Нормальный бизнес-климат в стране - основа устойчивого экономического развития. При этом высокие стороны не просто согласны. Принимаются нужные, правильные решения. Но когда дело доходит до нижних ступеней чиновничьей лестницы, почему-то включаются тормоза. И бизнесмены, особенно среднего и малого калибра, оказываются для чиновников в лучшем случае безразличны. В худшем - на них смотрят как на потенциальных преступников. Отчего так происходит и как можно поправить ситуацию? Член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский решил выяснить это в разговоре с Уполномоченным при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борисом Титовым.
- В прошлом году тобой была инициирована предпринимательская амнистия, которая и была объявлена. Какой эффект она оказала на предпринимательскую деятельность и инвестиционный климат?
Борис Титов: Идея амнистии стала сильным толчком для улучшения именно делового климата и защиты интересов предпринимателей. К сожалению, эффект от самой амнистии оказался не столь значительным. Безусловно, она радикально изменила жизнь многих людей, особенно тех, кто вышел на свободу. Правда, тем, кто был осужден по четвертой части 159-й статьи, приходилось проходить переквалификацию, таких оказалось порядка тысячи человек. А предпринимателям, еще только находящимся под следствием, необходимо было возместить нанесенный ущерб. Причем размер ущерба устанавливался не судом, не экспертизой, а самим следователем. Подследственный даже не мог обратиться в суд, он должен был либо пойти на поводу у следователя и погасить столько, сколько он скажет, либо оставаться подследственным дальше. Естественно, никто не хотел гасить ущерб, который еще не доказан судом. Тем более, что могло быть возбуждено другое уголовное дело по какому-нибудь другому эпизоду, и, конечно, люди чувствовали себя неуверенно и не подавали ходатайство об амнистии. Именно поэтому людей, амнистированных на стадии следствия, оказалось очень мало. В результате под амнистию попали всего 2466 человек. Нам надо совершенствовать уголовное законодательство. С этой целью мы подготовили ряд предложений, которые изложили в докладе уполномоченного президенту страны. Некоторые инициативы затрагивают вопросы уголовного преследования бизнеса и предлагают варианты улучшения нынешней ситуации. Я думаю, что в ближайшее время они будут обнародованы.
- Ты говоришь о докладе, представленном президенту в мае? И каковы его последствия?
Борис Титов: Президент расписал мой доклад правительству для того, чтобы оно приняло соответствующие меры и представило свои предложения. На многочисленных совещаниях в правительстве пока никто наши предложения не отверг, 49 из них уже завизировано. Но всего с нашей стороны было 217 инициатив. Поэтому работа в самом разгаре. К сожалению, в правительстве так организовано, что каждое наше предложение оформляется как поручение председателя правительства определенному министерству или ведомству, которое должно его изучить и завизировать.
- Тебя не удивляет система, при которой ведомство или чиновник вначале должны согласиться с тем, что это поручение предназначается именно ему?
Борис Титов: В бизнесе так никогда не бывает, чтобы подчиненный согласовывал с руководителем поручение выпустить ту или иную продукцию. Конечно, руководители должны понимать суть производства для того, чтобы давать указания. Тем не менее от этого не должна зависеть судьба поручения.
- По-моему, порядок должен быть ровно обратный. Возьмем завод: директор дает поручение выпустить продукцию, начальник цеха, получив поручение, приходит к директору с докладной запиской и в ней объясняет, почему это невозможно. Директор, если он разумный, отменяет или изменяет поручение. У нас же телега впереди лошади стоит: сегодня директор, прежде чем дать поручение, идет к начальнику цеха, ищет его согласия. Начальник цеха отвечает, что не согласен, не хочется станки переналаживать, и директор не может в силу регламента дать поручение, с которым начальник цеха не согласен. А для чего тогда нужен директор завода?
Борис Титов: Поэтому на сегодня мы имеем согласованными предварительно только 49 поручений. Правда, многие вещи уже сейчас реализуются даже без поручений. Например, правительство серьезно задумалось о введении нового института, к которому можно отнести так называемых "самозанятых". Что необходимо сегодня, чтобы вернуть на рынок тех, кого мы сами изгнали, увеличив социальные платежи? Мы предлагаем максимально упростить их жизнь - как организационно, так и финансово: самозанятые - те, кто не имеет права найма на работу других людей, вообще не должны регистрироваться, ни как индивидуальные предприниматели, ни как малые предприятия. Достаточно, чтобы они просто купили патент. Могут шить, вышивать крестиком, печь, возить, только одно условие - не имеешь права брать людей на работу. Патент у тебя, сам работаешь.
- А если это семейный бизнес?
Борис Титов: Глава семьи берет патент. Но он никого не нанимает. Например, по этой простой схеме можно будет открыть семейное придорожное кафе. И это уже нашло отражение в принятых решениях, правительство уже рассматривало этот вопрос. Другие - пока нет. Например, касающиеся того же малого бизнеса. Одна из проблем в том, что местные органы власти вообще никак не зависят от того, приходит к ним малый бизнес или нет, потому что от него местные бюджеты практически ничего не получают. Поэтому мы предложили следующее: если налоговые поступления в региональный или федеральный бюджет от специальных налоговых режимов для малого бизнеса увеличиваются, то 75 процентов разницы, превышающей прошлогодний показатель, поступает в местный бюджет. Мы не предлагаем делить то, что есть сегодня, но если увеличится количество малого бизнеса и тех сумм, которые они платят от своих специальных режимов, 75 процентов от суммы этой прибыли надо оставлять в местном бюджете. Пока это предложение находит понимание и, может быть, действительно, будет реализовано. Еще одна большая проблема - это кадастровая оценка недвижимости. Мы предложили режимы досудебного урегулирования подобных споров. В результате было принято изменение в законодательство, предоставляющее 3 месяца на поиск консенсуса в досудебном порядке. Уже сейчас при местных органах власти, например в Москве, создаются комиссии, в работе которых мы тоже будем принимать участие.
- Патенты для самозанятых - это прекрасно, но кто выйдет из тени если хотят малый бизнес обложить дополнительными сборами и весьма существенными?
Борис Титов: Абсолютно возмутительная история с этими сборами. Сейчас принятие поправок в Налоговый кодекс отложили. Будем биться чтобы их вообще не приняли. Если их введут, то в Москве и Санкт-Петербурге бизнесу будет очень и очень трудно, а в регионах малый бизнес будет просто обанкрочен. В результате малые предприниматели или закроются или уйдут в тень, а значит вырастет взяточничество, коррупция, криминал. И ведь те суммы, которые надеются собрать - совершенно ничтожны. Что такое для нашего бюджета 50-70 миллиардов рублей. У нас счет идет на триллионы. И ради этих "копеек" мы гробим малый бизнес, лишаем людей заработка и доступных повседневных услуг. Особо плохо, что была попытка протащить эти нормы без какого-либо общественного обсуждения, без консультаций с бизнес-ассоциациями. Так что против этих сборов мы будем стоять стеной.
- Как бы ты оценил второй год своей работы на посту уполномоченного? Он был более или менее продуктивным, чем первый, и что было сложнее - начинать строить институт или его развивать?
Борис Титов: Начало было сложнее, потому что поток жалоб начался с первого дня, и я не знал куда бежать, с кем работать, не была выстроена система. Но, слава богу, институт выстроили, и теперь он работает, как машина. Не могу сказать, что всегда как "мерседес", но, по крайней мере, ездит исправно. Главное, что удалось сделать, ни одна жалоба не остается нерассмотренной, и тем, чьи права нарушены, мы реально помогаем. Региональные уполномоченные есть во всех 85 субъектах Федерации, принято 76 региональных законов и федеральный закон, предоставляющий мне определенные полномочия, причем готовятся изменения, которые эти полномочия увеличивают. И, пожалуй, самое ценное, чего мы добились, - создание института общественных помощников, без них было бы вообще никуда. Функции общественных представителей прописаны в законе, они нам помогают, проводят экспертизы, профессионально отделяя правильное от неправильного. К сожалению, поступает большое количество обращений и от людей, которые не заслуживают помощи. Они пытаются использовать наш институт в своих корыстных целях, когда сами нарушают закон. Такие случаи надо выявлять и пресекать, и в этом нам на общественных началах помогают юристы и адвокаты.
- У тебя недавно возник конфликт с коммунистами. Ты заявил, что считаешь неправильным предоставлять молодым семьям жилье, а коммунисты чуть ли не потребовали твоей отставки за такое святотатство. Объясни, пожалуйста, что ты конкретно имел в виду и чем этот конфликт закончился?
Борис Титов: Отвечая на последний вопрос, скажу: ничем. Все куда-то испарилось, по крайней мере ни о каком письме президенту я ничего не знаю. Но мне это было немножко смешно, потому что коммунисты ратовали за то, чтобы жилье в собственность передавалось, т.е. это должна быть частная собственность - все перевернулось у нас с коммунистами. Ну а ратовал я за мобильность населения. Мы хотим улучшить деловой климат, но признаем, что в нашей стране все прикованы к своему месту жительства, потому что у всех в частной собственности квартиры. А молодежь должна быть абсолютно мобильна. Сегодня лучше условия на западе страны - работает здесь, вдруг стало лучше на востоке - едет на восток, юг и север тоже в зоне досягаемости. А приковывать молодежь собственностью в начале пути, значит, лишать людей стимулов к развитию. Сколько проблем в моногородах, где молодые люди имеют квартиру, а работы уже нет, но они об отъезде думают только в последнюю очередь. Потому что продать квартиру не могут, там, где нет работы, нет и покупательского спроса. А если они не могут продать квартиру, соответственно не на что купить ее в том месте, где есть спрос. Поэтому, конечно, нужно арендное жилье. Вообще, я считаю, что молодым помогать не надо и даже вредно, потому что они должны сами заработать и на хлеб, и на будущее, и своих детей будущим обеспечить. Если уж помогать кому-то, то только старикам: своим родителям, пенсионерам, которые не смогли накопить себе на жилье или на нормальное существование в старости. А молодым, если мы почему-то считаем, что они не способны себя обеспечить и надо улучшать демографию, повышать рождаемость в стране, лучше помочь с арендой. Мы уже давным-давно предлагали, чтобы некоторым социальным слоям, которым необходима помощь с жильем, власть не квартиры дарила, как сегодня часто происходит, а выдавала арендные сертификаты, с помощью которых на рынке можно выбирать и снимать квартиры. Мы то же, кстати, и в образовании предлагали.
- Задам провокационный вопрос. Зарплату ты получаешь в администрации президента как госчиновник. Не кажется ли тебе, что если бы ты ушел в общественную деятельность, в ту же "Деловую Россию", то у тебя меньше были бы связаны руки? Ты же не имеешь права публично заявить, что в правительстве или администрации президента какой-то конкретный чиновник, министр совершает ошибку?
Борис Титов: Как раз про министров могу заявить. Это вполне нормально для моего поведения, в том числе и как чиновника. А "Деловую Россию" я возглавлял 10 лет и, собственно, идея создания института уполномоченного, как нового госоргана, исходила именно от предпринимательского сообщества, в том числе от РСПП и "ОПОРЫ". Тогда "Деловая Россия" уже создала Центр общественных процедур "Бизнес против коррупции", но у нас не было полномочий. Мы могли просить, но ничего не могли сделать. Создание института уполномоченного было вынужденной необходимостью. Это дало закон, федеральную сеть, возможность участвовать в проверках, судах. Без государственного статуса все это было бы невозможно. То, что я получаю зарплату в администрации, тоже вынужденная мера. Честно говоря, для меня оптимальным было бы - институт, полномочия и закон есть, но сам я на общественных началах.
- Среди полпредов президента, вице-премьеров есть люди, которые раньше успешно занимались предпринимательской деятельностью. Были удачливые предприниматели и среди губернаторов, депутатов Госдумы и членов Совета Федерации. Почему не удается наладить взаимопонимание бизнеса и власти?
Борис Титов: Здесь несколько причин. Некоторые кроются в нашей новейшей истории, в отношении общества к бизнесу, которое формировалось в лихие 90-е годы. Большинство государственных чиновников идеологически не понимают, да что там, не приемлют бизнес. Не могу сказать, что совсем ничего не изменилось, но элементы этого неприятия очень сильны в определенной части общества. И большинство этих людей работает чиновниками.