Жюри прослушало почти половину участников, среди которых преобладали лирические сопрано - сегодня самый распространенный тип вокального амплуа. Что касается географического фактора, то в подавляющем большинстве на конкурсе Чайковского представлена Россия, остальные страны - в единичном порядке. Почему к нам приезжают так мало американцев, немцев, поляков, французов? Думается, не только в силу сложностей мировой политики, но и потому, что иностранцы попросту побаиваются соревноваться в исполнении русской музыки, поскольку русский язык сложен, а конкурсные условия требуют высоких исполнительских стандартов. Зато китайцы по-русски поют без проблем. И на этом конкурсе было уже несколько кандидатур на "Лучшее исполнение романса Чайковского". Причем делают это и китайцы, и корейцы с большой, даже повышенной эмпатией, проявляя свои природные способности к имитации.
Второй день первого тура начался с выступления тенора Владимира Дмитрука, работающего в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко (где совсем недавно великолепно исполнил партию Кассио в премьере "Отелло" Верди в постановке Андрея Кончаловского), но на конкурсе представляющего Беларусь. Дмитрук выступил очень ярко и самобытно, резко повысив уровень конкурентной борьбы, соответствующей статусу конкурса Чайковского. Певец представил зрелые интерпретации всех трех номеров программы. Глориозная ария Гоффредо из "Ринальдо" Георга Фридриха Генделя показала исполнителя с неожиданной стороны как певца, готового и к барочным вызовам. Лирический тенор обрел в музыке Генделя эффектное измерение. Баллада "Корольки" Чайковского прозвучала у него как нечто очень глубоко выстраданное и прочувствованное, в которой каждый куплет получал новый драматургический поворот. Завидовать здесь было много чему - прежде всего четкой артикуляции и музыкальной продуманности интонаций. В выходной арии Марио Каварадосси Recondita armonia из "Тоски" Джакомо Пуччини Дмитрук широко развернулся уже как тенор-премьер.
Рядом с ним тенор Шота Чибиров если и выигрывал, то только в громкости звукоизвлечения. Его особая манера пения, создававшая резко звучащий жесткий звуковой столб, направленный куда-то в затылок, лишала голос певца гибкости, что сказывалось в фальшивых интонациях и неспособности быстро их корректировать. Превалирующий динамический нюанс форте сильно утомлял слух, а на пиано певец будто бы и не был способен, ибо звук его резко терял и в блеске, и в элементарной наполненности тона. Ария Феррандо Un aura amorosa из "Так поступают все" Вольфганга Амадея Моцарта, прозвучав на однообразном форте, вскрыла все слабые стороны вокального аппарата - прежде всего способность к тонким нюансам. Впрочем, на большой сцене такие тенора тоже пригождаются. Ведь зал Мусоргского с его предельно сухой акустикой не приспособлен для полета звука, создавая испытания как для исполнителей, так и для слушателей.
Бас Дзамболат Дулаев очень интеллигентно и стилистически корректно показал свои вокально-драматические возможности. Интеллигентностью и европейскостью исполнительской манеры покорили и баритон Евгений Качуровский, и бас Глеб Перязев. Яркое впечатление оставили по себе две сопрано - Айгуль Хисматуллина и Мария Мотолыгина. Айгуль уже прошла испытание сценой - в частности, Мариинского театра, где в этом сезоне дебютировала в партии Лючии ди Ламмермур, а потому все три номера программы исполнила с большим мастерством. В заключительной арии Царицы ночи из "Волшебной флейты" Моцарта она поразила своей стальной волей и инструментальностью голоса. В каватине Норины из "Дона Паскуале" Гаэтано Доницетти, которую Хисматуллина исполнила вслед, удивила способностью мгновенного переключения стилей и образов. А в романсе "Скажи, о чем в тени ветвей" Чайковского исполнительница подкупила своим почтением камерному жанру, красотой союза музыки и поэзии, чистотой артикуляции.
Мотолыгина гипнотизировала своим русским бельканто особенно в ариозо Настасьи "Глянуть с Нижнего" из "Чародейки" Чайковского, где ее вокальная душа развернулась во всю ширь. Для романса "Забыть так скоро" она нашла свои нетривиальные эмоциональные ключи, где без надрыва развернула всю драму этой сцены. А начала она свое выступление с арии Фьордилиджи Come scoglio из "Так поступают все" Моцарта, где своей прорисовкой психологических черт героини так напомнила Эдиту Груберову, исполнявшую эту партию, в частности, в фильме-опере Жан-Пьера Поннеля.
Жюри проявило свой демократизм, позволив выступить второй раз сопрано Екатерине Коничевой-Аладьиной, которая так сорвалась в первый день выступлений. Она заняла место заболевшего участника под №14, который надеялся доехать до конкурса, но из-за болезни так и не появился. Певица исполнила все три заявленных произведения в отличие от первого дня, где не смогла допеть арию Лизы и ее доигрывал пианист, но сказать, что она спела их, дав жюри новую надежду, затруднительно. Однако психологический реванш состоялся. Кто знает, может быть, после такого входа в историю у певицы откроется второе дыхание?