Мне кажется, идея снять фильм о величайшей трагедии, пережитой Россией в новом веке, не просто созрела, но и перезрела: там столько потрясающих свидетельств человеческой стойкости и поразительных судеб, что непонятно, почему никто из кинематографистов не заинтересовался темой. У нее может быть множество ракурсов - какой выбрали вы?
Иван Твердовский: Прошло уже 17 лет - серьезная дистанция времени. И давно пришла пора эту трагедию осмыслить в чисто человеческом плане. Когда это случилось, я был школьником, но среди моих товарищей был погибший в теракте, он учился в параллельном классе, и мы все были этим сильно прибиты. А потом у меня появилось довольно много знакомых, с этой трагедией так или иначе связанных. Думая о фильме, я искал некую оптику, которая позволила бы увидеть случившееся с позиций сегодняшнего дня. Нужна была конкретная, очень личная история, которая развивается на фоне трагедии. Мы нашли такую историю реальной женщины, и я написал сценарий.
Как я понял, вас больше интересуют последствия теракта, чем он сам?
Иван Твердовский: Я вообще не беру политический аспект случившегося, мотивы террористов или то, как действовал спецназ. Две молодые женщины сумели спастись, выпрыгнув из окна туалета, - это был чисто инстинктивный поступок. И наша героиня с ужасом поняла, что назад пути уже нет, а там, в зале, осталась ее семья: муж, сын и дочь. Сын погибает, семья рушится. Потрясенная потерей, она ушла в монахини, но однажды, по благословению настоятеля, вернулась в Москву, чтобы провести вечер памяти жертв теракта: она осознает это как свою христианскую миссию. И весь фильм построен как рассказы тех, кто выжил, поэтапно восстанавливая ход этих жутких событий: что они чувствовали, чего боялись, как с этим справились...
А нужно об этом напоминать? Разве у страны не болит эта рана до сих пор?
Иван Твердовский: Нужно: для сегодняшних школьников Дубровка - что-то из древней истории. А как это было - они уже не знают: им никто не рассказывает.
Эти рассказы в фильме будут претворяться в серию флешбэков?
Иван Твердовский: Не совсем флешбэки. Мне важно найти очень правильный подход, чтобы рассказать о случившемся через личные истории. Использовать документальные воспоминания, которых много, и они потрясают. Сделать фильм на границе между документальным и художественным. И все это будет объединено историей главной героини и ее разорванной семьи. Попыткой найти оправдание себе, отмолить свой поступок и заслужить прощение близких.
Будете снимать в Театре на Дубровке?
Иван Твердовский: Недавно я туда зашел посмотреть, что там происходит сегодня. А там работает Цирк танцующих фонтанов, родители приводят детей, и уже ничто не напоминает о трагедии. Есть мемориальная табличка, есть храм, а в самом здании ничего не изменилось - сделан только косметический ремонт. Но зрители (я их расспрашивал) уже почти ничего не знают о теракте - что-то такое слышали про какие-то давние события, не более. А приезжие и вовсе не знают, что это за место. Хотя это самая страшная трагедия в Москве за всю ее новейшую историю.
В этой истории есть важный для кино трагический контрапункт: жизнеутверждающий, радостный мюзикл - и террор, насилие, гибель людей.
Иван Твердовский: В любой из историй, о которых я говорил, сконцентрировалось огромное количество событий, о каждой можно снимать отдельный фильм. Это место собрало какой-то неимоверный объем горя, которое объединяет всех нас, даже самых равнодушных. Если мы будем пытаться забыть, не замечать, отгораживаться от своей истории - не будет у нас будущего. Это как в семье, как в любых человеческих взаимоотношениях, горе объединяет.
Кто входит в вашу команду?
Иван Твердовский: Со мной в команде работают молодые продюсеры Катерина Михайлова и Константин Фам. Мы понимаем, что взялись за очень трудный материал.
Кто будет играть героиню?
Иван Твердовский: Я послал сценарий Анне Михалковой и очень жду теперь ответа. Она прекрасная актриса, и мне кажется, это ее роль. В картине много персонажей, и это первый случай в моей практике, когда роли героев второго плана не менее важны, чем у главной героини. Некоторых из прототипов уже нет в живых, но мне важно вернуть к жизни их истории. И этот зал в фильме должен вместить и наших актеров, и людей, которые там реально были в те дни. Актерам нельзя будет ни в чем сфальшивить.
Когда все это произошло, вы были школьником. Вам удалось посмотреть "Норд-Ост" хотя бы в записи?
Иван Твердовский: Да, конечно. Это спектакль, который мог определить пути развития мюзикла в нашей стране. И мы до сих пор не осознали масштаб этой потери для российского театра... Мюзикл, конечно, будет одним из участников фильма, но основное действие - эти три дня трагедии и ее последствия.
Никакое кино не ставит целью просто напугать людей напоминанием о пережитом кошмаре. О чем будет ваш фильм?
Иван Твердовский: О том, что человек всегда остается человеком - в любых, самых страшных жизненных обстоятельствах. Повестка мирового терроризма никуда не исчезла, и мы ни от чего не застрахованы. И понять психологию заложников, что ими руководило тогда, чем жила в те дни их душа - мне кажется, очень важно. Не только для памяти о них, но и как урок на будущее.
На каком этапе фильм?
Иван Твердовский: Идет предподготовительный период, и мы в поисках поддержки: фильм будет сложный, его бюджет не может быть маленьким. Надеемся на поддержку министерства культуры. Это психологическая драма, которая должна не разъединять людей, а их объединять - общим горем, общими проблемами, общей энергией сопротивления обстоятельствам.
Почему фильм называется "Конференция"?
Иван Твердовский: Это и есть тот вечер памяти, что организует героиня. Некий сбор людей, которых объединила одна трагедия. Но это должна быть современная история - для нас и о нас, которые живут здесь и сейчас: это мы, сегодняшние, вспоминаем события семнадцатилетней давности. Важно передать ту фактуру и ту атмосферу, но перенести эти ощущения на экраны наших дней. Это не фильм-реконструкция. Он не о террористах и не о том, как шло освобождение заложников. Он о матери, которая бросила свою семью в страшный момент: ей удалось спастись, повинуясь инстинкту самосохранения, но воспоминания об оставленном на гибель сыне, чувство вины - будут мучить ее всю жизнь.