Рустэм Хабибович, нынешний год не похож на все предшествующие. Коронавирус сбил все планы. С другой стороны, у нас не случилось такого валютного скачка, как в 2014-м, да и цены выросли не на все товары, а только на отдельные виды...
Рустэм Марданов: Действительно, год нетипичный. Сначала казалось, что главный шок будет от ослабления национальной валюты, вызванного снижением цены на нефть. Но введенные затем ограничения на деятельность предприятий во всех странах сказались на экономическом росте гораздо больше. Как и на инфляции, к примеру, в марте-апреле вырос спрос, а вместе с ним и цены на товары длительного пользования: крупы, сахар, муку - повлияли тревожные ожидания. Подорожали импортные фрукты - сказались нарушения в цепочках поставок. Некоторое оживление отмечалось и в автосалонах. Активно население приобретало гаджеты, компьютерную технику, все, что связано со здоровьем и личной гигиеной.
Уже к маю оба фактора потеряли свою силу, рубль начал уверенно укрепляться, а динамика инфляции вернулась на прежний уровень. Подсчеты Росстатом еще ведутся, но, скорее всего, она будет ниже мая 2019-го и меньше четырех процентов.
Где в УрФО цены росли быстрее всего и почему?
Рустэм Марданов: Если говорить про последние месяцы, то инфляция была более сильной в Курганской области, Югре и на Ямале. Это связано с особенностями логистики и развитием инфраструктуры. В автономных округах инфляция долго была ниже, чем у соседей, хотя сам уровень цен исторически заметно выше. Но при отсутствии больших товарных запасов и резком скачке спроса быстро доставить в магазины что-то не всегда удается.
У меня как у потребителя есть ощущение, что цены ползут вверх. Не на 3-4 процента, а больше. Насколько экспертные оценки расходятся с мнением обычных людей?
Рустэм Марданов: Действительно, если вы возьмете стандартный для вас набор товаров и посмотрите его стоимость в марте-апреле, то увидите, что цены выросли больше, чем на 3-4 процента. Но фактическая инфляция оценивается по потребительской корзине, а туда, помимо продуктов питания, включена и вся бытовая техника, автомобили, стройматериалы, различные услуги и множество позиций, которые конкретный человек может и не приобретать годами. Кроме того, многие сограждане в "нерабочие" дни от чего-то отказались, перешли на менее дорогой ассортимент. В статистике это отражается не сразу.
Фонд общественного мнения проводит по заказу Банка России опросы населения по теме инфляции регулярно, сейчас они это делают по телефону. Должен сказать, что в течение последних 3-4 лет оценки граждан постепенно сближаются с экспертными. Если в 2015-2016 годах расхождение между фактической инфляцией и ожиданиями составляло 15 процентов, то сейчас - всего 3-6.
Люди стали лучше планировать свои расходы?
Рустэм Марданов: С одной стороны, повышается уровень финансовой грамотности. С другой - уже долго цены не растут двузначными темпами. Есть ряд товаров, который задает ценовые ощущения людей. Например, бензин: после введения обратного акциза его стоимость на внутреннем рынке остается стабильной, даже если нефть на мировом рынке подорожала или подешевела. Тарифы на жилищно-коммунальные услуги в силу законодательных ограничений тоже меняются примерно в соответствии с инфляцией. Отсюда ощущение, что цены более-менее стабильны.
Как изменилось финансовое поведение уральцев из-за вируса?
Рустэм Марданов: В момент неопределенности люди стали осторожнее. Объем выданных кредитов в апреле сократился. Это коснулось и чисто потребительских займов, и ипотечных, и особенно автокредитов. А вот кредитный портфель предприятий не похудел и даже немного вырос, прежде всего за счет крупного бизнеса: договорные обязательства и инвестпрограммы надо выполнять, а после снижения ключевой ставки пользоваться заемными средствами стало выгоднее. На втором этапе стали сказываться антикризисные программы. Что касается депозитов, то после небольшой паники в первые дни самоизоляции вкладчики-физлица вернули свои накопления в банки. На 1 мая там лежало уже 2,2 триллиона рублей: по сравнению с январем больше на 3,4 процента. Вклады юрлиц выросли на 4,8 процента и достигли 857 миллиардов рублей.
От бизнеса приходилось слышать, что банкам невыгодны кредиты под ноль процентов, поэтому они ищут любые способы отказать или требуют открыть зарплатную программу именно у них.
Рустэм Марданов: Антикризисные программы вводились очень быстро. Конечно, сложно было ожидать, что все пройдет гладко, но ситуация потихоньку нормализуется. В частности, теперь для отнесения к пострадавшим отраслям можно брать и основной, и дополнительный коды ОКВЭД . В налоговой службе появился и электронный сервис, где можно уточнить, в каком банке у предприятия открыт зарплатный проект и выдан ли ему заем на зарплату. Так сделано, чтобы исключить "веерные" обращения в разные кредитные учреждения.
Уточнения в нормативные документы вносились прямо по ходу. Еженедельно деловые ассоциации предоставляли нам обобщенные предложения предпринимателей, а мы участвовали в межведомственных встречах с губернаторами регионов, где решались острые вопросы.
А теперь цифры: на 3 июня в УрФО было подано 6139 заявок на зарплатные займы, большая часть - от малого и среднего бизнеса (МСБ), 64 процента рассмотрено, 82 процента одобрено. Объем средств - более 7,6 миллиарда рублей. Кредитные каникулы запросили 7659 МСП, здесь уровень одобрения составляет 73 процента. Задолженность, по которой уже предоставлена отсрочка, - 9,2 миллиарда рублей. Дополнительно в банки поступило 3739 обращений о реструктуризации по собственным программам. Уже предоставлена отсрочка на более чем 41 миллиард рублей. Последние две недели мы видим отчетливое снижение спроса со стороны МСП на антикризисные меры.
Бизнес ждет в июне очередного снижения ключевой ставки. Как это отразится на экономике?
Рустэм Марданов: Да, Банк России рассматривает и такую возможность, чтобы в том числе смягчить последствия кризиса и сохранить доступность кредитных ресурсов. Снижение ключевой ставки с 6 до 5,5 процента 24 апреля уже частично сказалось. Многие системообразующие предприятия перекредитовались на более выгодных условиях и претендуют на льготные займы под пять процентов годовых на пополнение оборотных средств. Хотя ограничения продлились дольше, чем все думали изначально, можно сказать: основная часть и предприятий, и жителей к ним уже приспособилась. Важно, что принимаемые меры, кто бы что ни говорил, оказались нужными, целевыми. Был же посыл: давайте всем денег раздадим, как в Америке! А в Америке уже задумались, правильно ли сделали? Ведь люди не потратили их, не поддержали спрос, а положили "в кубышку". Наше общение с предпринимателями показывает: в России помощь оказана именно та, что нужна. Может, не совсем так, как хотелось бы, но она существенно помогла поддержать деятельность в этот период.
Все материалы сюжета "COVID-19. Мы справимся!" читайте здесь.