Райнер, в ноябре 1983-го НАТО проводила учения "Опытный лучник" - и такого масштаба, что в СССР решили: ядерная война уже на пороге.
Райнер Рупп: Не совсем понятно, причем здесь был "Лучник", - слегка возмутился "Топаз". - Но на всех границах, контролируемых НАТО, началось некое бурление. Войска пришли в движение. Дороги, словно намеренно, забила военная техника. Американские самолеты появлялись на самых северных окраинах Советского Союза. Турецкая граница кишела диверсантами. Все это делалось единым скоординированным усилием, узлы затягивались все туже. В печати поднялась бешеная анти-русская кампания. И надо же, чтобы в эти же месяцы не вдруг запланированных маневров, советская ракета сбила южно-корейский пассажирский "Боинг" с 249 пассажирами на борту. Все погибли. Это еще больше накалило страсти.
Но полет был явно шпионским. Да американцы просто подставили корейцев, усложняя международную обстановку. Как сейчас помню последние строки в сообщении ТАСС: самолет ушел в сторону моря…
Райнер Рупп: Не слишком удачная фраза, исключительно сложный эпизод холодной войны, использованный американцами в своих целях. А тут уже вскоре, в ноябре, эти проклятые маневры. В СССР заволновались. Некоторые ваши руководители пришли к неверному выводу: НАТО во главе с США готовит по Советскому Союзу необъявленный и мощный ядерный удар. Как я узнал уже в этом XXI веке, положение сравнивали с Карибским кризисом 1962 года. Ждали войны.
И нам удалось несколько успокоить друзей. Я тогда работал в Ситуационном центре НАТО. Сюда стекалась вся информация, исходя из которой, вырабатывались решения. В тот раз НАТО пыталась сыграть на нервах всех членов Варшавского пакта: как раз во время учений "Опытный лучник" противнику пытались внушить, что силы альянса готовы нанести ядерный удар без всякого предупреждения.
К чему было так нагнетать страсти? Чего хотели добиться?
Райнер Рупп: Это был тщательно проработанный план. Искали бреши в чужой обороне. Прикидывали, можно ли устраивать акты саботажа на вашей территории. Анализировали, как Варшавский пакт готовится ответить на явную угрозу. Координировали действия армий разных государств - членов НАТО. Мы часто вспоминаем Карибский кризис 1962 года и только недавно до конца поняли, чем грозил он миру. "Лучник" был тоже крайне опасен. Представьте, что у какого-то американского сорвиголовы возникает желание нанести настоящий ядерный удар. Ведь люди на взводе, они готовы на все. А если у армий на той стороне в ответ на это пробудится инстинкт тоже прощупать противника и кто-то чересчур нервный также бросится к ядерной кнопке?
В Брюсселе создали две группы: постоянной разведки и постоянных оперативных действий. Я возглавил обе. Предполагалось, что пик учений с получением ложного приказа о нападении должен наступить в самое неудобное для любого из нас время суток.
Это когда же?
Райнер Рупп: В пять утра, когда обычная работа еще не началась, привычный ритм не набран. Наши две группы должны были держать ситуацию под контролем, отдавать приказы, следить за их выполнением. Нас было совсем немного - четыре-пять человек. Старались быть в курсе передвижения всех русских войск, местонахождения их подводных лодок. Особое внимание уделялось здесь Норвегии. Информация, в основном поставляемая натовской разведкой, постоянно взвешивалась, оценивалась. Разведка и военные действовали в полном контакте.
Но, как вы понимаете, мы успели предупредить советских друзей, что все это - не подготовка к нанесению ядерного удара без предупреждения, а провокация, прощупывание намерений противоборствующей стороны. В НАТО многого не знали, не имели представления о нахождении командных пунктов Советской армии. Они именовали такое балансирование на грани "выяснением возможностей гибкого ответа" со стороны противника. Конечно, средства для этого были выбраны негодные, опасные для всего человечества.
Но мы в нашей постоянной группе поняли и иное. Извините, что употребляю специальные термины. Американцы попутно выясняли возможности "победы в ограниченной ядерной войне". Для этого, считали они, надо "обезглавить командные пункты противника", что парализует сопротивление армии врага, то есть, Советского Союза. Советы даже не успеют направить свои ядерные ракеты в сторону США: приказы отдавать будет некому. Разрушив коммуникации, сразу уничтожив командный состав и партийную верхушку, они вынудят СССР капитулировать, перережут еще оказывающих сопротивление, как цыплят в курятнике. В Вашингтоне пытались убедить меня: в случае неожиданного нападения с конкретно обозначенными целями уничтожения и точечными бомбардировками НАТО сумеет избежать крупных потерь. А в СССР, где, благодаря лимитированным ударам по его территории, не все население будет уничтожено, выжившие встретят приход натовских войск восторженными криками.
Ядерные бомбы меньшего разрушительного потенциала помогут сохранить личный состав натовских сил. И к тому же, потери гражданского населения в странах западного альянса, хотя и неизбежны, но тоже "лимитированы".
Неужели верхушка США сама в это верила?
Райнер Рупп: Верила. Она жила своими представлениями и своей жизнью. Эти маневры совпали, полагаю неслучайно, с последующей модернизацией ядерного вооружения.
