"Прошло слишком мало времени, - объяснила мне продавщица в сувенирном магазине знаменитого Эдинбургского замка - многовековой крепости, где сначала отбивали штурмы англичан шотландцы, а потом отбывали свои наказания сторонники американского революционного движения. - Но люди подавлены, Шотландии тяжело, "брекзит" - это, безусловно, печальный день для нас".
Расставание с Европой, если послушать заявления крупнейшей в здешнем парламенте Шотландской национальной партии, станет для Эдинбурга катастрофой, обернется огромными экономическими потерями, лишит прекрасного будущего грядущие поколения и, что особенно важно, нанесет сильнейший удар по правам шотландцев.
"В Шотландии 62 процента жителей проголосовали против "брекзита", но нас все равно насильно вырывают из ЕС. Да, это был общенациональный референдум, но послушайте: у нас живет гораздо меньше людей, чем в той же Англии, которая больше всех голосовала за выход (в Шотландии проживает всего пять с лишним миллионов человек, а в Англии - 55 миллионов. - Прим. "РГ"). Разве это справедливо - при таком соотношении численности народов высчитывать среднее значение по их голосам? Разве это демократия?" - возмущалась моя собеседница. Пожелав мне хорошего отпуска и благословив, она вернулась к выполнению своих обязанностей, а я отправилась на Прицесс-стрит, главную артерию шотландской столицы.
Этот магазинчик я увидела не сразу - его зажали между собой собратья покрупнее. Наверное, я бы его и не заметила, если бы не наклеенный на витрине плакат с нарисованным лицом Бориса Джонсона и подписью: "Я подарю тебе жесткий "брекзит". Это оказался магазин приколов с шутливыми открытками, картинками, игрушками, кружками и прочими сувенирами. Мое внимание привлек стенд, который был весь увешен… Дональдами Трампами и Терезами Мэй в самых разных "амплуа": от ершиков для туалета до мягких игрушек, предназначенных для собак, у которых чешутся зубы. На полке ниже стояли синие кружки с золотыми звездами, как на флаге ЕС, и подписью в центре: Brexsh#t. Недолго думая я взяла одну - на память - и отправилась к кассе.
- Отличный выбор! - широко улыбнулась мне продавщица.
- Я смотрю, вы здесь не очень жалуете "брекзит", - ответила я.
- О да, это ужасно несправедливо. Но посмотрим, что будет дальше, - сказала она, подмигнув, и отдала мне мою покупку.
Впоследствии эту фразу - "посмотрим, что будет дальше" - мне довелось услышать в Шотландии еще не один раз. В основном, конечно, в разговорах об отделении от ЕС и возможном повторном референдуме о выходе из состава Соединенного Королевства. Один такой уже прошел в 2014 году, и тогда 55 процентов шотландцев высказались против. Однако едва Лондон начал готовиться покинуть Евросоюз, из Эдинбурга стали доноситься угрозы устроить референдум еще раз. Угрозы эти не утихают и сегодня. И пусть для проведения голосования вроде как по закону нужно получить официальное разрешение Лондона, раззадоренных и чувствующих себя ущемленными шотландцев это, кажется, нисколько не останавливает. Первый министр Альбы (именно так звучит название Шотландии на гэльском языке) Никола Стерджен пообещала на этот раз добиваться разрешения через суд, что в сегодняшней Великобритании, в общем-то, не кажется совсем уж проигрышным ходом, учитывая, как совсем недавно Верховный суд страны признал неправомерными действия собственного премьер-министра, досрочно приостановившего тогда работу парламента.
- Я уверен, что уже в этом году мы получим свой шанс, - рассказывал мне мой гид Алекс, с которым мы катались по Эдинбургу и его округе (имя изменено). - На этот раз для разбирательства в суде будут привлекать все возможные исторические документы, где хоть как-то можно найти подтверждение тому, что Шотландия имеет право сама решать свою судьбу. Я слышал, что собираются даже обратиться к Арбротской декларации 1320 года, в которой прописывается независимость Шотландии от Англии.
