операции есть риск. В одних большой, в других очень большой. Некоторые и вовсе за гранью риска. Вот поступает безнадежный больной. У нас есть моральное право не оперировать. Но, учитывая, что больше ничего не остается, рискуем. Иногда проносит.
(из материала "РГ" за 2007 год)
Александр Николаевич, вы работаете с самой удивительной и сложной тайной природы - мозгом человека. Что вы говорите себе, входя в операционную?
Александр Коновалов: Говоря образно, в профессии нейрохирурга, как и профессии вора, самое трудное и самое важное - вовремя смыться: уметь во время операции остановиться на той грани, которая допустима. Не перейти ее.
(из интервью "РГ" 2013 года)
Александр Николаевич, Вы провели более 10 тысяч уникальных операций. Любимые операции есть?
Александр Коновалов: Есть. По жизни я больше стал оперировать опухоли третьего желудочка мозга. Это по сути центр мозга. Раньше это была труднодоступная область. Считалось, если у больного опухоль или другое заболевание третьего желудочка, то ничего сделать нельзя - больной обречен. У меня была знакомая, у которой случилась такая болезнь. Она быстро умерла. После этого я стал интересоваться, стал оперировать таких больных. У меня больше всех в мире таких операций.
(из материала "РГ" за 2013 год)
Сколько операций в день вы проводите?
Александр Коновалов: Две-три.
Вы можете себе позволить бокал вина?
Александр Коновалов: В день операции, конечно, нет. И накануне стараюсь этого не делать. К своему физическому состоянию приходится относиться серьезно.
Как вам удается поддерживать прекрасную спортивную форму? Какую-то диету соблюдаете? Например, что едите на завтрак?
Александр Коновалов: Начну с завтрака. С каждым годом он все скуднее. Иногда ем с утра овсяную кашу на воде или на молоке - зависит от настроения. В последнее время и ее почти не ем, чтобы не готовить ничего. Пью кофе, съедаю пару бутербродов с тем, что в холодильнике осталось. И все. Еще кефир обязательно. Многие годы систематически занимался спортом. Точнее физкультурой: гимнастикой, тяжелой и легкой атлетикой, волейболом, простыми и горными лыжами.
Вы оперируете сидя или стоя?
Александр Коновалов: Стоя. Часто наши пациенты сидят. Тогда руки приходится держать наверху. Это для нейрохирурга не самое выгодное положение. Одно время я много оперировал больных, которые сидят. Кончилось тем, что трижды оперировал себе плечо: у меня рвались связки - одна за другой.
(из материала "РГ" 2013 года)
