Сын канючил:
- Ну когда же автобус поедет?
Мы целый день бродили по феодосийским улочкам, и он устал.
- А вы сделайте массаж, ему понравится. Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы… Массаж любят все, - предложила соседка. Она улыбнулась и задала обычный на курорте вопрос: откуда мы приехали и давно ли отдыхаем. Я ответила.
- А я из маленького поселка в Ханты-Мансийском округе. А здесь уже четыре года живу месяцами, - в свою очередь поделилась она.
За столом с Евтушенко
И стала рассказывать, просто, как старой знакомой, которую лет двадцать не видела: работала сначала учителем русского языка и литературы в школе, потом после сокращения ушла в детский сад воспитателем. На пенсию вышла, как многие на Севере, рано - в 51 год и, оставив все бывшему мужу, поехала в Крым. Живет здесь по три месяца весной и осенью, а в разгар сезона уезжает, потому что слишком шумно и дорого. Автобус катился, подпрыгивая, мы разговаривали по-приятельски. Выходя, Ольга оставила номер телефона, на всякий случай. Когда до конца отпуска оставалось дня три, я решила позвонить и напросилась в гости: захотелось узнать и записать историю этой удивительно открытой женщины.
- Мы утром уже сходили к морю, искупались, - щебетала Ольга, встречая нас, заспанных, в десять часов у калитки. - Хотели рыбы купить, да ее снова не было. Из-за шторма у рыбаков порвалась сеть. В пять утра мы оказались в очереди седьмыми, и нам досталось всего грамм триста барабульки - и то хорошо. Уже подорожала: стоила 200 рублей, а теперь 250.
В глубине тенистого двора - небольшой беленый глинобитный дом, укрытый волнами рыжей черепицы. Кусты роз бесстыдно разрослись и цветут, с упоением отдаваясь солнцу. Поспела и осыпается сочная шелковица. Грецкий орех низко кланяется ветвями, опускает прямо в руки неспелые плоды и будто шепчет: "Потерпи, потерпи". В тени деревьев стоят два простых покрытых клеенкой стола.
- Здесь сидели Василий Аксенов и Евгений Евтушенко, - Ольга улыбается, приглашая.
Это дом двух пожилых крымчанок, сестер Натальи Тимофеевны и Людмилы Тимофеевны, доставшийся им в наследство от матери: она работала в волошинском Доме писателей и была знакома с женой "строгого парнасца" Марией Степановной и сестрой Марины Цветаевой Анастасией. Кто хочет - увидит в этом символ: именно воспоминания Анастасии Цветаевой привели учительницу русского языка и литературы Ольгу Оболтину в Коктебель, который сам Волошин нарек Киммерией - легендарной страной, воспетой еще Гомером в одиннадцатой песне "Одиссеи".
16 тысяч на все
- Я еще на пенсию не вышла, когда случайно взяла в библиотеке книгу Анастасии Цветаевой. Она много и интересно писала про Коктебель, и я вдохновилась, влюбилась заново в стихи ее сестры Марины и после развода решила поехать сюда. Это был 2014 год. Танков не было, но тут и там стояли военные. Люди ждали: что же будет? А для меня те двадцать дней оказались удивительно наполненными и счастливыми. Уезжая, я прощалась с морем и плакала. Но уже в следующем году все сложилось так, что я смогла приехать в Крым сразу на три месяца.
В детском саду тогда объявили сокращение, и Ольга, которая вот-вот должна была получить право на досрочную педагогическую пенсию, написала заявление. "Северная" пенсия вышла не особо высокой - 16 тысяч рублей со всеми надбавками, но при скромных запросах ее хватает и на аренду комнаты, и на питание, и на поездки по окрестностям. Честно говоря, меня поразили рачительность и оптимизм простой сибирячки.
- За жилье я плачу 200 рублей в сутки, шесть тысяч в месяц. Хозяйки иной раз говорят: нам ничего не надо, ты для нас родная. Но я отвечаю: нет, у нас все рассчитано. Даже на самолете летаю. Приятельница находит мне билеты за 2,3 тысячи рублей. Выискивает, бронирует чуть ли не за год. У дочери денег не беру: она сама себя еле-еле обеспечивает. Собираюсь еще подрабатывать няней, сидеть с детьми отдыхающих. Уже и карточки (визитные. - Прим. ред.) сделала. Воспитатель я хороший, это я про себя знаю, так что все должно получиться. Много просить не буду, но и то подспорье, - рассказывает Ольга.
