Настоящие друзья человека
Найти героя публикации обычно несложно, но, если речь идет о спинальнике, труднее всего спросить его о травме. Люди с частичной неподвижностью зачастую готовы обсуждать отсутствие пандусов, удобного пригородного транспорта, недоступность пляжей - лишь бы не лечение.
Этими непростыми проблемами в Крыму серьезно занялись в 1970-х годах. Лабораторию крымский профессор Владимир Зяблов, один из ведущих морфологов СССР, начал создавать 45 лет назад. А в 1975-м там провели первые эксперименты с животными. Уникальность проекта состояла в том, что ученые-морфологи работали вместе с клиницистами, постепенно внедряя свою технику в лечебный процесс. Удалось выяснить, что после травмы спинномозговая жидкость сжигает нервные волокна на месте разрушения, поэтому необходимо как можно раньше оградить ее от нарушенного места.
Для научного обоснования простого, на первый взгляд, тезиса "чем быстрее, тем лучше" были проведены тысячи экспериментов на белых мышах, кроликах, крысах и собаках.
- Когда мы брались за исследования лечения нервной системы, думали, что лет через 5-6 получим Нобелевскую премию. Но потребовалось 15, чтобы только доказать верность своей теории, - вспоминает кандидат медицинских наук доцент Василий Лысенко, заведовавший лабораторией на протяжении 10 лет.
"Сделайте лучше нас"
- На самом деле счет идет на часы, - продолжает Василий Лысенко. - А раньше как было: человека выводили из травматического шока после происшествия месяц-другой, стабилизировали, потом начинали оперировать. Но безрезультатно, потому что наступали необратимые негативные явления. Мы же доказали, что первые часы и дни являются оптимальным сроком для хирургического и фармакологического вмешательства в спинной мозг. Тогда можно хотя бы приблизить ситуацию, при которой начнется регенерация нервной ткани и она не пострадает еще больше, - утверждает Василий Лысенко.
Слава крымских нейрохирургов-морфологов гремела на всю страну и за ее пределами. К ним прислушивались на конференциях, их работы публиковались в отечественных и зарубежных профильных журналах. В свое время главный нейрохирург Украины Андрей Рамаданов первым перенял опыт коллег. Он говорил о том, что исследования крымских медиков в корне меняют тактику ведения тяжелых больных, а руководству клиник стоит задуматься о строительстве вертолетных площадок на крышах для скорейшей доставки пациентов.
Конечно, не обходилось без критики, но на все претензии у ученых был один ответ: "Если вы не согласны - покажите, что сделали вы, и опровергните наши выводы".
На регистрацию открытий у авторов Владимира Зяблова, Василия Лысенко и Юрия Розганюка ушло семь лет. В свое время Лысенко засыпал письмами и прошениями комитет по изобретениям, ездил в московский институт имени Сеченова - и перед самым закрытием лаборатории все же запатентовал их. Но предъявлять на них права не хочет.
- На этом не озолотишься и прибыль не получишь - это наука, - говорит он. - Нет чувства гордости, но есть чувство удовлетворенности - мы получили результаты в работе, которую вели половину жизни, доказали, что есть способ облегчить жизнь пострадавшему. И каждый хирург, знающий об эксперименте, может использовать эти знания на благо пациентов.
Негде реабилитировать
После распада СССР лаборатория медленно предавалась забвению. К 1991 году не осталось ни подопечных, ни оборудования - его списали как устаревшее. Ученые переквалифицировались в преподавателей.
О былой славе мало что напоминает, но бывшие студенты, работавшие под руководством ученых лаборатории, многого добились в крымской медицине. Один из них - главный внештатный нейрохирург минздрава Крыма Валерий Касьянов. Он считает, что сегодня вести подобные исследования крымские хирурги не смогут - не хватает финансирования и оборудования. Да и проводить эксперименты над животными общественность уже не позволит.
Хороший нейрохирург - на вес золота. Сейчас в республике таких специалистов 50: десять человек в Севастополе, остальные рассредоточены по крупным больницам РК. При этом, по словам медиков, на работу к нам стремятся материковые врачи. Крымские студенты проходят ординатуру в лучших институтах страны. Но региону нужны не только хирурги, не менее остра проблема отсутствия возможностей для реабилитации пострадавших.
- Нагрузка на сферу здравоохранения многократно возрастает летом, когда приезжает масса отдыхающих и количество людей в Крыму увеличивается в несколько раз, - рассказывает Валерий Касьянов. - Травмы - каждый день. Летом страдают ныряльщики, круглый год происходят ДТП. Часто такие происшествия не заканчиваются сотрясением, которое лечится неделю, и потерпевших нужно долго выхаживать. У многих появляется "вегетативный статус", некоторые лежат на койке месяцами, питаются через зонд... В отделениях нейрохирургии как могут ухаживают за больными. Но все равно в Крыму нет реабилитационных центров или хотя бы отдельных коек. Нейрохирурги заканчивают свою работу - и пациентов нужно куда-то переводить. А некуда - есть только паллиативные центры, куда отправляют безнадежных больных.
Работы в Крыму - непочатый край. Нужно многое сделать для оптимизации помощи. Начиная с хороших дорог и проработки логистики - как и куда скорее доставлять пострадавших, заканчивая персоналом - специалистами-медиками и спасателями. Важно успеть прооперировать тяжело пострадавшего в течение нескольких часов, говорит Касьянов, в этом случае время не деньги, время - это жизнь.
Впрочем, говорит Касьянов, минздрав РФ финансирует крымскую медицину. Это дает надежды на возрождение исследований нейрохирургов.
Справка "РГ"
Лаборатория на базе Крымского мединститута занималась сложнейшей проблемой мировой медицины - поиском способов восстановления центральной нервной системы. Работа велась в рамках госпрограммы, которую координировал Московский институт нейрохирургии им. Бурденко. На операциях часто присутствовали студенты и аспиранты, в том числе в качестве участников. Зачастую обитателями лаборатории становились животные, попавшие под колеса машин. Но иногда ради высокой цели приходилось отлавливать бродячих собак и собственными руками создавать ту клиническую картину, которая была необходима для эксперимента (вскрывали позвоночный канал и наносили микротравму). Хирурги наблюдали "пациентов" минимум полгода.
Ирина Данильченко, директор специализированного спинального санатория им. Бурденко:
- Острый период пострадавшие проводят в больницах, но уже через несколько месяцев им нужна реабилитация: для этого в Крыму работает спинальный санаторий имени Бурденко, также существовало отделение при Сакском военно-клиническом санатории имени Пирогова. Больше на полуострове проблемами таких больных никто не занимается. А от реабилитации зависит степень инвалидности, а это фактически будущее человека. В лечебный комплекс входят профилактика заболеваний, которые могут возникнуть из-за малоподвижного образа жизни, и лечение последствий травмы. Мы активно применяем крымские ресурсы - целебные сакские грязи и рапу. Курс длится от 28 до 42 дней, в год некоторым больным их нужно два. Иногда приходится заново учить людей держать предметы, одеваться, передвигаться. Поэтому в нашем санатории занимаются не только физическим, но и психологическим восстановлением: важно объяснить человеку, что жизнь не заканчивается. Проводим разнообразные занятия и дискотеки. Из 306 мест сегодня занято примерно две трети. Уровень загрузки колеблется в течение года, но большого наплыва желающих сейчас нет.