В каком случае возникнет ситуация, при которой Трамп перестанет доверять канцлеру Германии?
Александр Рар: Надо сказать, что г-жа Меркель ранее поставила свой ультиматум для общения с Трампом. Я думаю, что она действовала не совсем продуманно, как-то очень эмоционально после того, как Трампа выбрали президентом. Канцлер сказала, что готова с Трампом сотрудничать только при условии соблюдения им либеральных ценностей, на которых построен весь Запад. Но Трамп отвергает западную систему, которая основана исключительно на либеральных ценностях, и хочет выстраивать совсем другую политику, основанную на интересах государства, экономических блоков, военных организаций и т.п. Это идет фактически вразрез с тем, что предлагает г-жа Меркель. Я думаю, что у них впереди еще очень сложный разговор.
Значит, критика Трампом миграционной политики Меркель - это ответная реакция на критику со стороны канцлера, своего рода "алаверды"?
Александр Рар: Трамп дает ей понять, что ни в коем случае не отказывается от своих слов, произнесенных во время избирательной кампании. И что он в дальнейшем будет придерживаться того, что обещал электорату: в Америке не произойдет повторения катастрофы, которая, как он сказал, случилась в Германии после открытия границ и попадания в страну значительного числа беженцев. Я думаю, что критический отзыв Трампа о миграционной политике Меркель - скорее сигнал собственному электорату о готовности разговаривать с немецким канцлером, но при этом стоять на своем.
Мы же видим, что сейчас вокруг Трампа идет ожесточенная борьба - трансатлантические круги пытаются его как-то приструнить, уговорить следовать общему консенсусу и т.д. А он будет этому противиться. Трамп говорит, что понимает необходимость оставаться в каких-то рамках, он не хочет делать революцию, но у него своя точка зрения, свои принципы и свои убеждения.
Трамп заявил о возможности в дальнейшем развала Евросоюза, из которого будет выходить все больше стран. Как отреагировали в Германии на такой неутешительный для Берлина прогноз?
Александр Рар: Германия находится в полном шоке именно от этих слов. Здесь все боятся в первую очередь того, что Трамп продолжит "лить воду" на мельницу глобального популистского движения. Говорить о том, что Европейский союз может развалиться, было в принципе запрещено до выступления Трампа. В Германии тех, кто высказывал подобные оценки, немедленно называли врагом Европы, обвиняли в правом популизме. Но после заявлений американского президента говорить о возможном развале Евросоюза стало возможным, и все больше политиков будут вслух размышлять над такой перспективой.
Теперь эта тема перестала быть запретной. Из-за этого в Германии все в шоке. Это действительно революционная фраза, вброшенная обдуманно. Трамп пошел на громадные риски, потому что настроил против себя трансатлантические круги, рассматривающие Европу в качестве союзника. Но я думаю, что своими громкими заявлениями Трамп рассчитывает заставить Евросоюз меняться. Созданный 70 лет назад в качестве союза экономических интересов, Евросоюз превратился в последние годы при правлении Меркель в клуб государств, которые исповедуют одинаковые либеральные ценности и заявляют, что права человека превыше всего. При этом не принимается во внимание "реал-политик", забываются интересы, которые есть у отдельных государств. Трамп хочет объяснить, что у Америки есть свои шкурные интересы - это комфортная жизнь и процветание нации. За эту цель он намерен бороться. И предлагает Евросоюзу сделать то же самое для своих людей. Если Европа будет это делать - он готов договариваться. Но жить в мире какой-то общей идеологии, которая мало имеет общего с реальной политикой, Трамп уже не хочет. Он подает, конечно, серьезный сигнал именно заидеологизированному западному обществу, его элитам, которые теперь вынуждены будут меняться.
В немецких СМИ пишут, что у Меркель есть некий "план Б" на случай возникновения угрозы развала Евросоюза.
Александр Рар: "План Б" обсуждается. Но он кажется настолько неправдоподобным, иллюзорным, надуманным, что трудно представить, как его можно реализовать.
