Американцы - два певца, пианистка и дирижер - прибыли в Воронеж в одно время с послом США в России Джоном Теффтом. И если визит политика вызвал неоднозначную реакцию (горожане пикетировали университет, где он выступал, и подловили гостя на неправильной парковке), то деятелей культуры встретили - по их собственному признанию - с "экстремальным" гостеприимством.
- Нас постоянно просят дать автограф - каждый день расписываемся на футболках, стенах... Чувствуем себя поп-звездами, - сказала сопрано Мишель Брэдли, участница молодежной программы Metropolitan Opera. - Я сама из сельской местности, из штата Кентукки, и никогда не думала, что заберусь так далеко на север! О России знала в основном по рассказам подруги - она из Москвы. Ну и по музыке - обожаю Рахманинова. Особых ожиданий не было. С 3 июня мы уже проехали несколько русских городов и пережили все четыре сезона. Я простужалась, выздоравливала... Из-за семичасовой разницы во времени просыпаюсь по ночам и иду гулять - светло!
В Воронеже Мишель сходила в "Баскин Роббинс" и с изумлением обнаружила рядом точку KFC. "Откуда здесь наши цыплята из Кентукки?!" - рассмеялась девушка. Ее партнер по сцене, баритон Сидни Аутлоу, тоже никогда не был в России. Его, жителя Нью-Йорка, удивили высокие красивые здания в столице Черноземья.
- Для меня Россия была связана в основном с классической музыкой. Мой любимый композитор Мусоргский (у Мишель, к слову, - Рахманинов. - "РГ"), я часто исполняю в концертах его сочинения наравне со спиричуэл, - отметил Сидни.
Дирижер Марк Мандарано познакомился с Россией в 1995 году и с тех пор часто сюда приезжает.
- Каждые пять лет это новая страна, так что я не строю никаких особых ожиданий - просто еду с открытым сердцем, и все, - сообщил он. - В Америке очень ценится русская культура. Важен, например, Шостакович. Его музыка передает состояние художника, который существует в враждебных обстоятельствах и вынужден преодолевать их внутренне. Возможно, нам в США эта позиция пригодится.
Вместе с пианисткой Кэти Махан небольшая "делегация" музыкантов уже Калининград, Москву и Рязань, давая концерты с местными симфоническими коллективами. Программу составили из произведений Джорджа Гершвина: 11 июля будет 80 лет, как он погиб.
- У воронежского оркестра прекрасное чувство стиля - не у всех, с кем мы играли, оно проявляется. Часто музыканты "академически" зажаты. Американская музыка требует большей раскованности, другой техники смычковой игры, - пояснил Мандарано. - У Гершвина кругом синкопирование (в классической музыке оно встречается в порядке исключения). Нужно иметь определенное мироощущение, чтобы это правильно передать. Ведь очень легко играть синкопированную музыку жестко, но это будет не Гершвин.
Оркестр Минобороны, с которым американцы по воле случая выступили в Москве, поначалу так и делал. Выбор пал на него потому, что там есть банджо, саксофон и отличные медные духовые (как правило, это самая проблемная группа инструментов в оркестре).
- Вообще это замечательный коллектив. Труба и кларнет - прямо идеальные для джазовой музыки! - подчеркнул Мандарано. - Но синкопы на репетициях музыканты играли, как бы взяв под козырек. Я и пританцовывал, и пытался вызвать музыкантов на эмоции, напоминал про Фреда Астера и Джинджер Роджерс… Предлагал каждому вообразить, что он выпил пару рюмок водки… Потом сказал: "Играйте так, как Сидни поет".
Аутлоу и Брэдли обаяли и оркестрантов, и публику. Пластичные, уверенные, с красивыми тембрами и богатой голосовой палитрой, они неплохо смотрелись даже в Event-Hall, чья акустика оставляет желать лучшего. Обычно его используют для поп- и рок-концертов, но в дождь деваться было больше некуда. К счастью, организаторы Платоновского фестиваля сумели оперативно перенаправить публику в зал - из центра города на окраину - а люди с пониманием к этому отнеслись.
"Рапсодия в стиле блюз", сюита "Американец в Париже", фрагменты из оперы "Порги и Бесс", мюзиклов и киномузыки Гершвина прозвучали органично и по-домашнему.
Кэти Махан, пианистка (США):
- Если слушать Гершвина закрыв глаза, станет ясно, что такое Америка. Нигде больше - ни в Вене, ни в Париже - не могла быть написана, скажем, "Рапсодия в стиле блюз" с ее шумом запруженных транспортом улиц, клаксонами, атмосферой радостного возбуждения города. В США были и другие крупные композиторы. Но тот же Аарон Копленд учился на европейской классике и имитировал ее стиль. А Гершвин развил себя сам из "черной" музыки нью-йоркских трущоб, собирал фольклор на юге страны. Европейский стиль у него тоже есть: по выражению Леонарда Бернстайна, Гершвин - лучший мелодист со времен Чайковского. У него много европейских хроматизмов, рахманиновская аппликатура. Может быть, сказались русские корни его семьи. Но это именно то, что делает Америку Америкой, - способность быстро воспринять и переплавить национальные культуры. Думаю, у нас с русскими похожая ментальность. Хотя об этом легко забыть, когда мы так далеко друг от друга живем.
Марк Мандарано, дирижер, основатель и художественный руководитель Симфониетты Ривердэйла в Нью-Йорке:
- Пожалуй, американцы могут сказать, что "Гершвин - наше все", как говорят русские о Пушкине. Но есть один нюанс. В России мы в каждом городе видим улицу или площадь Пушкина, памятник ему. То же самое с Чайковским. Есть такие площади, улицы и памятники и в Америке. Названные в честь… Пушкина или Чайковского. Америка в этом смысле всегда смотрела за океан, оглядывалась на Европу. А площади Гершвина вы у нас не найдете. Это огромное упущение, которое надо исправлять. Да, его музыка у американцев в крови, "Рапсодию в стиле блюз" все с детства знают на слух. Но не знают, что ее написал именно Гершвин! Это я вам точно говорю, поскольку преподаю в колледже.