Дмитрий Владимирович, с чего начинался "Sensum"?
Дмитрий Плеханов: Мне позвонили: "Есть на примете режиссер, который мог бы поработать со студентами?" Я предложил свою кандидатуру. Встретились с директором Алтайского филиала РАНХиГС, и Игорь Анатольевич Панарин обозначил главные цели и задачи - развитие ораторского мастерства студентов, несколько постановок в год, из которых две обязательных: на Новый год для детей сотрудников академии и на День Победы. Инициатива создания театра шла от самих студентов, которые попросили руководство академии найти им режиссера. Я с удовольствием согласился.
Специфика работы студенческой театральной студии такова, что труппа меняется каждый год - одни заканчивают академию, другие поступают. Для работы с ребятами я привлекаю единомышленников - актеров, режиссеров, хореографов. Они ведут мастер-классы по вокалу, пантомиме, пластике, гриму, основам балета. За первые пять лет через нашу студию прошли более 120 человек. Порядка семидесяти занимались в студии все четыре года обучения.
Кое-кто из выпускников студии решил поменять свою судьбу. После окончания академии четыре девушки поступили на учебу в АГИИК (две на режиссерский факультет, две на актерский). Первая староста студии Юлия Карунина, изучавшая в академии государственное и муниципальное управление, сейчас заочно учится на режиссерском отделении в нашем институте культуры (курс Анны Ивановны Вахромеевой) и руководит Алтайским филиалом Театральной школы "Ирбис". Алина Амосеева и Арина Романкив пробовали поступить в столичные театральные вузы и срезались лишь на последних этапах, что о многом говорит. Никита Горец, сыгравший в "Преступлении и наказании" роль Раскольникова, сказал, что после окончания академии в следующем году будет пробиваться на актерский факультет в Москву или Питер.
Чем артисты-студенты отличаются от профессионалов?
Дмитрий Плеханов: На наши постановки приходит немало людей, чьи профессии так или иначе связаны с театром. И все они говорят, что в наших ребятах есть то, чего практически не осталось в профессиональных артистах, - страсть, горение. Они хотят что-то постичь и что-то сказать. Меня удивляет, что сейчас, говоря про театр, почти перестали употреблять слово "служить". Говорят "работать". Но "служение" и "работа" - немного разные понятия. Служение предполагает обязательные душевные и духовные затраты, оно больше чем работа, отнимает эмоциональных сил.
Своим ребятам я постоянно напоминаю про служение. Неважно, что мы занимаемся любительством - ведь русский драматический театр как явление из этого же вышел. Почитайте, как Станиславский и Немирович-Данченко создали МХАТ. В любительстве есть некий азарт, желание прыгнуть выше головы, доказать себе и окружающим, что ты что-то можешь на сцене. В профессиональном театре ты как будто бы чувствуешь потолок. Хотя на самом деле его нет.
Спектакль в красивой обертке, но без внутреннего наполнения - это не для меня. Со студентами мы не выходим на площадку, пока полностью не разберем спектакль и не продумаем. Помимо актерских навыков, я их учу еще и режиссерским. Мы с ними говорим про действие, тему, идею. Это же их была идея - поставить спектакль "Преступление и наказание". Изначально мы сделали отрывок из "Преступления и наказания" для показа на "Фесте". Взяли за основу первую встречу Раскольникова и Сони. Этот отрывок стал лауреатом на нескольких фестивалях. И в конце сезона ребята говорят: "Давайте сделаем спектакль по "Преступлению и наказанию". Отказаться было невозможно.
Сам я не умею писать инсценировки. За это взялась Алина Колтакова, староста студии, сыгравшая потом роль Катерины Ивановны. Я ей рассказал, что мне по структуре спектакля нужны сюжетные взаимоотношения, а она написала. Приступили к репетициям, но вскоре я почувствовал, что в инсценировке чего-то не хватает. Стали искать недостающее звено. В этот момент на телеканале "Культура" в программе "Игра в бисер" шли беседы различных специалистов о творчестве Достоевского. Они дали мне понимание мультивселенной Достоевского. Я сказал Алине: "Нам нужен персонаж, который бы олицетворял идеи автора".