- Прошло уже столько времени после всех ваших войн за независимость, попыток обрести суверенитет… Разве это не пережиток прошлого? - спросила я.
- Ты знаешь о сражении при Каллодене? Оно было во время второго восстания якобитов. Тогда в 1746 году шотландские горцы, поддерживавшие изгнанную династию Стюартов, бились с "красными мундирами" (войсками британской короны. - Прим. "РГ") в надежде, что так они смогут получить независимость. Англичане тогда выиграли, и началось настоящее безумие. Нам запретили носить килты, говорить на родном гэльском языке, иметь при себе хоть какое-то оружие. Командующего английскими войсками герцога Камберлендского прозвали "мясником" за те гонения и репрессии, что он устроил. Посчитай, сколько прошло времени с тех пор, а многие шотландцы до сих пор не могут простить Лондону то, что произошло.
Всего спустя пару дней после этого разговора я добралась до поля битвы при Каллодене, что недалеко от северного городка Инвернесс. Сейчас здесь стоит музей, где подробно рассказывают и показывают, как именно шла битва. По полю можно свободно гулять и даже приходить сюда с собаками - только за ними нужно убирать. Специально для этого вдоль тропинок расставлены особые урны. О бойне напоминают лишь воткнутые в землю почти трехсотлетние камни с выцарапанными на них фамилиями кланов, чьи сыны сложили головы на этом месте. Время сделало их неприметными, многие легко не заметить в траве.
В еще один тур по шотландскому высокогорью я отправилась в составе группы экскурсовода по имени Крейг, с которым мы поговорили не только о независимости Альбы, но еще и о России.
- Если честно, я не думаю, что Лондон позволит нам провести еще один референдум, который на этот раз уж точно даст ему по носу. Но никогда не говори никогда. Законы меняются. Посмотрим, что будет, - рассказывал мне Крейг.
- Вы уже столько времени прожили с англичанами бок о бок, неужели до сих пор не привыкли, не притерлись? - спросила я.
- Нет. Многие настроены против Лондона, многие искренне хотят независимости.
- Но почему?
- А с чего нами должен управлять парламент, который сидит в тысячах километров? Они нам чужие. Если на наших улицах появится англичанин… - тут Крейг сделал вид, что плюет на землю. - Ему здесь будут не рады. Англичан в принципе никто не любит: ни французы, ни датчане, ни немцы, никто. Они и Европе чужие, поэтому и выходят из ЕС. Даже вы, русские, намного более европейская страна, чем они. Потому что вы постоянно так или иначе были в контакте с Европой, а Англия что? Всегда отстраненная и высокомерная. А когда обзавелась флотом, то вообще поплыла в какую-то Африку (смеется). Ей всегда были больше интересны неведомые дали, чем то, что у нее прямо под носом.
- Так, может, Британии на самом деле просто лучше без Европы?
- Быть одному всегда хуже, чем вместе с кем-то. "Брекзит" - это большая историческая ошибка, последствия которой мы еще долго будем расхлебывать.
Всю нашу многочасовую экскурсию Крейг без устали рассказывал о героизме, который проявляли шотландцы в тот или иной период своей истории - в основном, конечно, в конфликтах с англичанами. Иногда мне даже начинало казаться, что с таким запалом и многовековым багажом обиды борьба за независимость обречена на успех. Но, увы, история показывает, что успех этот частенько был на стороне Лондона. И главный вопрос, который я задавала сама себе всю дорогу, заключался в том, смогут ли шотландцы сделать из того, что пережили, правильные выводы. Ответил мне снова Крейг, который, проезжая мимо очередного поля, где когда-то бились англичане и шотландцы, сказал: "Мы не любим вспоминать о той битве, что была здесь, потому что англичане ее выиграли".