Станция находится в регионе Кавказских Минеральных Вод в поселке Иноземцево. Двухэтажное здание, больше похожее на жилой барак, никак не выделяется среди частного сектора. Встретил журналиста Василий Богословский - бессменный руководитель станции не один десяток лет. Он показал помещения, где выращивают редкие ныне экземпляры шелкопряда. Насекомые сейчас находятся в состоянии грены - яиц бабочки, из которых выводят гусениц, дающих ту самую нить.
- В России мы единственные, кто занимается шелкопрядами в научном плане, участвуем в международных конференциях. Сейчас наша живая коллекция состоит из нескольких десятков пород, постоянно занимаемся выведением новых, а также гибридов на их основе, - рассказывает Богословский.
Оказывается, край когда-то был центром шелководства СССР. На Ставрополье, а также в Краснодарском крае, Ростовской области, Северной Осетии, Дагестане, Чечено-Ингушской Республике и Кабардино-Балкарии насекомых выращивали в промышленных масштабах. В доперестроечный период производилось 500-600 килограммов промышленной грены (яйца бабочки тутового шелкопряда) в год, которых хватало для выращивания 800-900 тонн коконов. Нынешние объемы несравнимо меньше. Сейчас на станции в Иноземцеве насекомых выращивают только в научных целях, сохраняя генофонд.
В мире тутового шелкопряда выращивают в 50 странах, из которых две дают 96 процентов мировой продукции: Китай - 80, а Индия -16. Резко уменьшилось производство коконов в Японии и Южной Корее, основная причина - высокая трудоемкость производства. Слабым местом шелководства также является сезонность. В это же время в Индии, Бразилии, Таиланде и Индонезии производство шелковичных коконов растет. Занимается им, как и в Китае, беднейшая часть населения.
В России речь о шелкововодстве даже не идет.
- Мы даже не слышали об отечественном шелке. В советское время ткань привозили из других стран, - говорит директор текстильной фабрики "Стиль плюс" Федор Бабенков. - Большую часть продукции мы закупаем в странах Азии. Цены высокие, соответственно, готовая продукция дорогая. Поэтому хотелось бы, чтобы такое производство появилось в России. Уверен, наши ткани не уступали бы по качеству, но стоимость их была бы ниже.
Однако пока такое производство не очень выгодно, если учесть, что на пару метров натурального шелка нужно более 1000 коконов. Надежды же на самоорганизацию шелководства после устранения государственного регулирования не оправдались, отмечает Богословский. Раньше главную роль в отрасли играли государственные и межрайонные базы первичной обработки коконов (коконосушилки), которые принимали и реализовывали сырье. Когда они исчезли, шелководы не объединились в кооперативы, не образовали координационного союза по примеру других стран с рыночной экономикой. И вскоре такие хозяйства попросту исчезли.
Во многом причиной стала проблема с кормовой базой. Гусеницы питаются только шелковицей (тутовником). Корма нужно заготавливать много, а значит, необходимы целые плантации тутовника. Но на сегодняшний день в стране осталось около шести тысяч гектаров шелковицы, а на Ставрополье это и вовсе несколько десятков гектаров, не более. И находятся они в запущенном состоянии.
Если привести их в порядок, то при соответствующем уходе через три-четыре года на них можно было бы получить около 550 тонн коконов. Остальные 250-350 тонн можно вырастить на листе произвольно растущих деревьев. Дальнейшее наращивание производства невозможно без закладки новых плантаций. Причем насаждения достигают эксплуатационного возраста только через три-четыре года после посадки.
- Раньше крестьянам государство выдавало шелкопряда. Те могли заниматься производством сырья в подсобных хозяйствах. За коконы им хорошо платили. Некоторые ставропольцы помнят те времена. К нам приходят фермеры, которые хотят вновь взяться за разведение шелкопрядов. Но они надеются на прежние условия работы с государством, не думая о том, что придется самим заниматься реализацией и создавать кормовую базу. Однако сейчас условия на рынке абсолютно другие, - сетует руководитель станции шелководства.
По его мнению, шелководство перспективно именно в небольших хозяйствах:
- Наши исследования, расчеты и опыт зарубежных стран показывают, что максимальное количество коконов, которое можно производить в семейном ЛПХ, где работают три-четыре человека, без чужой помощи, составляет 500 килограммов в год. Но необходимо иметь переоборудованное помещение площадью 80 квадратных метров и два гектара шелковицы интенсивного типа или четыре-пять гектаров несортовой шелковицы. При условии привлечения на заготовку листа наемных рабочих количество получаемых коконов может быть удвоено.
Но нужны программы поддержки для тех, кто будет высаживать тутовник, дотации из бюджета хотя бы в первые годы становления малого предприятия на ноги и помощь с рынками сбыта. .
Шелк можно использовать не только для нужд текстильной промышленности, но и в тканевой инженерии и трансплантологии. Так, биорезистентные (растворимые) композиты абсолютно аллергонейтральны и не отторгаются человеческим организмом. Общеизвестный пример - шелковая хирургическая нить.
На основе натурального шелка уже начали выпускать различные индикаторы, которые вживляются под кожу и следят, например, за уровнем сахара в крови. Это важно для диабетиков. Такой индикатор точнее и быстрее любого внешнего тестера. Постепенно индикатор растворяется, на его место вживляется новый.
Существует также целый набор датчиков, которые помогают мониторить состояние больного. Особенно это актуально при разработке, например, рациона питания для пациентов, ослабленных после химиотерапии, а также в послеоперационный период.
В Китае на основе тутового шелкопряда начали выпускать аминокислотные протеины. Российские ученые также разработали и опробовали методику их получения. Экспериментировали даже в косметологии. В частности, изготовили мыло, которое прекрасно лечит псориаз.