Хозяева возвращаются, их немножко бьют, привязывают к стульям и давай пытать. А те ни в какую, молчат, точно партизаны. На жалость умело давят, увиливают, запутывают. Никакие угрозы не действуют, хоть ты тресни. Будто, можно подумать, у них в этом сейфе припрятано что-то ну очень-очень ценное. Тем временем в отношениях между налётчиками постепенно нарастает напряжение, поскольку не все из них конченые отморозки, а лишь, как было замечено, один. И никто не ожидал столь упрямого сопротивления. Думали, застращают слегка - и те сразу им заветные цифры выложат. Ан нет. Не так просты старички-то эти.
Отечественные локализаторы в очередной раз поддались греховному искушению переиначить оригинальное название фильма так, чтобы оно вызывало ассоциации с чем-то знакомым широкому зрителю. И можно их тут даже, наверное, понять. Потому что "Не входи" (The Owners, "Хозяева" то есть) самостоятельно и вполне осознанно эти ассоциации вызывает. С хитом Федерико Альвареса "Не дыши", если вы ещё не догадались.
И там и там компания мелких уголовников вламывается в чужой дом, и в обоих случаях дело, которое представлялось лёгкой прогулкой, оборачивается кошмаром по причине того, что никогда не стоит недооценивать вероятного противника. Даже если противнику сто лет в обед и он полностью слеп или - применительно к данной ситуации - выглядит как парочка божьих одуванчиков. В общем, старый, тыщу раз проверенный сюжет о том, как охотник становится добычей.
Ничего нового. Прямо совсем ничего. А хорошо. Не в последнюю очередь благодаря актёрам старой школы Сильвестру МакКою и Рите Ташингэм. Первый более всего известен как Седьмой Доктор Кто и Радагаст из трилогии "Хоббит". Вторая почти шестьдесят лет назад стремительно ворвалась в мир кино, исполнив главную роль в скандальном по тем временам "Вкусе мёда" Тони Ричардсона, однако уже через несколько лет её карьера начала потихоньку затухать и не то чтобы вовсе затухла, но и громкой мировой славы Ташингэм, увы, не снискала. Короче, артисты, бесспорно, талантливейшие и заслуженные, при этом не особенно ныне востребованные. А тут им позволили оттянуться во всю мощь. Чем они с нескрываемым удовольствием пользуются.
Да, на постерах "Не входи" по центру значится имя Мэйси Уильямс, ненаглядной нашей Арьи Старк, и её лицо красуется, но, как бы грубо это ни звучало, она здесь в основном именно для того, чтобы лицом и именем с постеров завлекать публику. Стоит, конечно, сразу оговориться: Мэйси Уильямс тоже большая молодец, и формально у неё главная роль, и она эту роль отрабатывает будь здоров, бешено орудуя фирменными глазищами. Тем не менее кино всё-таки про маньяков в первую очередь, а в кино про маньяков нет и не может быть ничего главнее собственно маньяков. И в этом смысле "Не входи" где-то даже обскакивает "Не дыши".
Ведь при всём уважении к Стивену Лэнгу, его персонаж - довольно несложный, спроектированный ровно так, как требуется для выполнения поставленных задач: у него имеется очевидное слабое место, скомпенсированное не менее очевидными преимуществами, и тайна, в которой заключена часть его мотивации. Старики-маньяки из "Не входи" также обладают подобной тайной, но она таковой остаётся до последнего и притом изначально акцентированно помещена в центр внимания. И чем дальше, тем сильнее будоражит, заставляя задаваться вопросом: да что у них в том сейфе? Который является частью более обширного вопроса: да что с ними не так? А не так с ними всё, они сущие дьяволы в тщедушных с виду тельцах, и вот это несоответствие безобидной наружности и поступков, свидетельствующих об одержимости кровожадным хаосом, пугает похлеще какого-то спятившего ветерана.
Эти психи крепко берут за горло своей абсолютно иррациональной жуткой непредсказуемостью, которую автор-дебютант (прежде только на сериалах трудился) Джулиус Берг конвертирует в чистую энергию, параллельно сгущая атмосферу безумия в том числе почти физическими средствами - в определённый момент формат кадра вдруг резко сужается, и тут-то начинается самая жара. Всюду дым, шум, гам, паническая атака пополам с приступом клаустрофобии, Сильвестр МакКой поёт, Рита Ташингэм воет и ему подпевает, Мэйси Уильямс бегает и орёт, вращая этими её глазищами. И опять мы находим лишнее подтверждение заявленному выше тезису: как бы Мэйси Уильямс свои глазища выразительно ни таращила, Рита Ташингэм таращит выразительнее, живее. Заглянешь ей в зрачок - а оттуда самая бездна ада глядит в ответ. Всё ж старая школа - это старая школа. А британская старая школа - тем более.