Евгений Ибрагимов: В детстве я, естественно, играл в машинки и солдатики. Куколки дома тоже жили (у меня три сестры), но с ними возиться было бы позором… В куклы я пришел из театра драмы. Часто таким путем идут потому, что в драме что-то не получается. У меня, наоборот, получалось так хорошо, что достало уже. Приехал я в Ленинград, узнал про дополнительный набор на режиссуру театра кукол. Гляжу, там девушки красивые, а я свободный, юный, хата на отвязе, деньги (ну, какие-то деньги - дворником работал)… Конечно, пошел из любопытства. Мне странно было: столько людей хотят стать кукольниками! Ну что они все, чеканутые, что ли? Решил проверить. До третьего тура улыбался и кувыркался. Я же профессиональный артист, что мне эти стихи-басни, песня-танец… На третьем туре, когда надо с объектами работать, - сошел с ума в одну ночь. А я-то думал, кукольники нездоровые. Ну - что мы тогда видели-то в куклах? Боже мой, ничего не видели. Театр имени Образцова? Ну да. И то я там не был, слава Богу.
Вы тогда начали делать кукол?
Евгений Ибрагимов: Начал и продолжаю до сих пор. Я изобрел планшетную куклу! Был полностью в этом уверен. Похвастался Резо Габриадзе, тот улыбнулся: "Мальчик мой, нас с вами еще не было, и наших бабушек и дедушек не было, и их бабушек и дедушек не было - а эта кукла уже была!" Я предпочитаю, чтобы артисты делали куклы своими руками. Как они тогда бережны с ними! У каждого своя коробочка…
Кстати, о Габриадзе. У него всегда, у вас часто (например, в "Когда я снова стану маленьким") реквизит и куклы сделаны из старых вещей. Вы их тоже собираете про запас?
Евгений Ибрагимов: И Габриадзе еще не было, и бабушки его не было… Вещи Бог посылает. Я приблизительно в такой технике ставил "Дон Кихота" для театра "Практика". Нужна была овечка. Пытался сам сделать - я же знаю, какая именно нужна, маленькая такая… А не получается, не слушается меня. Скульпторы профессиональные делали - ну да, красивая, но не моя! Не тот взгляд… И вот я все про эту овечку думаю, а сам делаю спектакль в Костроме. Иду по городу с девушкой - думаю об овечке. А овечка стоит на тротуаре - игрушечная, нужного размера. Теперь живет в спектакле.
А как актер театра кукол вы себя пробовали?
Евгений Ибрагимов: Конечно! На первом курсе понял - если не сделаю я, не сделает никто. У всех товарищей в спектаклях занят был. Подменял, как только у кого-то нога отнимется или голова… На пятом курсе на педсовете сказали: "Слушай, ты для чего тут здесь? Зачем тебе диплом режиссера, раз ты и так все умеешь?" Ну, говорю, не надо тогда диплома режиссера. А Евгения Ивановна Кириллова (педагог по сценречи в тогдашнем ЛГИТМиКе. - "РГ") посоветовала: "Пора с другой стороны посмотреть на театр кукол. Изнутри ты видишь все хорошо, а снаружи будет еще интереснее".
Сейчас берете в руки куклы?
Евгений Ибрагимов: У меня есть спектакль! Волка ноги кормят. Я же не из паразитической организации, зарплату не получаю. Когда сам занят в постановках, когда на фестивалях мастер-классы даю… У меня есть маленькие куклы-двойники, тоже в шапочках. Стою я в Праге такой безучастный с двухструнным инструментом в руках, а они у меня на больших пальцах сидят и договариваются, что играть. Передо мной красивая плетеная корзинка, антикварная. В ней деньги разных народов, дорогие фальшивые часы, кредитные карточки… Я хожу на улицу для драйва - ну и за заработком, конечно. Русские хорошо дают деньги, итальянцы, испанцы, латиносы всякие. А чехи вот нет. Как-то славяне меньше расположены. Ну, кроме русских.
Может, потому что там они не у себя дома.
Евгений Ибрагимов: Видимо, да. Они думают, я не понимаю их языка. "Интересно, а рок-н-ролл может он? Спроси у него, Коль, ты знаешь, как спросить, б…, по-английски, как он, б…, рок-н-ролл может?" Они переговариваются, а я уже Smoke on the Water наяриваю. Сегодня, видите, загнали куклы в государственные театры с зарплатами, премиями и выходными. А кукольник - это импульс: пошли-ка на улицу! Звонит мне однажды студентка из Будапешта: "Я буду в Праге 22-го со своим парнем, хочу, чтоб вы его заценили". Узнаю, какой отель, и трубку вешаю - мол, договорились, жду. На звонки и письма больше не отвечаю - она же все равно приедет, а я знаю, где турист не пройдет мимо, и встаю там 22-го с куклами. В России так не принято, к сожалению. А я сам на улицу хожу и артистов, с которыми работаю, посылаю.
В Европе такая традиция кукольного театра есть. А на Кавказе, откуда вы родом (Евгений Ибрагимов - черкес. - "РГ"), была она?
