Его стихи и проза, изданные типографским способом, приехали на Родину поначалу из Америки, но очень скоро уважающие себя российские издательства в полной мере вернули Бродского "возлюбленному Отечеству", его русскоязычному читателю.
Последний, надобно сказать, не заставил себя упрашивать и смёл с прилавков все, что было издано. Причем не только прочитал сметенное, но и заучил наизусть. Сам лично видел и слышал, как обычные люди в течение нескольких часов читали стихи Иосифа Бродского на фестивале поэта в Екатеринбурге. На встрече со студентами Казанского университета выяснилось, что читательские предпочтения принадлежат именно ему - Бродскому. Спустя двадцать лет после смерти. Если это не возвращение поэта на Родину, то что тогда?
Все так. Однако было еще кое-что. Архивы с документами Бродского и о Бродском. Конечно, многие материалы, автографы, предметы и вещи, так или иначе связанные с его именем, хранятся в Питере, в Фонтанном доме, в его квартире, ставшей музеем. Но существует достаточно большое количество частных архивов, и по сей день принадлежащих друзьям поэта, близким людям, просто знакомым. Я видел кое-что из такого архива в лондонском доме его подруги Дианы Майерс. Там были замечательные карандашные автопортреты, другие рисунки, там были его письма, наброски, автографы… Недавно не стало Дианы Майерс. И ее бесценный "бродский" архив был продан по вполне кругленькой цене американскому университету. Как и многие частные архивы нобелевского лауреата. Многие, но не все.
Валентина Платоновна Полухина - так зовут эту удивительную, замечательную женщину. Она почетный профессор Килского университета Великобритании, крупнейший на сегодняшний день исследователь жизни и творчества Бродского. Она автор знаменитого трехтомника "Бродский глазами современников", она автор книг о метафорах Бродского, о цветовой гамме его поэзии. Она прекрасно знала поэта, относилась к нему с восхищением, и он платил ей неизменным уважением и пониманием ее миссии.
К сожалению, у Валентины Платоновны больное сердце и в ее возрасте не всякая терапия может быть применена. Конечно же, если бы она продала свой уникальный "бродский" архив престижному американскому университету (а предложения такие были), то на вырученные деньги смогла бы позволить себе лечение любого класса и комфорта. Но она не просто обладатель архива, она профессиональный исследователь поэтики Бродского. И как таковой прекрасно понимает, что надо дать шанс таким же исследователям на родине поэта. Словом, Валентина Полухина передала свой архив Российской Федерации, а точнее - Дому-музею Бродского.
Без-воз-мезд-но!
Я надеюсь, что те, в наших властных структурах, от кого это зависит, наградят ее орденом или хотя бы медалью. И пока награда ищет героиню, самое время сказать огромное спасибо нашим дипломатам в Лондоне, их руководителю, послу России в Великобритании Александру Яковенко, прекрасно образованному, интеллигентному и умному человеку, сумевшему не только организовать торжественную передачу архива, но и отправить пятнадцать объемных ящиков диппочтой в Санкт-Петербург. Спасибо Михаилу Мильчику - директору Музея Бродского, подготовившему для этого архива уютное помещение, спасибо Арине Бедриной - волонтеру, скрупулезно и подробно описавшей все материалы этого бесценного дара.
Что же в тех ящиках, приехавших к нам из Лондона? Материалы "Бродский - Барышников", стихи, посвященные Иосифу Александровичу разными поэтами в разное время, оригиналы статей Полухиной о Бродском, переписка с семьей поэта, с его друзьями и исследователями, переписка с другом и биографом Львом Лосевым, аудиоматериалы с интервью известных людей о Бродском, проза поэта, оригиналы статей о нем, переводы Бродского, британские поэты о нобелевском лауреате, рукописи, фотографии… Всего шесть с половиной тысяч (!) единиц хранения.
Бродский возвращается. Стихами. Прозой. Архивами. Книгами о нем. А это не только замечательные издания Полухиной, Лосева, Гордина, Рады Аллой, Кейса Верхейла, Людмилы Штерн… Не только. Уже появился и вполне антисемитский книжец некоего Александра Боброва. И вот уже неведомый никому Валерий Дымшиц пишет в своем опусе: "Я эту "Набережную" (автор имеет в виду знаменитое эссе Бродского "Набережная Неисцелимых". - Ю.Л.) - так вышло - не читал. Вчера пришлось прочесть - и огорчиться. На мой взгляд - и я готов свою точку зрения аргументировать, - это слабое, а местами просто неприятное сочинение". Поблагодарим Валерия Дымшица, он свою точку зрения так и не отважился аргументировать: а то бы мы начитались много чего сногсшибательного.
Однако нашелся человек, который взялся-таки "аргументировать". Это известная "городу и миру" Ася Пекуровская, прекрасно, надо сказать, знавшая Бродского. Не берусь анализировать этот странный текст ("Непредсказуемый Бродский", издательство "Алетейя"), где автор решительно встает на сторону многочисленных антагонистов поэта, договаривается до того, что уличает Бродского чуть ли не в доносительстве. Запросто "ступни гиганта" не обкусаешь. Поэтому Ася собирает в свое войско всех известных ей авторитетов: Абеля, Андропова, Гейне, Джефферсона, Дизраэли, Кальвина, Канта, Клоделя, Кольриджа, Конрада, Конфуция, Кьеркегора, Медичи, Монгольфье, Назона, Ницше, Оруэлла, Пруста, Рабле, Рёскина, Савонаролу, Сартра, Спинозу, Сталина, Фрейда, Хайдеггера, Хемингуэя, Черчилля, Эразма Роттердамского… Это далеко не полный список. Грустно, конечно, но эта дама производит впечатление ослепшей, которая пытается составить мнение о предмете исследования с помощью тактильных ощущений, если проще - методом ощупывания. Между тем у нее никто не отнимал зрячести. Она вполне может взглянуть на предмет своего презрения и многое прозреть или хотя бы понять. Но она упорно предпочитает действовать на ощупь.
И это тоже возвращение Бродского. Думаю, что как раз это вот - не последнее из того, что нам еще предстоит увидеть и прочесть. Только не дочитаться бы опять до "окололитературного трутня" и "врага Отечества", до ссылки - на этот раз его книг - в деревню Норенскую, до высылки его стихов и архивов туда, откуда приехали.
Моя надежда на тех, кто любит и читает его стихи наизусть, неважно где: в Екатеринбурге, в Москве, в Казани, в Питере или в Хабаровске. То, что любишь и помнишь, уже нельзя отнять.
Фоторепортаж: Музей Иосифа Бродского в Петербурге