Этот план заключается в том, что Европа создаст собственную армию и перестанет надеяться на НАТО, если американцы не заинтересованы больше в альянсе. Евросоюз будет проводить собственную глобальную политику, в том числе на Ближнем Востоке, создавать коренную Европу, поддерживать внутри континента те институты и страны, которые заинтересованы в укреплении ЕС.
Но мне кажется, что Евросоюз в этом "плане Б" преувеличивает свои возможности. Потому что сам находится в серьезных раздумьях. У очень многих государств, в том числе восточноевропейских, остается много вопросов по поводу продолжения "политики ценностей", которую госпожа Меркель стремится реализовать. Уже летом во Франции после выборов может появиться другой президент, который вернется на позиции "реал-политик" и откажется от приоритета либеральных ценностей. На юге Европы недовольны фискальной политикой госпожи Меркель, которую Германия навязывает всей Европе. Британия готова к жесткому выходу из Евросоюза - Лондон предупреждает о возможном снижении налогов для инвесторов, что приведет к оттоку капитала из Европы.
Германия пребывает в шоке и от другого высказывания Трампа в отношении пошлин на немецкие машины, попадающие на американский рынок. Тем самым Берлин теряет самый главный инструмент влияния в мире - экспорт продукции. Потому что главным партнером Германии в экспорте немецкой продукции были Соединенные Штаты. А теперь Трамп заявляет, что Америке не нужно немецкое или европейское производство, и собирается развивать национальную промышленность, создавать рабочие места для американцев. Это, конечно, удар по глобальным рынкам, по глобальной идеологии, идее свободной торговли.
Я думаю, что Меркель находится в замешательстве. Она не знает, как реагировать на такого американского президента. Это оказалось настолько неожиданным для Европы, где не предполагали, что Америка будет вставлять Европе палки в колеса. Америка, которая в последние десятилетия тянула европейцев в сторону свободной зоны, всегда выступала за глобализацию, сейчас становится антиглобализационным проектом. К этому европейские элиты оказались абсолютно не готовыми.
На встрече с генеральным секретарем НАТО немецкий министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер высказал обеспокоенность в связи с заявлением Трампа о том, что НАТО - это "устаревшая организация" с неясными перспективами. Будет ли Меркель стремиться сохранить альянс? Пойдет ли на поводу у Трампа, требующего от членов блока существенного увеличения военных расходов?
Александр Рар: Подготовленный официальным Берлином "план Б" подразумевает попытку создания собственной военной организации. Но на эти цели нет денег. Такой проект окажется дороже, чем даже возросшие расходы на НАТО. Поэтому думаю, что немцы, скрипнув зубами, пойдут за Трампом. И будут выкладывать больше денег на собственную оборону и альянс. Но другие страны окажутся не способными это сделать - ведь только в Германии есть профицит бюджета. У других европейских государств этого нет.
К тому же, Европа воспротивится существованию под защитой немецкой армии. Это с учетом исторических параллелей трудно реализовать. Но я думаю, что американские элиты не позволят Трампу ликвидировать НАТО. Вряд ли и Трамп этого хочет: с помощью альянса Америка держит европейцев при себе.
Поэтому заявления Трампа в отношении НАТО следует воспринимать скорее как своеобразный сигнал, что Америка отходит от политики, ориентированной на либеральную идеологию, и стремится защитить свои интересы. Но Трамп против того, чтобы сохранять альянс ради отстранения от власти очередного диктатора, который не разделяет западные ценности.
С учетом этих новых, неожиданных, шокирующих немецкие власти обстоятельств, возможно ли создание оси Берлин - Москва, которая всегда пугала вашингтонских политиков?
Александр Рар: При канцлере Меркель появление такой оси невозможно. Тем не менее, думаю, что мы будем видеть брожение внутри Европы, где отдельные страны будут говорить о своей заинтересованности в более близком сотрудничестве с Россией, тогда как другие будут против. Пока же в Германии даже размышления о том, что у Вашингтона или Берлина могут появиться особые отношения с Россией, вызывают в элитах и средствах массовой информации немедленное возмущение и обвинения тех, кто об этом говорит, в подыгрывании Кремлю и в стремлении развалить Трансатлантический союз. Но это все больше походит на крики утопающих.