С ее слов можно писать брошюры для туристов-дикарей о том, как "дешево и сердито" подолгу жить на курорте. Например, чтобы сэкономить на покупке молочных продуктов, Ольга берет у молочницы не отдельно творог и сметану, а трехлитровую банку деревенского молока. Сливки снимает, они идут на заправку салатов, а из молока сама делает творог. Одежду покупает в секонд-хенде.
- Вполне достойную и очень дешево, - улыбается.
Плавание и йога
Четверг у Ольги - банный день. Она узнала, что в Феодосии есть хорошая и недорогая сауна: ходит с двумя подругами на два часа, выходит по 220 рублей с человека. Экскурсии не заказывает - дорого. Читает обо всех достопримечательностях в Интернете, благо туристических сайтов хватает, и добирается до нужного места пешком (так она обошла весь заповедник Кара-Даг) или на общественном транспорте, который здесь дешев. Билет на маршрутку из Коктебеля в Феодосию стоит 28 рублей, в то время как таксисты просят минимум 500.
Ольга говорит, что не успевает заметить, как проходят дни, так они наполнены:
- Сегодня ходили за рыбой. Принесли - надо приготовить. Днем, в самую жару, работаем по дому, по хозяйству. Сейчас вот шелковицу собираем, сушим ее. Вечером обязательно снова к морю босиком по камням, чтобы мышцы ступней укреплялись. Иной раз прямо под ногами находишь сокровища, например халцедоны, их больше нигде на всем крымском побережье нет, или черную вулканическую гальку, которая лежала тут тысячелетия до тебя и пролежит еще столько же. У меня их целая коллекция. Дорога до дальнего пустынного пляжа занимает сорок минут быстрым шагом. Потом у нас плавание, немного занимаемся йогой. Приползаем домой еле живые и сразу спать.
"Мы" - это Ольга и ее подруга Нина, она из Петербурга. Познакомились они уже в Коктебеле и стали не разлей вода, везде вместе.
- На Троицу собирали полынь. Каждое утро съедаем натощак маленькую веточку полыни и кругляшок пижмы, чтоб не было никаких паразитов. Заедаем ложкой меда, не так горько получается.
Кажется, то, как живут эти женщины в "стране Коктебель", - не просто отдых, это философия. И родоначальником ее был, конечно, поэт и художник Максимилиан Волошин, так же вдоль и поперек обошедший здешние горные хребты, позволявший ветру парусом надувать простую рубаху на груди, заплетавший и носивший венки из крымской полыни.
- Я перестала о чем бы то ни было сожалеть. Все так, как должно быть. Если сталкиваешься с трудностями, значит, Бог их послал, чтобы ты сумела пройти испытание и дальше идти очищенной. Вообще, эти четыре года дали мне очень многое. Я была нервной, могла огрызнуться. А сейчас воспринимаю все и всех одинаково спокойно. Каждый имеет право на существование, и я тоже. Научилась не держать зла и просить прощения у всех-всех-всех, хотя бы мысленно. За это природа вознаграждает тебя в ответ, - задумчиво рассуждает Ольга.
Смотришь на нее, на ее подругу Нину, на Наталью Тимофеевну и Людмилу Тимофеевну и понимаешь, что именно так хотелось бы жить на пенсии. Будто читая мои мысли, Ольга говорит:
- Здесь воля, здесь живешь, как хочешь. Благодаря пенсии это вообще сказка.
Антон Кузнецов, психолог:
- У нас специфическое отношение к деньгам. Сегодня никто не голодает и не замерзает. Единственное, для чего нужны большие деньги, - это самоутверждение. Дай более или менее круглую сумму молодой женщине - она купит шубу, дай ее молодому мужчине - он приобретет дорогой автомобиль. Пенсионеры могут позволить себе отказаться от такой гонки и делать то, что приносит удовольствие. Чаще всего это то, что вообще не требует денег: встретить рассвет у моря, прогуляться по гальке… В том же Крыму можно жить так же скромно, как в Екатеринбурге, надо только рискнуть и поехать. Если человек хотя бы в пенсионном возрасте решился на подобный шаг - это прекрасно. Но чаще бывает так, что люди и после 50 лет не могут сойти с дистанции, все гонятся за чем-то: детям помочь, внукам квартиру купить. Так до самой смерти и крутятся как белки в колесе.