06.09.2020 21:47
Культура

Андрей Максимов: Ширвиндт, на самом деле, все время прячется

Текст:  Андрей Максимов (писатель, телеведущий, режиссер)
Российская газета - Федеральный выпуск: №199 (8253)
Вышла новая книга Александра Ширвиндта "Опережая некролог". Она вся так же великолепна, иронична, смешна и печальна, как и ее поразительное название.
Читать на сайте RG.RU

Ширвиндт, на самом деле, все время прячется. За шутки, иронию, смех. Не считает себя вправе обременять своей жизнью кого бы ты ни было (ну, разве кроме совсем уж близких друзей и родственников). В книге он тоже так себя ведет иногда. Но в ней - тот Ширвиндт, которого мы мало знаем.

Видео: любимые роли Александра Ширвиндта

Большинство воспоминаний написаны под девизом "Я и другие великие". Авторы таких книг описывают собственные подвиги, к которым позволяют присоединиться великим мира сего.

Ширвиндт - человек, существующий в состоянии постоянной внутренней борьбы. Мне редко приходилось встречать людей, которые столь часто были бы недовольны всем, а собой - более всего. Мы знакомы много лет, и много лет я говорю Александру Анатольевичу добрые слова о его ролях или спектаклях. Первый вопрос всегда: "Правда, что ли?" А потом - недоверчивый взгляд.

Этот невероятной красоты и значительности мужик, на самом деле, довольно неуверенный в себе человек. Как не уверен в себе любой художник, серьезно относящийся к себе и к своей профессии.

Его книга - это дневник борьбы человека с самим собой. Человека, которого, с одной стороны, раздирают сомнения, а с другой - он хочет уберечь от них своего читателя. И вот борется. А мы наблюдаем и потрясаемся.

Я бы назвал эту книгу: "Безтенной". Слова такого нет? Нет. А книга есть. "Безтенная" - значит без теней. Нынче появилась мода - рассказывать об умершем то, что при жизни этого человека ему невозможно было сказать. В книге Ширвиндта - много воспоминаний об умерших друзьях, но нет вытащенных из болота памяти сплетен или чего-нибудь такого, что нельзя читать, не краснея. Нет теней, короче говоря. Светлая книга. О себе - человеке, который постоянно борется со своими проблемами. И о других людях, которые освещают мир.

Я бы назвал эту книгу: "Безтенной". Слова такого нет? Нет. А книга есть. "Безтенная" - значит без теней

"Мы прячемся за цинизм, скепсис, иронию, а Гриша был совершенно открытым и ранимым". Это о Григории Израилевиче Горине - великом драматурге. Здесь не про то, что я - плохой, а Горин - хороший. Не про это. Здесь про то, что он - светлый и прекрасный. Давайте вспомним о нем, а я в сторонке постою и помогу вашим воспоминаниям воплотиться. Такая вот удивительная позиция.

Во времена моей юности среди журналистов была очень популярна фраза классика журналистики Анатолия Аграновского: "Хорошо пишет не тот, кто хорошо пишет, а тот, кто хорошо думает". Нынче она абсолютно забыта в связи с неясностью и неактуальностью.

Ширвиндт пишет хорошо не только потому, что хорошо думает, а потому, что хорошо видит. Александр Анатольевич и прошлое, и настоящее разглядывает так, как никто, кроме него, не умеет.

"Артисты на 95 процентов состоят из эмоций, остальное - мозги и знания". Или вот еще: "Чем чище и гениальней идея, тем кровавее попытка ее воплощения". Ну, и третья цитата для ровного счета: "Мы забыли, что такое настоящая мелодия. Когда-то страна держалась на паранойе главного правителя, утопала в репрессиях, но мелодия звучала. Сейчас параноиков, слава Богу, нет, но и мелодии ушли".

Так пишет Ширвиндт. Писатель - это прежде всего язык. Писатель - этот тот, чьи цитаты будят у читателя мысль и чувство. Если будят цитаты, то и целая книга разбудит.

Ширвиндт прокомментировал увольнение Федора Добронравова из театра

Первая часть книги - это такие вот взгляды на жизнь, я бы сказал - внутрь жизни. Ширвиндт боится выглядеть занудливым, поэтому пишет коротко, но зато предельно ясно. "Вдруг захотелось сказать что-то очень нежное, честное и остроумное, но, так как эти понятия несовместные, приходится быть искренним". Это он такую задачу перед собой поставил. Но это искренность человека, который и боится других обидеть, и самого себя опасается выставить в слишком значительном виде. Эта книга не про искренность, а про борьбу за нее.

Если я скажу Александру Анатольевичу, что он - писатель, то он ответит что-нибудь вроде: "Да, ну ладно". После чего нальет чего-нибудь или угостит пирожком. Но он - писатель. Прочитав уже не первую его книгу, вынужден констатировать сей факт.

Как писатель Ширвиндт удивительно придумывает разные формы. То напишет автобиографию наоборот: то есть начнет с нынешних времен и постепенно дойдет до детства. А в этой книге он вот что придумал: не просто рассказывает о своих товарищах - живых и ушедших - а приводит... знаете что? Ни за что не догадаетесь! Дарственные надписи на книгах, которые ему дарили разные люди. Это вторая часть книги.

Ширвиндт пишет хорошо не только потому, что хорошо думает, а потому, что хорошо видит

Дарственные надписи на книгах - это ведь такой жанр, который вроде бы всем известен, но уважением отчего-то не пользуется. А ведь здесь в нескольких словах раскрывается человек. "Александру Ширвиндту - с монументальной приязнью". Это Владимир Войнович. "Грядущей жизни ширь видна/ Нам лишь от водки Ширвиндта". Какая рифма! Это Фазиль Искандер. "Вот, Щуренок и Татуся/ Вам в подарок мемуар./ Я писал его, не труся./ Выпускал душевный пар". Михаил Козаков.

Тут надо сказать, конечно, спасибо издательству "КоЛибри", которое в наш век, когда издатели экономят на всем, издало книгу очень красиво, дав нам возможность увидеть и те книги, на которых писали автографы, и их авторов.

И получилась "безтенная книга", в которой много света и нет цинизма. Книга, в сущности, о том, как можно прожить огромную жизнь и остаться нормальным человеком.

Низкий вам, Александр Анатольевич, поклон за пример!

Литература Драматический театр