Евгений Ибрагимов: Конечно. Кукольный театр вообще первым зародился - в Древнем Египте и античности, где были всякие статуи, которые оживали. Это искусство с Востока принесли и в Европу, и к нам. Удивительно, что в Россию куклы попали уже через запад, в обход. Мы же вроде почти Азия, правда? У вас на юге были рождественские вертепы, Петрушка - а куда все делось?.. И на Кавказе все было. В языческие времена нельзя было никаких деталей на кукле делать, никаких глаз - боялись, что оживет. Потом куклу добил ислам. К нам ведь его изначально принесли дервиши - это суфийское направление, веселое. Но его потеснил ислам "закрытый", как в Саудовской Аравии, который запрещает что-либо человекоподобное создавать - это только Бог умеет. А у кукольников - претензия на божественное…
…В Европе, когда кукольники появлялись, детей прятали подальше. Только в Рождество разрешали смотреть. Потому что наше действо в основе своей ритуальное. Это Сергей Образцов ориентировал театр кукол на детей. Сделал из него кормушку: дети есть - деньги есть стабильно. А спросите ребят - они часто травмированы кукольным театром. Советского типа. Потому что режиссеры иногда думают: в драме не вышло - в куклах будет проще. Нет! Не хочу никого обидеть, но драма - детский сад по сравнению с куклами.
Вы нередко ставите сказки малых народов. Ваше национальное самоощущение как проявляется в работе?
Евгений Ибрагимов: Не задумывался над этим. Ну, девушкам в труппе у меня скидки - не носят тяжелый реквизит, если мамочки - тоже бонусы всяческие…
…И к прошлому вы в спектаклях часто обращены. А в сегодняшнем дне что вдохновляет?
Евгений Ибрагимов: Вдохновить может все. Дождь, солнце утром. Не вдохновляет нарастание опасности, страха. Страх очень важное ощущение. Необходимо жить со страхом, что будет дальше. Иначе человек - опасная машина. Но страх не должен довлеть, вот что. Этого не понимают люди, которые хотят вернуть нас в Советский Союз… И уже вернули!
Что вы делаете, чтобы не бояться?
Евгений Ибрагимов: Ничего - у меня генетика. У нас рабов не было, и мы рабами не были. Я всегда протестую, когда меня хотят поставить в строй. Хотя - смотря кто ставит. В Петербурге я сейчас работаю с Эдуардом Степановичем Кочергиным (известный театральный художник. - "РГ"). Вот перед этим человеком стою, как перед отцом, по стойке смирно. Он глыба, он настоящий. А если милиционер останавливает…
В последнее время они меня избегают. Когда был помоложе, не проходили мимо. "Ну-ка сюда, а ну документы, чо паспорт залапанный?" Так вы, говорю, и залапали. Теперь уже я с них спрашиваю домашнее задание: "Ну-ка, расскажите мне что-нибудь о полиции". "Документы есть?" - "Документов навалом, а пока я их достаю - рассказывайте, что означает полиция, где ее корни…" - "Вы что, не знаете?" - "Я-то знаю, а вы?.." И сижу на корточках, роюсь в рюкзаке: "Ну, слушаю вас…" - "Нет, покажите сначала документы". - "А если я лицо без гражданства, вы мне не станете рассказывать, что такое полиция?!" В прошлый раз самому пришлось им ликбез проводить, уже и паспорт не хотели проверять. Ладно, мол, дед, уйди уже. Понимаете, я не хочу жить в полицейском государстве. Не хочу, чтобы кто-либо в нем жил. У него нет будущего. Это же машина, где все просто винтики, которые крутятся куда надо, а 15-20 человек живут и радуются. Ну и те, кто их обслуживает. Как у нас! Сейчас на примере Кирилла, Сони и Алексея (Серебренникова, Апфельбаум, Малобродского. - "РГ") нам показывают: мы вас согнем, сломаем. Ну, пробуйте, мы же не все ломаемся.
Детский театр может быть прививкой от "неправильного" страха?
Евгений Ибрагимов: А для чего же мы его делаем? Это на телевидении развлекают людей глупостями. В театре с маленькими людьми нужно говорить о любви (ведь они влюбляются - я и по себе помню, и по своим детям вижу). О радости. О смерти - но бережно.
О чем говорить нельзя?
Евгений Ибрагимов: О пошлости. Хотя дети должны знать, что есть и она. Да обо всем можно говорить, если это стоит разговора.
Вы вспоминаете, каким юным зрителем были сами?
Евгений Ибрагимов: Мне посчастливилось им не быть. Я ходил в театры, но помню только прекрасные задники и костюмы. Зато у нас дома всегда были известные артисты и музыканты, они дружили с моим отцом. Помню, он сворачивал разные плетки: оп! - живое существо. Вот откуда мои "ноги"-то растут.
Как не потерять в себе детскость?
Евгений Ибрагимов: Я не знаю средств. Надо просто быть открытым. Ты открылся - и мир для тебя тоже. Взрослые боятся показаться глупыми, неопытными. Не надо! Это в любой истории первое правило - не боимся показаться глупыми и неопытными. Все такие. Это не минус. Но человек должен улучшаться.
А он, как назло, ухудшается.
Евгений Ибрагимов: Необязательно! Я чаще вижу, что люди с возрастом улучшаются.
Ну вы и оптимист.
Евгений Ибрагимов: Да!