Стоит заметить, что афиша Большого фестиваля, составленная Михаилом Плетневым задолго до пандемии, изменилась только в составах исполнителей, за исключением единственной программы - "Македониссимо", которую пришлось отменить из-за закрытых между странами границ. Вместо македонских фольклорных мелодий на фестивале прозвучат Седьмая симфония Бетховена и Месса № 2 Шуберта, партитуры-современницы (1812 и 1815), музыкальные шедевры, интерпретацию которых представит звездный тенор Дмитрий Корчак, практикующийся уже несколько лет в роли дирижера.
Между тем на концерте-открытии фестиваля также случилась вынужденная замена: вместо Миши Дамева (Швейцария), отменившего в последний момент свое выступление из-за карантинного регламента, дирижировать Российским Национальным оркестром пригласили ливерпульского маэстро Василия Петренко, удачно оказавшегося в эти дни в Москве. В его исполнении бетховенский "Кориолан", повествующий о душевном смятении героя, древнеримского полководца, предавшего из-за личных амбиций Рим, впечатлил и своей сумрачной, тревожной звуковой атмосферой, и своим катастрофическим драматизмом, оборачивающим жесткие удары оркестрового tutti - античного фатума - в мягкие текучие линии безмятежной мелодической красоты.
В другом измерении бетховенского драматизма был исполнен Третий фортепианный концерт с оркестром, в котором солировал Михаил Плетнев. С одной стороны - яркие контрасты, четко очерченные темы в оркестре, с другой - личностное, почти импровизационное звучание рояля с нетипичной для Бетховена густой педалью, буквально сливающей в потоки пассажи и фигурации. Апогеем "импровизационности" была у Плетнева бетховенская каденция, которую он играл с яростными октавами и аккордами, сменявшимися тонко проработанной тихой звуковой материей, замирающей ферматами и паузами. Вторая часть концерта прозвучала в романическом ключе, в шопеновском формате - на педали, создававшей "дымку", шелестящий фон к репликам деревянных духовых. А в финальной части у Плетнева и Петренко появились моцартовские акценты - безмятежность и игривость пунктиров и фигураций, загадочные вкрапления барочной полифонии, отрывистые аккорды оркестра, напоминавшие "удары" в невидимые двери моцартовского храма Зарастро. Это был ансамбль, где музыканты хорошо чувствовали друг друга, причем не в самой простой с точки зрения звукового баланса ситуации из-за дистанционной рассадки оркестра.
Между тем даже с сокращенным составом музыкантов на сцене Петренко создал впечатляющую звуковую картину в завершавшей программу концерта Четвертой симфонии Брамса с ее не менее драматичными, чем бетховенские "битвы", коллизиями. Здесь был и крупный масштаб, и пронзительная элегичная красота кантилены, и строгая экспрессия вариаций в финале с его впечатляющей картиной "бездны" и страшным гласом меди, резко обрывающим бурную симфоническую драму, одна из тем которой цитирует у Брамса строку из баховской кантаты "К тебе, Господи, возношу душу мою".
Музыка Бетховена будет звучать в этом сезоне во многих программах РНО, а 16 декабря, в день 250-летия композитора, оркестр исполнит под управлением Михаила Плетнева в Концертном зале Чайковского Девятую симфонию Бетховена.