Чулпан Хаматова, Катерина Гордеева. "Время колоть лед" М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2018
Две элегантные столичные дамы в расцвете сил и дел, две задушевные подруги и коллеги периодически встречаются, чтобы вспомнить пережитое и поговорить о важном. Обе они - приехавшие завоевывать столицу провинциалки, обе успешны и знамениты, каждая в своей области, обе - благотворительницы. Но при этом одна из них - знаменитая трагическая актриса, другая - социальная тележурналистка. И поэтому в какой-то момент она включит диктофон и начнет их разговоры записывать. А мы сейчас эти записи, расшифрованные и обработанные, читаем. И узнаем из них не только то, как юная и хрупкая Чулпан работала в девяностые дворником, а Катерина - работала с Листьевым, то, что их обеих связывает с Кириллом Серебренниковым, но, что гораздо важнее, то, как обе они изживали советизмы, становились по-настоящему свободными людьми, что и позволило им добиться всего остального.
Вячеслав Недошивин. "Оруэлл. Неприступная душа" М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2018
Написать по-русски 750-страничную оригинальную биографию британского писателя Оруэлла - идея, на первый взгляд, странная; но, с другой стороны, понятно же, что в СССР памятников Карлу Марксу сооружено несоизмеримо больше, чем на родине чудаковатого немецкого экономиста и социального философа, и понятно почему. То же самое и с Оруэллом. Разумеется, история "Скотного двора" и "1984" - это очень "наша" история. А Оруэлл - очень "наш" автор. И не только потому, что пишет про "тоталитаризм". Английского колониального джентльмена Джорджа Оруэлла связывали с советской и досоветской Россией множество видимых и невидимых нитей. Которые опытный сочинитель Недошивин тщательно распутывает и нанизывает на биографический стержень своего повествования. И, главное, показывает при этом: страшный мир оруэлловского гипотетического 1984 года - это не только и не столько мутация "сталинского СССР"; в середине XX века мухой тоталитаризма был укушен весь мир. И Оруэлл - трагическая фигура, потому что, как датчанин (и в то же время его земляк) Гамлет, пытался собственною кровью склеить распавшуюся связь времен.
Саймон Столенхаг. "Электрический штат" пер. с англ. Л. Таулевич М.: Эксмо, Likebook, 2018
Отнести этот постапокалиптический киберпанковский роман к разряду "графических" - предсказуемо, но не совсем корректно. Потому что слова и фразы, весьма обширные, здесь не вставлены в яркие цветные картинки, а сопровождают их на широких полях, являясь маргиналиями в прямом смысле слова и образуя весьма насыщенное повествование. В его центре - девушка, которой во что бы то ни стало надо добраться до Западного побережья пережившей опустошительную войну Америки. Кстати, действие романа, написанного-нарисованного шведом Столенхагом в 2017 году, отнесено к 1997 году. Так что перед нами не столько постапокалиптический роман, сколько "альтерапокалиптический".
Андрей Рыбалка. "XIII класса Сулакадзев" Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2019
Небольшая монография, посвященная жизни и "наследию" легендарного фальсификатора первой трети XIX века Александра Сулакадзева, который умудрялся ставить автографы Анны Ярославовны и Владимира Святого на сербские рукописи XIV века и, главное, продавать эти "артефакты" в императорскую библиотеку. Причем, как он уверял, не из страсти к наживе, а исключительно для восстановления исторической справедливости! Как обычно: те, кто уверены, что фейк-ньюз родились в эпоху социальных сетей, просто плохо знают историю.
Аркадий Ипполитов. "Просто Рим. Образы Италии XXI века" M.: Азбука-Аттикус, 2018
Третья - вслед за Ломбардией и Венецией - часть травелогической поэмы в прозе утонченного петербургского искусствоведа, хранителя гравюрного кабинета Эрмитажа и, по неслучайному и, по неслучайному совпадению, куратора огромной выставки русского искусства, которая только что открылась в Ватикане. Уместить все красоты и древности Вечного города в 350-страничную книгу практически невозможно, и автор делает особый упор на период барокко, интересующий его больше остального. Но избыточность этого стиля позволяет ему "заезжать" повсюду - в кинематограф (см. обложку) и даже в футбол. Еще бы - это же знаменитый итальянский "кальчо".