Так у нас и появился персонаж Идея, рожденный на основе письма матери Раскольникова, где она пишет ему о новых веяниях и отрицании Бога. В первой части спектакля этот персонаж был Петром Верховенским из "Бесов", во второй - Чертом из "Братьев Карамазовых". К сожалению, их идеи пустили глубокие корни в нашем мире. Парни, которые приходят с оружием в школу или вуз и стреляют во всех подряд, - это же современные раскольниковы.
Мы не раз обсуждали на репетициях тему саморазрушения. Молодые люди либо целенаправленно разрушают самих себя, либо стремятся разрушить мир. В финале спектакля выходит новый персонаж - маленький Родя Раскольников. Происходит примирение героя с самим собой, ведь все наши проблемы прорастают из детства.
Как строится рабочая неделя в вашей студии?
Дмитрий Плеханов: На сайте академии есть расписание - три занятия в неделю. Но вы же понимаете, что за это время многого не добьешься. Поэтому театру мы посвящаем все свободное время, ребята охотно на это идут. Им это нужно и важно. Они хотят созидать, ведь любое искусство - это созидание, рождение чего-то нового. Мы параллельно работаем над несколькими проектами, кто-то в одном задействован, кто-то в другом, никто не сидит без дела. Есть люди, отвечающие за бутафорию, свет и цвет спектакля, за музыкальное оформление, за видеоролики. Когда я уезжаю с театром драмы на гастроли, мы репетируем дистанционно. Ребята записывают сцены и присылают на просмотр.
"Sеnsum" - очень дружный коллектив. На недавнем закрытии сезона новички студии говорили об ощущении большой семьи, которая окружает тотальной заботой и поддержкой в любой ситуации - учебной, бытовой, эмоциональной. У студии есть поговорка: "В сутках 28 часов". Большая часть ребят учатся на четверки и пятерки, многие предметы сдают автоматом. Театр не мешает учебе.
Зал, где вы сейчас играете спектакли, вас устраивает?
Дмитрий Плеханов: У нас отличное техническое оснащение. Из всех сцен барнаульских вузов наша самая продвинутая. Даже планшет сцены черный, что прекрасно для театра. Есть рабочий занавес, кулисы, разнообразный свет, экран... При строительстве все было продумано. Единственное, я бы сделал сцену поглубже, иногда не хватает объема. При этом я стремлюсь не захламлять сценическое пространство лишними декорациями, обходиться минимумом.
С этого учебного года мы стали выходить на формат репертуарного театра, делаем показы, приходит немало тех зрителей, которых я знаю по "драме". Они лестно отзываются о постановках. Моя сестра, живущая в Москве и любящая столичные театры, посмотрев "Преступление и наказание", призналась, что даже забыла, что это студенческая постановка: "Что ты с ними сделал?"
Что будете ставить в будущем сезоне?
Дмитрий Плеханов: Все у нас просят комедию. Шутят, что устали реветь от серьезных постановок. Отвечаю, что у нас были комедии - "Женитьба" Гоголя, например. Нет, говорят, там финал получился очень уж философским, не до смеха стало. Посмотрим. Пока мой выбор пал на "Дорогую мою Памелу" по пьесе Джона Патрика, завтра будем встречаться всей студией, проводить читку. По сути новый сезон уже начался.
"Sensum" в переводе с латыни означает "Чувство". Студия провела ребрендинг логотипа. Изначально слово "Sensum" красовалось на фоне красочных вспышек. Теперь это две руки, трепетно оберегающие что-то очень важное. Что?
Дмитрий Плеханов: Наш слоган: "Чувствуй, что внутри тебя". Моя первостепенная задача - научить ребят чувствовать и понимать самих себя. Они приходят в студию зашоренными, у них много разных масок и комплексов. Я стараюсь сбить эту шелуху, чтобы они наконец-то поняли себя. Не родительскую волю, а собственные духовные потребности. Сам через это когда-то прошел
