Наш разговор об инновациях с директором Института горного дела УрО РАН, доктором технических наук Сергеем Корнилковым начался с обсуждения этой проблемы.
Сергей Викторович, вы полагаете, со стороны федеральных властей это был недальновидный шаг?
Сергей Корнилков: Думаю, это негативно отразится на многих предприятиях, которые лишатся шансов на прямую господдержку. На национальном съезде горнопромышленников в 2017 году мы поднимали эту тему.
Что необходимо сделать, чтобы инновации в горное дело шли более активно? Во-первых, вернуть добычу и глубокую переработку твердых полезных ископаемых в стратегию. Во-вторых, согласовать Водный, Земельный и Лесной кодексы с Федеральным законом "О недрах". Сейчас они находятся в неразрешимом противоречии. Также нужно гибко сочетать механизмы ФЗ "О недрах" с законом о промотходах. В первом случае, чтобы заниматься разработкой техногенных образований, надо сначала их разведать, поставить на баланс, пройти экспертизу и только потом заявиться на тендер. Как вы думаете, это стимулирует бизнес? В рамках же закона о промотходах накопленное можно перерабатывать параллельно с рекультивацией.
Кроме того, необходимо разработать федеральную стратегию развития минерально-сырьевого комплекса и изменить налогооблагаемую базу для предприятий, внедряющих передовые технологии и занимающихся НИОКР.
Каков сегодня уровень проникновения инноваций в отрасль?
Сергей Корнилков: Смотря что называть инновациями: внедрение новой техники и технологий или реконструкцию парка? К началу 2000-х весь парк оборудования на Урале имел 100 процентов износа, за исключением автосамосвалов. Отечественное горное машиностроение в какой-то момент рассыпалось, и целый класс гидравлических экскаваторов был отдан на откуп иностранцам.
Сегодня картина другая: многие предприятия пережили модернизацию и реконструкцию, оборудование и запчасти для отрасли включены минпромторгом в план импортозамещения. Уже есть первые удачные примеры. В частности, Уралмашзавод и "ИЗ-Картэкс" подготовили линейку карьерных экскаваторов, начиная с 5-кубовых, заканчивая 40-кубовыми.
Теперь самый главный вопрос - повышение качества продукции для горной промышленности.
Где нужнее всего инновации?
Сергей Корнилков: В рудоподготовке, взрывных, выемочно-погрузочных работах, автоматизированном управлении техпроцессами. Нужно энергоэффективное оборудование, чтобы понизить энергоемкость и трудоемкость получения готовой продукции, повысить ее конкурентоспособность.
Все наши горные предприятия настроены на моносырье, это отголоски еще советского прошлого, им необходимо менять качество рудоподготовки, чтобы извлечение сопутствующих компонентов стало экономически выгодным. Серьезные сдвиги в этом плане произошли на Качканарском ГОКе и предприятиях УГМК. На "Сухоложскцементе" благодаря гидрофольным установкам энергоемкость процесса сократилась на 40 процентов, с учетом того, что больше 80 процентов в себестоимости - энергозатраты, результат впечатляет.
В плане комплексного освоения недр хорошие результаты показывает комбинат "Ураласбест": там выпускают щебень, мягкий шифер, асфальтобетонные смеси, теплоизоляционные материалы из расплавленного габбро. Разрабатывалась технология получения металлического магния - конструкционного материала XXI века - из отходов производства. Был организован опытный участок, к сожалению, пока не хватает денег, чтобы построить полноценный завод.
С точки зрения глубокой переработки техногенного сырья можно привести в пример Высокогорский ГОК, где отрабатывают Черемшанское хвостохранилище, извлекая медь. Также Институтом металлургии УрО РАН подготовлены проекты переработки никелевых отвалов. Проблема в том, что тонкодисперсные отходы, которые получаются в результате переработки техногенных свалок, экологически более опасны. Чтобы их было меньше, нужно извлекать не один компонент, а несколько, понижать класс опасности. Так, на Ковдорском ГОКе перерабатывают по 5-6 миллионов тонн хвостов в концентраты, в том числе апатитовые, извлекают остатки железа, радиоактивное сырье, но самое главное - освобождают площади для повторного размещения продуктов обогащения.
Эти основано на отечественных ноу-хау или заимствованных?
Сергей Корнилков: Очень многое зависит от позиции собственника бизнеса. В последние годы наш институт занимался разработкой геомеханических и технологических методов формирования выработанного пространства, подземной геотехнологией и геотехникой при комбинированной разработке рудных месторождений, управлением горным давлением на глубоких горизонтах, оценкой свойств крепей, эмульсионных взрывчатых веществ. Одна из последних инициатив - контроллеры, которые устанавливаются в автосамосвалы и показывают, как и куда движется машина, загрузку, скорость, параметры работы двигателя и т.д. Благодаря этому энергоемкость транспортировки снижается на 5-6 процентов.
Почти готова, уже все лабораторные испытания пройдены, технология раздельной добычи титаномагнетитов с получением высококачественных концентратов не только для производства железа, но и титановых соединений из шлаков электроплавки, которые перерабатываются в титановую губку или диоксид - пигмент для красок, очень нужный сегодня.
Также разработаны новые подходы к освоению нижних горизонтов Северо-Гороблагодатского месторождения, но придется строить фабрику сухой магнитной сепарации прямо под землей. Если дробленую руду пропустить через магнитную сепарацию, объемы поднимаемого наверх сырья сократятся на 25-30 процентов, пустая порода вернется в выработанное пространство. Соответственно, уменьшится энергоемкость транспортировки, количество хвостов, не говоря уже об экологическом эффекте.
На Краснобродском разрезе (УГМК) введен в опытно-промышленную эксплуатацию самый мощный российский экскаватор ЭКГ-35 производства Уралмашзавода. Он предназначен для разработки месторождений открытым способом, погрузки полезных ископаемых и пород вскрыши. Рабочая масса машины - 1200 тонн. Объем ковша - 40 кубов.
На разрезе "Распадский" (ЕВРАЗ) приступили к работе два беспилотника. За полчаса каждый способен сделать до 500 фотографий, из них специальная программа за час построит на компьютере 3D-модель горной местности. Ранее на аналогичную работу маркшейдеры тратили до двух дней. Квадрокоптер может работать при температуре до минус 20 градусов и скорости ветра 12 метров в секунду, вести одновременно фото- и видеосъемку на высоте до 500 метров, проводить маркшейдерские замеры и тепловизионный мониторинг.
На "НефАЗе", дочернем предприятии "КамАЗа" в Башкирии, в сотрудничестве с южноафриканской компанией BELL собран первый подземный шарнирно-сочлененный самосвал с меньшим углом разворота. Машина компактная, не очень высокая, при этом способна перевозить 33 тонны груза, что обусловлено эксплуатацией в тесном пространстве шахт. Опытный образец будут тестировать на Сибайском подземном руднике Учалинского ГОКа.