А в штаб-квартире НАТО в Брюсселе в закрытом для посторонних глаз помещении была установлена сотня специальных щитов. На них отражались три цвета - зеленый, желтый, красно-оранжевый. И каждый цвет соответствовал ситуации, сложившейся на том или ином участке расположения сил противника. Например, красный обозначал, что, по мнению разведки и наших военных, ядерные ракеты, например, в Восточной Германии, приведены в положение боевой готовности к пуску. Или около штаба, где заседают руководители Варшавского пакта, даже ночью припаркованы два десятка лимузинов и почти во всех окнах горит свет - в этом случае у нас на щите - желтый. И чем отчетливее опасность, тем больше красного и оранжевого цвета.
Полагаю, если в КГБ существовал такой же Ситуационный центр, положение в стане НАТО отмечалось похожим образом. Если в Брюсселе возникало общее понимание того, что в чужом Ситуационном центре происходили некие изменения, в НАТО немедленно реагировали, отдавая соответствующие команды, быстро доводившиеся до руководства войсками.
Я знаю, что в СССР это вызывало немалое беспокойство. А когда НАТО начинало свои маневры, беспокойство переходило в тревогу, которая достигала пика в последние два года противостояния между блоками. И каждый раз при встрече со связником, меня стали расспрашивать, как я оцениваю все происходящее. С советской стороны считалось что ситуация постепенно превращается в более опасную, близкую к критической.
Мое положение в Ситуационном центре давало основание успокаивать русских. Что-то совсем непредвиденное, роковое, несущее угрозу всему миру, могло произойти только в одном случае. Если бы американцы плюнули на НАТО и принялись действовать только по собственному усмотрению. Я понимал: такое очень и очень маловероятно. Да они просто не решатся. И я давал понять: серьезность положения нельзя недооценивать, и все же оно не угрожающее, одним оранжево - красным цветом не окрашенное.
Тут было очень важно ни в коем случае не сорваться, не ошибиться. И мне приходилось следить за положением дел денно и нощно. Чтобы не сбиться, снимал все документы на пленку.
Позвольте перебить вас, Райнер. Как это удавалось? Наверняка поток секретных бумаг шел огромный.
Райнер Рупп: И работа моя превращалась в такую же. Каждые шесть недель приходилось смотреть, какие изменения произошли, и сообщать о них. Надо было все время находиться в офисе, внимательнейшее анализировать, что же нового появляется в Ситуационном центре, сравнивая результаты с теми, что были отражены до того. И как проводить сравнительный анализ? Держать под рукой мой отчет шестинедельной давности? А если кто-то заметит, как я смогу это объяснить? Приходилось рисковать. Не стану вдаваться в подробности, как мне все это удавалось. И даже вам здесь не откроюсь.
Очень и очень сложно! Понятно, не я один трудился в этом центре. За мною могли наблюдать. Кто-то мог бы и предположить, догадаться, какие аспекты меня явно интересуют. И прийти к определенному выводу. ГДР и, понятно, Москва нуждались в непрерывно обновляемой информации. Иногда даже я не мог представить весь тот риск, которому подвергался.
Пик поджидавшей опасности пришелся на осень 1983 - все на те же маневры "Опытный Лучник". Впервые, по крайней мере, на моей памяти, американские баллистические ракеты "Першинг", расположенные в Европе, были выведены в конце осени - начале зимы 1983 годы из укрытий и отправлены для развертывания в боевых условиях.
Высшее военное руководство ГДР пришло, как я и боялся, к неверному выводу: мир на грани. И попыталось убедить в этом советских коллег по оружию.
Тут мне пришлось использовать некоторые методы связи, которые позволялось приводить в действие лишь в чрезвычайной ситуации. Она, как полагали в Восточном Берлине, и настала. Каждый день я выходил на связь. Докладывал: в Ситуационном центре Брюсселя ничто не свидетельствует о приближающемся нападении.
И в это же время поток обмена информацией между Брюсселем и Вашингтоном превратился в необузданный водопад. В Москве полагали, что все это связано с уже закончившимися учениями "Опытный лучник". И мне, к счастью, удалось сообщить, что это не так. Продолжалось бряцание ядерным оружием. А нападать на СССР - побоялись.
Знаю, что председатель КГБ СССР Крючков годами позже поведал об этом в интервью одному из крупнейших телеканалов ФРГ. В СССР знали, что войны на этот раз не будет. Но вот Рейган об этом и не подозревал, думал, будто американцам и НАТО удалось ввести Москву в заблуждение.
Впоследствии и в США согласились: да, осенью 1983 мы были на грани войны. Подтверждение тому и документы, хранящиеся в Национальном архиве Соединенных Штатов. Директор архива написал об этом в своей книге. Но, естественно, перевернул все это на американский лад, обозвав опасения СССР "советской военной паранойей". А его соотечественники лишь "играли в войну".
И потом в Германии, после двух документальных фильмов на эту тему, поднялась небольшая дискуссия: действительно ли благодаря усилиям разведчика из ГДР была предотвращена Третья мировая война?
Райнер Рупп: В те годы о подобных глобальных вопросах геополитики я не задумывался. Делал то, что, как был уверен, и нужно было мне делать.
Дорогой Райнер, из всего сказанного, напрашивается еще один вывод. За все годы, начиная с 1968-го и заканчивая вашим арестом в 1993-м, вы не допустили ни одной ошибки, не сделали ни единого промаха. Но как же получилось, что контрразведка БНД все-таки на вас вышла?
Райнер Рупп: Самый трудный вопрос, из всех сегодня заданных. У меня нет на него абсолютно точного ответа. Есть лишь предположения и размышления.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере