Петр Евгеньевич, ситуацию с красной рыбой на Амуре ученые уже называют критической. Почему?
Петр Осипов: Первой о том, что лосося становится все меньше и меньше, заговорила Ассоциация коренных малочисленных народов Севера Хабаровского края. WWF поддержал их в желании разобраться, что происходит. Экспедиции убедились в серьезности проблемы: в норме на 100 квадратных метров нерестилища должно приходиться 50 экземпляров рыбы, участникам же пришлось пройти около километра, чтобы увидеть хотя бы одну.
Причиной этого во многом стало то, что государственное регулирование при определении запасов и общедопустимого улова много лет не учитывало количество отнерестившихся рыб. Прогнозы давали на основании данных о добыче, и квоты постоянно росли начиная с 2014 года.
Теперь в бассейне Амура складывается парадоксальная ситуация: рыбаки, законно выбирающие свою квоту в низовьях, оставляют нерестилища пустыми. Понятно, что возврата молоди через несколько лет просто не будет и ситуацию необходимо исправлять. В этом году по просьбам самих рыбаков был установлен запрет на промышленный лов летней кеты, а затем, из-за небольших подходов, правительству региона пришлось оперативно запретить промышленный лов и осенней кеты: из 15,8 тысячи разрешенных тонн рыбаки добыли только 8,1 тысячи.
Общественный мониторинг, который при поддержке WWF России провела Ассоциация КМНС Хабаровского края, показал, что нужно вводить запрет на промышленный лов летних лососей в Амуре как минимум на ближайшие пять-восемь лет. В перспективе же надо пересмотреть стратегию развития рыбной отрасли.
Лосось - ресурс не только для людей, но и для хищников: рыбу ловят медведи и тигры. И животные, не получившие нужного количества пищи, будут искать ее в другом месте. Мы помним ситуацию 2017 года, когда на окраины Комсомольска-на-Амуре выходили медведи. Она может повториться.
И на фоне этого - еще одна новация, которая может ударить по популяции. Удастся ли остановить процесс вырубки лесов вдоль нерестилищ?
Петр Осипов: Так как понятие "нерестоохранные полосы" исчезло из закона, то получается, что, на берегах водоемов и в верховьях рек разрешены сплошные рубки. Это может привести к деградации нерестилищ тихоокеанских лососей и других ценных видов рыб. В результате кампании экологических организаций за сохранение нерестоохранных полос было решено перевести их в другую категорию - хозяйственно-защитных зон. Правительства субъектов нас поддержали, но пока ни один из них соответствующими документами норму не закрепил. Мы будем и дальше взаимодействовать с региональными властями, чтобы быть в курсе процесса.
Около трех лет назад с подачи Амурского филиала WWF в Приморском и Хабаровском краях началось внедрение системы спутникового мониторинга "Кедр". Теперь она переходит с тестового на постоянный режим работы. Значит, хорошо показала себя в деле?
Петр Осипов: В 2019 году только наши специалисты с помощью этой системы выявили около 30 незаконных рубок. А если брать результаты, полученные в сотрудничестве с отраслевыми органами власти обоих регионов, цифра еще больше. В целом обнаружено более 1,5 тысячи "кубов" незаконно заготовленной древесины, это порядка 68 миллионов рублей ущерба.
Сотрудникам профильных структур регионов мы помогаем обучающими семинарами, в том числе по использованию самой системы "Кедр", нового оборудования, например, беспилотников. В этом году обучение прошли более 100 сотрудников лесного хозяйства Приморского и Хабаровского краев. Работу мы продолжим, поскольку новые технологии позволяют лесникам более эффективно выявлять незаконные рубки.
Когда вы начинали работу с "Кедром", говорили, что это первый шаг по внедрению цифровых технологий в дело охраны лесов. Продолжение последовало?
Петр Осипов: Абсолютное новшество - система "Лесной чиновник". В Хабаровском крае в том числе и при нашей поддержке создан инструментарий, который позволяет сравнивать документы, касающиеся лесного хозяйства. Дело в том, что эта документация поступает в бумажном виде и в огромном количестве, а число людей, которые могут ее проверить, ограничено. Плюс к этому раньше они должны были вручную вносить такие данные в систему "ЛесЕГАИС", которая проводит учет древесины и контролирует сделки.
Хабаровский край принял решение постепенно перейти на подачу документов в электронном виде. Не все лесозаготовители были согласны, но у властей региона хватило политической воли настоять на своем решении.
Программа позволяет сверять всю документацию. Искусственный интеллект выявляет несоответствие планов использования лесов и деклараций, которые подаются как отчет об этом использовании.
Система успела показать свою эффективность?
Петр Осипов: Пока она работает в тестовом режиме, но проведенный с ее помощью анализ рубок прошлых лет показал, что огромный объем леса был заготовлен с нарушениями.
Например, на участке большую часть разрешенного для рубок ресурса составляют осина и береза, а объем заготовок выбран дубом. Это значит, что арендатор мог заниматься запрещенными приисковыми рубками - отдельных, лучших по качеству деревьев.
Были выявлены случаи, когда компания, заявившая о серьезных вложениях в инвестпроекты, мало того что не строила перерабатывающее производство, так еще и заготавливала ценную древесину в больших, чем имела право, объемах. Это прямые потери бюджета.
Заметную помощь во внедрении системы нам оказало министерство информационных технологий и связи Хабаровского края, а потом, когда прекратился бумажный вал, с облегчением вздохнули и сотрудники структуры, отвечающей за лесное хозяйство.
Мы очень надеемся, что этот "пилот" распространится на Приморский край, а в перспективе наработки хабаровчан смогут использовать другие регионы.