Российская газета: В какой мере сейчас используется экономический потенциал сибирских регионов и бизнеса, в частности?
Борис Титов: В недостаточной. Убежден, что Сибирь это не только кладовая ресурсов. Этот регион обладает колоссальным потенциалом развития промышленности, так как там сосредоточены уникальные технологические и производственные центры, вокруг которых можно выстроить успешные центры компетенций и промышленные кластеры. Однако перед сибирским бизнесом стоят те же проблемы, что и перед любым другим в России. Упрямое следование догмам монетаризма, как его понимают наши экономисты, приводит к тому, что вместо развития мы получаем очень осторожную, "ленивую" экономическую политику, ориентированную на бюджетную дисциплину и сдерживание инфляции, вместо роста - сжатие, стагнацию.
В России бизнес задавлен кредиторской задолженностью, нехваткой оборотных средств, высокими тарифами и произволом монополистов, издерган бесконечными проверками, постоянно находится под угрозой незаконного уголовного преследования. В своем послании Федеральному Собранию РФ президент очень четко обозначил приоритет перехода к политике стимулирования экономического роста. Это подразумевает ряд структурных реформ в денежно-кредитной, налоговой, тарифной и институциональной сферах. Соответствующую программу мы разработали в Столыпинском клубе и сейчас по поручению президента на базе Аналитического центра правительства РФ готовим полноценную стратегию социально-экономического развития России "Стратегия Роста". В ее основе лежит мягкая денежно-кредитная политика, дешевые и долгосрочные кредиты как гражданам, так и компаниям, развитие ипотеки, стимулирующие налоги, низкие тарифы на услуги естественных монополий, реформа контрольно-надзорной деятельности, существенные послабления для малого бизнеса - налоговые и надзорные каникулы и многое другое. Всего - десять направлений. При ее реализации мы рассчитываем очень быстро выйти на опережающие темпы экономического роста и снять большинство барьеров, мешающих отечественному бизнесу расправить плечи.
Из факторов, негативно влияющих на развитие бизнеса, которые можно отнести к чисто сибирским, можно выделить удаленность от основного внутреннего рынка сбыта - Центральной России - и большие расстояния. Здесь очень важна работа РЖД, но пока тарифы только растут, хотя пропускная способность железных дорог у нас стала ниже, чем при Николае II.
Также не решаются вопросы, связанные с территориями Крайнего Севера и районами, приравненными к ним, которых в Сибири хватает. Местный бизнес сильно теряет в своей конкурентоспособности из-за северных льгот. Мы неоднократно предлагали, чтобы государство взяло на себя компенсацию части расходов предпринимателей, связанных хотя бы с оплатой транспортных расходов сотрудников, направляющихся к местам проведения отпуска. Соответствующие поручение было дано Владимиром Путиным в апреле 2015 года по итогам заседания Госсовета, посвященного проблемам малого и среднего бизнеса, но воз и ныне там.
РГ: На ваш взгляд, насколько эффективны, с точки зрения развития бизнеса, те инструменты, которые сегодня предлагает государство? Так, в Сибири пытаются создавать ТОР, ОЭЗ, множество кластерных объединений. Это верный путь или нужны другие подходы и инструменты?
БТ: В России очень мало примеров удачных состоявшихся кластеров, ТОРов или ОЭЗ. Фактически можно назвать только четыре удачных примера - Калуга, Ульяновск, Липецк и Татарстан, где перечисленные вами институты поддержки бизнеса успешно работают.
Возьмем, к примеру, красноярский бизнес-инкубатор КРИТБИ. Он функционирует впустую, тратит деньги на неработающие технологии. В свою очередь, эффективные предприятия с современными нужными технологиями не могут туда зайти и пользоваться льготами. Власти региона построили инкубатор для поддержки предпринимателей - но по факту никакой поддержки нет, это все работа "для галочки", чтобы отчитаться, что в Красноярске тоже поддерживают бизнес.
РГ: Почему так выходит?
БТ: Дело в том, что чаще всего наши кластеры планируются без учета сложившейся инфраструктуры бизнеса. Более того, зачастую планы по созданию технопарков или кластеров не согласуются с планами развития инфраструктуры. В них отсутствуют логистические и инжиниринговые центры, без которых сложно развивать компетенции, не учитываются потребности крупного бизнеса в поставках компонентов и услуг. В результате инвестор, заходя в ОЭЗ или ТОР, попадает в чистое поле и не знает, что делать. Все из-за того, что создание этих институтов поддержки оторвано от реальности и связано скорее с какими-то "хотелками" власти или лоббистскими усилиями. Чтобы ОЭЗ, ТОР или промышленный кластер были успешными, нужны не только инженерные коммуникации, но и перечисленные выше условия.
РГ: Во время ваших поездок по Сибири с какими проблемами к вам обращались местные предприниматели?
БТ: Спектр проблем в своей основе аналогичен общероссийскому. Проверки, необоснованные штрафы, незаконное уголовное преследование, задержки выплат по муниципальным и государственным контрактам. Отдельно отмечу важную для Сибири проблему тарифов, когда складывается парадоксальная ситуация: чем больше в регионе вырабатывается электроэнергии, тем дороже она стоит. Тут нужно глобально менять формулу расчета тарифа.
РГ: Увидели ли вы в Сибири достойные тиражирования в целом по стране инициативы, направленные на развитие взаимодействия бизнеса и власти?
БТ: Наши региональные уполномоченные из Сибирского федерального округа регулярно выступают с системными инициативами по решению стоящих перед бизнес-сообществом проблем. Можно отметить многие инициативы в сфере регулирования кадастровой оценки, инициативы по развитию строительного рынка, защите прав владельцев и арендаторов нестационарных торговых объектов.
Отдельно отмечу проект "Бизнес и власть: откровенный разговор", который стартовал в Татарстане и сейчас успешно развивается в Иркутской области. Суть его в том, что происходит регулярное живое общение предпринимателей и представителей власти по самым острым вопросам и актуальным проблемам. В таком формате удается решить многие застоявшиеся проблемы регионального и местного уровней.
РГ: Как вы оцениваете инновационные возможности сибирских регионов? В каких сферах наиболее перспективны взаимодействие науки, образования и бизнеса?
БТ: Очень высоко. Крупнейшие образовательные и научные центры в Новосибирске, Томске, Омске - это золотой фонд нашего человеческого капитала. У Сибири есть все предпосылки успешно развивать инжиниринг и IT, разрабатывать и внедрять новейшие технологии в промышленности.
Из хороших примеров, где этот потенциал можно применить, можно привести идею создания территории опережающего эколого-экономического развития, охватывающей Байкальскую природную территорию и включающей в себя Бурятию, Иркутскую и Читинскую области. Байкал - это территория, которая дает уникальные возможности для рекреационного бизнеса, внутреннего туризма, экотуризма, для производителей экологически чистых продуктов питания. Здесь можно и нужно стимулировать создание новых, чистых производств и защиту природных ресурсов Байкала, развитие бизнеса в пищевой промышленности и органическом сельском хозяйстве, в производстве инновационных строительных материалов из древесины, в переработке природных ископаемых.